Послание Священного Собора к православному народу по поводу убийства протоиерея Иоанна Кочурова

25 ноября 1917 г.

Священный Собор всем чадам Православной Российской Церкви

Милость вам и мир и любовь да умножатся. (Иуд. 1, 2).

Тяжкие удары, один сильнее другого, беспощадно поражают православное сердце народное, и без того уже израненное скорбными событиями нашей мятежной общественной жизни. Недавно, только на днях, верующая Русь, от края до края, в ужасе содрогнулась от неслыханной вести о междоусобной распре в рядах нашего воинства. Потоками родной русской крови залила эта распря улицы Первопрестольной столицы и осквернила сердце сердца России, ее священный алтарь — многовековый Кремль Московский с его древними святынями, обвеянными седой исторической славой, народной молитвой, любовью и благоговением. И вот, скажем мы словами ветхозаветного плача и стона пророка Иеремии, камни святилища раскиданы по всем перекресткам (Плач Иер. 4, 1). То, что пощадила рука вражеских полчищ, подверглось разрушение от собственных сынов нашей родины, не остановившихся пред священно-исторической ценностью отечественных памятников церковно-русской древности и искусства. Таким кощунственным разгромом Кремлевских святынь нанесена православной народной душе неисцелимая рана. Рана эта велика, как море, и кто может исцелить ее (Плач Иер. 2, 13). Но, по грехам нашим, Господь прилагает нам рану на рану. Не одни лишь безмолвные памятники народной веры и истории подверглись поруганию в только что смолкнувшей братоубийственной распре. Разделившись на враждебные партии, призванные к свободе, но сделавшие, как говорит апостол, свободу поводом к угождению только плоти, друг друга угрызающие и снедающие, так что рождается опасение, как бы они не были истреблены друг другом (Галл. 5, 13, 15), вожди и вдохновители междоусобия воздвигли гонение и на другое, еще более священное достояние народное, на саму веру нашу, на свободу нашей христианской молитвы и подняли руку свою на живых глашатаев евангельской истории, на более ревностных стражей дома Божия, на строителей таин Христовых, и подняли только за то, что в настоящие дни общей скорби и слез эти пастыри мужественно стояли на своей страде духовной, ревностно исполняя завет Божий, данный чрез пророка Исаию: утешайте, утешайте народ мой (Ис. 40, 1). И вот кровавый свиток русских мучеников пополнился еще одним, теперь для нас священным и заветным, именем. Пронизанный шестью предательскими пулями 31-го октября пал от руки убийц смиренный служитель слова Христова, о. протоиерей Иоанн Александрович Кочуров. Настоятель Царскосельского Екатерининского собора, где служил покойный, так описывает обстоятельства его доблестной кончины. «Начавшаяся 28 октября канонада под Царским Селом постепенно усиливалась и 30-го с утра особенно была нестерпима. В этот день в свое время началась в нашем соборе литургия, которую совершал ныне покойный о. Иоанн. Из разговоров с ним после литургии я узнал, что богомольцы выражали желание помолиться сегодня всей приходской семьей. Такие же слезные просьбы были затем обращены ко мне. В 3 ½ ч. заблаговестили в большой колокол к молебну. Народ толпами шел в собор, где на солее поставлены были иконы для крестного хода, о котором была единодушная просьба наших прихожан. Молебен мы служили по чину о спасении державы Российской и об утолении в ней раздоров и нестроений. Из собора мы все пошли с крестным ходом и всенародным пением по центральным улицам города, пройдя которые благополучно, в 6 ч. вечера возвратились в собор и отслужили здесь обычную всенощную, причем все с радостью отмечали, что после крестного хода канонада прекратилась. 31-го октября последовал арест трех священников собора за совершение накануне молебна и один из них о. Иоанн был на смерть расстрелян на глазах своего сына — гимназиста, беспомощно бежавшего за отцем».

Вот краткая, но скорбная повесть о том, как истинный пастырь стада Христова доблестно погиб на чреде апостольского служения родному народу. И погиб не в чужеземной Америке, где служил он верой и правдой более 10 лет православно-русскому делу… Погиб не от руки иноверных врагов, а от братской руки своего же русского солдата. Православные русские люди! Собравший со всех концов Руси великой представителей верующего народа Освященный Собор, как выразитель православной веры и совести, не мог не отозваться своим соборным решением на это скорбное событие и постановил призвать всех чад русской Церкви к молитвенному поминовению новопреставленного протоиерея Иоанна. Этот пастырь, вписавший новую светлую страницу в историю русского пастырства, достоин общей всенародной молитвы, ибо положил живот свой за веру и отечество во время междоусобной брани, на поприще пастырского подвига и молитвы об утолении раздоров и нестроений в земле нашей. Собор уповает, что новопреставленный мученик русский предстанет престолу Божию в ряду тех, о которых пишет новозаветный Тайновидец: взглянул я, и вот великое множество людей стояло пред престолом и Агнцем в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках своих. Сии облеченные в белые одежды это те, которые пришли от великой скорби: они омыли одежды свои и убелили кровию Агнца. За то они не будут уже алкать и жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной, и отрет Бог всякую слезу с очей их. (Апок. 7, 9–17).

Да устроит Господь по упованию нашему! Но в то же время Собор не может не болеть и о судьбе тех, которые запятнали свои руки пролитием братской крови и скверну возмнили кровь новозаветную, ею же и освятились. (Евр. 10, 30) Он возносит соборную молитву о том, чтобы и эти братоубийцы пришли в покаяние, дабы кровь невинно убиенных, как кровь праведного Авеля, не пала на главу их и дабы печать Каина, впервые обагрившего братской кровью грешную землю нашу, не легла на их души. Помолитесь и вы, православные русские люди, об обращение заблудивших, да не отяготеет на них проклятие Божие, которое изрек Христос Спаситель не только убийцам, но даже потомкам проливающих кровь служителей Божиих, говоря: да приидет на вас вся кровь праведная, пролитая на земле, от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахиина, которого вы убили между храмом и жертвенником (Мф. 23, 35). Собор призывает всю верующую Русь к молитве о том, да послужит эта невинно пролитая кровь отец и братий наших семенем возрождения и исцеления нашей русской жизни от диавольского навождения, которое затмило во многих голос совести, чувство веры и любви к родным заветным святыням.

*Без веры же не устоит земля наша. Оборотитесь назад, на прошлое нашей истории, помяните дни древние и поучитесь (Пс. 76, 6). Не тихой и плавной рекой, а бурным потоком текла всегда жизнь нашей многострадальной отчизны. И сколько бурь пронеслось над этим историческим течением ее государственной жизни. Сколько раз не только слезами, но и кровью обливались русские люди, изнывая в неволе или видя города в развалинах, а родину на краю гибели. Но все вынес, все выстрадал русский народ, не утратив своего главного сокровища, своего исконного достояния, своего исторического наследства, завещанного предками — это веры святой. С этой верой пережил он злую татарщину, времена лихолетья. С этой верой селился в непроходимых тундрах, на холодных островах Соловецких, шел в трущобы лесные и славил Бога на угрюмых скалах Валаамских. Все стихии мира (Колос. 2, 8), все силы земные расступались пред небесной силой победной веры, покорившей себе славянскую душу русского народа. Сквозь те веков пронес он светоч веры Христовой, тихим сиянием ее озаряя свой трудовой исторический путь. И чудом Божиим из ничего строилась русская земля. Росли, раздвигались ее границы. Раскинулась она на необъятное пространство, заняла собою чуть не полмира. И кто смог бы охватить своим взором широкие и неоглядные дали ее безграничного горизонта. Но, видимо, еще шире, еще безграничнее была душа того народа, который населил собою эти без края широкие степи, ибо в этой душе жил невместимый Христос Бог. С Богом в душе и прошел чрез огонь искушений и целым и невредимым русский народ; потому и не одолели вконец его вороги, потому удары судьбы не могли сокрушить его мужества. Что же подеялось с тобою, великий русский народ?! Куда девалась твоя доблесть славная и сила крепкая, с которыми ты всегда так стойко охранял свои вековые святыни? Посмотри, как многие из твоих воинов и даже мирным поселян, обольщенные приманкой чувственных благ, забыли, что они христиане, что они русские, – и для них, кроме временных земных похотей, не осталось ничего святого – ни погибающей родины, ни Церкви Православной, ни кроткого Христа с Его заветами любви. В погоне за сладостями жизни они освободили себя от всякого долга перед верой, перед родиной, перед историей, они забыли Бога, совесть, народную честь и к ним вполне применим рассказ св. Григория Нисского, который он приводит в обличение своих современников. «В г. Александрии, повествует этот великий отец и учитель Церкви, один искусник выучил обезьяну с известною ловкостью принимать вид танцовщицы, надевал на нее личину танцовщицы и одежду, приличную сему занятию. Посетители театра хвалили обезьяну, плясавшую под так музыки и во всем, что ни делала, скрывавшую свою природу. Когда же зрители заняты были новостью зрелища, один остроумец бросил на сцену те лакомства, которые привлекают жадность этих животных. Обезьяна, как скоро увидела разбросанный впереди сцены миндаль, ни на что не обращая внимания, забыв и пляску, и рукоплескания, и нарядную одежду, подбежала к нему и горстями начала собирать то, что находила; а чтобы личина не мешала рту, старалась сбросить ее, разрывая своими когтями обманчиво принятый образ, так что, вместо похвал и удивления, внезапно возбудила между зрителями смех, когда из-за обрывков личины показалась ее безобразная и смешная наружность. Итак, заключает св. отец, как жадность к лакомствам изобличила природу обезьяны, так и те, кои не истинно образовали свое естество верою, посредством лакомств, предлагаемых от диавола, легко изобличаются в том, что они нечто иное, отличное от того, за что выдают себя. Ибо, вместо смокв и миндаля, тщеславие, честолюбие, любостяжание, страсть к удовольствиям и другие такого же рода припасы диавола, будучи вместо лакомств предложены людям, легко изобличают подобные обезьянам души, которые в пору страстей свергают с себя личины целомудрия, кротости или другой какой добродетели» (VII т. 213–214 стр.).

Не близкое ли к этой картине общественное настроение приходится наблюдать теперь в нашей русской действительности. В напряженных мечтах, в жадных стремлениях к временным сладостям жизни многие из русских людей не срывают ли с себя не только христианский, но и человеческий облик, не продают ли, не меняют ли на злые припасы диавола святыни веры, которая построяла нашу родину, сохраняла и спасала ее мощь, ее государственную целость. И вот без веры русская земля переживает полное крушение. Православные русские люди! Взгляните на отчизну свою. Залитая братскою кровью, истерзанная внутренним междоусобием она соделалась «в притчу и поношение соседом нашим». Измена и предательство повивают многострадальное чело ее, а надменный и гордый завоеватель победоносно пятой своей попирает отторгнутую часть земли нашей. И обнищала, истощала родина наша. Грозные призраки повсеместного голода витают над градами и весями русскими. И уже предносится нам картина того, как «запустеет, ожестеет и иссохнет» и превратится в пустыню наша страна. Поистине отяготел над нами гнев Божий, – и на судьбах русского народа как бы сбываются древние пророческие слова: «народ мой оставил меня; они кадят суетным, споткнулись на путях своих, оставили пути древние, чтобы ходить по стезям пути непроложенного, чтобы сделать землю свою ужасом, всегдашним посмеянием, так что каждый, проходящий по ней, изумится и покачает головой своей; как восточным ветром развею их пред лицем врага; спиною, а не лицем обращусь к ним в день бедствия их (Иер. 18, 15-17). Так говорит Господь Саваоф: обратите сердце ваше на пути ваши. Вы сеете много, а собираете мало. Едите, но не в сытость. Одеваетесь, а не согреваетесь. Зарабатывающий плату зарабатывает для дырявого кошелька. Ожидаете много, а выходит мало, и что принесете домой, то я развею. За что, говорит Господь Саваоф, Мой дом, который в запустении, тогда как вы бежите каждый к своему дому». (Аггея. 1, 5–6, 9)*.

* Отмеченное звездочками, при чтении с церковного амвона, можно опустить.

Православные русские люди. Внемлите глаголу Божию, знамениями нашего времени призывающему нас к вере и покаянию. «Обратитесь ко Мне говорит Господь, чрез прор. Малахию, и Я обращуся к вам». (Мал. 3, 7). Если же не покаемся, если не обратимся ко Господу Богу, то не только с братоубийц, поревновавших беззаконию Каина, но и со всех нас взыщет Господь безвинно пролитую кровь родных мучеников и страстотерпцев наших до крови только что убиенного пастыря, павшего за великие заветы нашей веры и родины. Ибо не из среды ли нашей вышли они?! Не по нашей ли теплохладности погасили они в душе своей светильники веры?! Не по нашей ли неправде сердца их оскудели елеем христианской любви?!

Покой же, Спасе, с праведными всех в междоусобной брани убиенных рабов Твоих, их же имена Ты, Господи, веси, а в лике их и новопреставленного протоиерея Иоанна. Наша же соборная молитва и это всенародное поминовение да будут живым свидетельством, твердым исповеданием нашего покаяния и обращения ко Господу. И пусть предостерегающий голос грозного, неумытного суда Божия немолчно звучит в нашей русской православной совести: аще хощете и послушаете Мене, благая земли снесте, аще же не хощете, ниже послушаете Мене, меч вы пояст: уста бо Господни глаголаша сия (Ис. 1, 19–20).

Опубликовано: Священный Собор Православной Российской Церкви. Деяния. М., 1918. Т. 5. С. 6–11.