13 (26) марта 1918 г.
К ст. II-й.
По поводу оглашенного проф[ессором] Н. Н. Фиолетовым проекта постановления по вопросу, во все ли высшие светские учебные заведения можно поступать священнослужителю, свящ[енник] Сабинин С. А. замечает, что такая формула ничего ему не дает, даже суживает имеющееся право, ибо разрешение на высшее светское образование для священника ставится в зависимость от господствующих течений, изменяющегося духа времени; может быть и такое время, когда запретят поступать не только на медицинский, но и на юридический факультет; лучше определенно указать, куда именно нельзя поступать, наприм[ер] — на драматические курсы, в военно-учебные заведения и т. п. Кузнецов Ф. К., рассматривая пастырство, прежде всего, как Божественное посланничество и акт послушания, высказывается за формулу Н. Н. Фиолетова, по которой решающее значение принадлежит указаниям в спорных случаях высшей церковной власти. Боголюбов Ф. С. возражает против суждений предыдущего оратора, указывая на то, что они противоречат принятому постановлению о разрешении поступать в высшие учебные заведения, и на то, что в пастырстве, как во всяком служении, есть и правовая сторона, которой отрицать нельзя; ведь и апостол Павел находил возможным отстаивать свои права римского гражданина. После этого Ф. С. Боголюбов предлагает свою приведенную в протоколе формулу. Тимофеев А. Т. высказывается за разрешение священникам обучаться медицине, потому что больные ничего не скрывают от докторов, и лечение у священника доктора будет только способствовать духовному сближению с ним. Орлов И. К. присоединяется к тому же, указывая, что такое разрешение для многих священников облегчило бы тяжелое положение, в каком они ныне находятся. Авдиев А. В. самым решительным образом говорит о разрешении священникам поступать на медицинский факультет; по его мнению, если Церковь благословляет оружие и молится об успехе его, то запрещение священнику участвовать лично в военных действиях объясняется больше тем, что это было бы не эстетично. Преосвященный председатель указывает на полную несовместимость того и другого служения по прямому смыслу 83 Ап[остольского] правила. Самбурский К. К. против этого ссылается на то, что преподобный Сергий благословил, однако, схимников Пересвета и Ослябю на личный ратный подвиг. Председатель отвечает: ниоткуда не известно, что они имели священный сан, между тем, речь идет о священнослужителях. Диакон Никольский Е. П. — за разрешение поступать на медицинский факультет, потому что в этом случае нет преднамеренного, с враждебною целью, пр[о]лития крови, запрещаемого канонами. Свящ[енник] Намнек И. И. предлагает свою формулу, приведенную в протоколе, в разъяснении указывая на ее определенность. Губанов М. Т. — против такого разрешения, потому что тогда священник будет заниматься медициной больше, чем пастырством. Преосвященный Гавриил Барнаульский говорит, что до принятия священства пусть человек учится где хочет, после же принятия — всю свою деятельность он должен посвящать Церкви, как девица, выйдя замуж, всецело уже принадлежит новой семье. Если священникам разрешили недавно поступать на все факультеты, то не хорошо сделали: они и разбежались по университетам, носят сюртуки и ведут совершенно светский образ жизни, церкви же часто остаются без священников. Пастырю доброму слишком много дела: ему нужно изучать души всех пасомых, когда же тут ковырять трупы? В том же почти смысле высказывается и преосвященный председатель, подтверждая, что такие священники-студенты совсем перестают служить в церкви, уклоняются даже от посещения богослужения, почему, несмотря на официальное разрешение, людям, в которых не был уверен, он не давал благословения на поступление в медики, и одни из них после благодарили за это, другие, но послуш<а>вшиеся его внушений, после сожалели о том. После этого, за отказом Ф. С. Боголюбова от баллотировки особо его предложения, как согласного по существу с формулой Н. Н. Фиолетова, ставятся на голосование, согласно изложенного в протоколе, формулы свящ[енника] Намнека И. И. и Фиолетова Н. Н., и вторая формула принимается единогласно.
К ст. IV-й.
После предложения преосвященного председателя высказаться по общему содержанию доклада Н. Н. Фиолетова об образовательном цензе для духовенства пространную речь произносит Боголюбов Ф. С. Он говорит, что вопрос об образовательном цензе тесно связан с вопросом о правах и привилегиях службы. Между тем, в последнее время замечается определенный наклон к упразднению дипломов, и это имеет свои основания в современном состоянии духовно-учебных заведений, которые, по утверждению оратора, сгнили. Духовные академии находятся под сильным влиянием протестантского богословия, почему там и считается так необходимым знание немецкого языка. Сами профессоры обычно владеют лишь отрывочными познаниями, иногда и обширными, но не имеющими характера истинной учености. Естественно, что кандидаты академии скоро забывают вынесенные оттуда познания. Наши духовные семинарии развалились окончательно. Оратор в подтверждение этого рассказывает о кощунственном журнале, издававшемся учениками одной семинарии, с непозволительным изображением в нем о. Иоанна Кроншт[а]д[т]ского, даже Божией Матери. Молодые священники курят махорку пред литургией, молодые преподаватели оказываются большевиками, натравливающими учеников против ректора. Неблагополучно у нас и среди епископата, равно — в монашеской среде. Несколько лучше дело обстоит лишь в духовных училищах, где ученики сравнительно маловозрастные и больше питают доверия к учителям. Вот каковы наши духовные школы. Между тем, по вычислению одного епископа, каждый окончивший курс семинарист, который шел потом на служение Церкви, обходился казне до 12.000 руб. — по крайней мере, в некоторых епархиях. Итак, семинарии сгнили, академии истлели, выдаваемый ими диплом очень сомнительный и, во всяком случае, лишь отчасти эквивалент знаний. Поставив в некоторых отношениях даже старую бурсу выше современной духовной школы, оратор делает в заключение следующие конкретные предложения: 1) уничтожить права и привилегии, соединенные с образовательным цензом; 2) уравнять в правах на священство лиц с высшим и средним богословским образованием; 3) признать священно- и церковнослужителей, по прошествии 10 лет беспорочной и ревностной службы, имеющими право на занятие последующей ступени; 4) признать так называемые экзамены необязательными для этих лиц, если их рекомендует приход или благочинническое собрание; 5) понизить требования со стороны образовательного ценза для кандидатов на священно-церковнослужительские должности. Боголюбову Ф. С. отвечает Фиолетов Н. Н., заметивший, что: а) вопрос о нравственном цензе кандидатов на священство относится к Отделу о церковной дисциплине и суждению Отдела о правовом положении духовенства не подлежит; последний должен быть занят выяснением внешних данных, требуемых от этих кандидатов; б) духовная школа доселе существовала и пока еще существует, почему нельзя отрицать прав ее питомцев на занятие священно-церковнослужительских должностей, как вообще нельзя отрицать всякого значения образовательного ценза; в) нельзя так умалять значения образования, как это делает предыдущий оратор: правда, благодать священства преподается всем, но образование — одно из средств, чрез которое она осуществляет свое действие; необразованный человек не может даже разобраться в жизни окружающего образованного общества; г) 10-летняя служба на низшей должности сама по себе еще не есть основание к повышению на следующую ступень, потому что приобретена опытность в служении именно только на той низшей должности, высшая же — дело совсем другое; д) нельзя всецело связывать волю епископа избранием на приходском или благочинническом собрании, если епископ будет иного мнения об избранном лице. Но нельзя, конечно, по мнению Н. Н. Фиолетова, не принимать в внимание в известной мере и нравственного облика кандидата и его прежней службы и рекомендации приходского и благочиннического собрания. Кузнецов Ф. К. высказывается против целесообразности особых экзаменов для послуживших уже и зарекомендовавших себя на низших должностях кандидатов во священники и диаконы, так как на экзаменах возможны всякого рода случайности. Преосвященный председатель возражает, что при недостаточном знакомстве архиерея с духовенством по обширности епархии нет иного средства определить, подходит ли известное лицо для занятия просимой должности. Диакон Никольский Е. П., рассказав один печальный случай невнимания епархиальной власти к единодушному приходскому избранию, высказывается за расширение приходских избирательных прав и против подробного перечисления учебных заведений, дающих право на занятие священнических и диаконских мест. Для кандидатов на священство он считал бы достаточным окончание курса среднего учебного заведения и, в виде исключения, 10-летний стаж диаконского служения не окончившего курс средне-учебного заведения, для кандидатов во диакона и псаломщика — окончание курса высших начальных училищ, причем для восприятия сана диакона — 5-летний служебный стаж псаломщика. Свящ[енник] Намнек И. И. подробно отвечает на речь Ф. С. Боголюбова, утверждая, что она заключает в себе слишком резкий и ни в каком случае не заслуженный отзыв о наших духовно-учебных заведениях. Такая речь, говорит о. Намнек, «больше чем неделикатна», потому что сказана была в собрании, большинство которого — питомцы духовной школы. Мы сами, продолжал оратор, не сгнили и о товарищах своих, ушедших в высшие светские учебные заведения, думаем, что они сделали это не по духовному разврату и не по дурным побуждениям. Членов Отдела, не учившихся в духовно-учебных заведениях, о. Намнек приглашает не верить г[осподину] Боголюбову, так как его отзыв явно преувеличен. Несомненно, в наших духовно-учебных заведениях есть отрицательные стороны, как есть он<и>, напр[имер], и в гимназиях. Но там из этого делают вывод о необходимости улучшения их, преобразования, здесь же как будто бы хотят прямо разрушения этих школ и приглашают к понижению образования. Между тем, образование для пастыря так же нужно, как и нравственный ценз, и неимение его, во всяком случае, представляет собою существенный дефект. Если на медицинском факультете учат плохо, то выход отсюда не тот, чтобы закрыть его и фельдшеров сделать докторами. Правда, последнее бывает в наши дни, но мы относимся к этому только с иронией. Бывают из простецов хорошие пастыри, этого отрицать никто не будет. Но если бы те же лица владели еще хорошим образованием, то было бы еще лучше, и пользы они принесли бы еще больше. В наше время, при усложнившейся общественной жизни нужда в образованных пастырях ощутительнее, чем когда-либо, и потому оратор решительно возражает против «конкретных предложений» г[осподина] Боголюбова и высказывается за принятие доклада проф[ессора] Фиолетова. Востоков А. А. тоже выступает на з<а>щиту духовной школы. По его словам, если с каждым годом все меньше семинаристов идет во священники, то причина этого не в преподавателях, даже не в школе вообще, а в тех тягостных условиях священнической службы, которые тоже с каждым годом ухудшаются и ныне становятся невыносимо тяжкими. Авдиев А. В., не закрывая глаз на недостатки духовной школы, считает, однако, решительно недопустимыми такие выражения, как «сгнила», «истлела». Тем больнее было слушать это, что говоривший — сам бывший питомец духовной школы. Что касается рассуждений г[осподина] Боголюбова о том, в какой мере необходимо для священника образование, то эти рассуждения напоминают речи нынешних «товарищей», что образование — «буржуазный предрассудок». Речь г[осподина] Боголюбова, по утверждению этого оратора, даже не заслуживает серьезного опровержения. В том же смысле высказывается об этой речи и прот[оиерей] Кузьмин П. В., находя ее «удивительною» и замечая, что когда говорят против образования, то даже не знаешь сразу, что сказать. Даже в уездном городе священника то приглашают занять законоучительство в гимназии или прогимназии, то на открытие какого-либо образовательного учреждения, где в среде образованных людей необходимо сказать приличествующее случаю слово, принять участие в учреждении, то на собеседование о сектантами. Священнику и всегда прежде нужно было знать много, чтобы иметь влияние на окружающее, а ныне требуется непременно знать еще больше. Как же можно умалять значение образования и как можно произносить такие речи? В заключение оратор заявляет, что он тоже присоединяется к докладу и к тезисам проф[ессора] Н. Н. Фиолетова.
После сего состоялось изложенное в протоколе постановление о принятии основных положений доклада проф[ессора] Фиолетова с отнесением голосования отдельных статей его резолютивной части, по недостатку времени, на следующее заседание.
Делопроизводитель М. Струженцов
ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 438. Л. 29–32 об. Машинопись. Подлинник. Подпись — автограф.