12 сентября 1917 г.
Заседание под председательством высокопреосвященного Евлогия в составе 89 членов Отдела открыто было в Соборной палате в 5 часов вечера.
По открытии заседания делопроизводителем Отдела Н. Кедровым был оглашен подробный протокол предшествовавшего заседания Отдела от 5 сентября, который и был принят членами Отдела единогласно и без всяких поправок.
По прочтении протокола председатель предложил на обсуждение собрания вопрос о том, что ввиду обширности собрания и подробности оглашенного протокола — не благоугодно ли будет собранию на будущее время просить г[осподина] делопроизводителя протокол заседания составлять по возможности краткий, со включением в него лишь самых общих положений, которые составляли предмет обсуждения того или другого собрания Отдела. При этом членами Отдела было выражено единогласное пожелание, чтобы протокол заседания охватывал собою лишь общие положения, ставшие предметом суждения того или другого собрания Отдела, а равно и вынесенные по оным решения. Тем не менее желательна и необходима и подробная запись всех прений, которые ведутся в заседании Отдела и которые представляют собою ясную картину всего хода заседаний Отдела.
После сего председатель высказывает мнение, чтобы порядок занятий настоящего заседания состоял в предварительном оглашении председателями всех подотделов результатов предшествовавших работ подотделов для ознакомления с ними и состоявшимися в подотделах теми или иными общими решениями обсуждавшихся вопросов всех членов Отдела. После такого ознакомления, по мнению председателя, и возможно будет решить вопрос, какие предметы или тезисы должны быть поставлены в первую очередь для окончательного решения в общем собрании Отдела. Насколько мне известно, заявил председатель, наиболее разработанными вопросами в настоящее время являются вопросы, решавшиеся в Подотделе о проповеди, а посему я прошу председателя о[тца] Шавельского сделать доклад о работах названного подотдела.
Протопресвитер Шавельский. Я буду очень краток в своем докладе. Подотдел о проповедничестве почти исполнил уже свою работу и окончательно мы обещаемся закончить дело, нам порученное, к следующему заседанию Отдела — вторнику 19 сентября. У нас в Подотделе выработался общий план работы, с которым мы все единодушно согласились и в котором объединились друг с другом. В настоящее время у нас определилось два вопроса, над осуществлением и разрешением которых Подотдел работал до сего времени. Это, именно, первый вопрос о проповеди вообще, о средствах и способах к ее усилению и углублению и второй о проповеди данного момента. Поместный Собор Всероссийской Церкви работает вот уже целый месяц, но доселе не слышно совершенно его проповеди. Подотдел выражает желание, чтобы в церквах г[орода] Москвы в настоящий переживаемый родиною тяжелый момент организовано было Собором дело проповеди. Это желание горячо поддерживается также и многими членами Собора, что выражено ими в особом заявлении, поданном Собору от имени 33 подписавшихся лиц.
Председатель. О[тец] протопресвитер Шавельский заявляет, что Подотдел о проповедничестве вынесет свой доклад на общее суждение Отдела к следующему заседанию. Предлагаю членам Отдела высказать свои замечания относительно сделанного о[тцом] Шавельским доклада о ходе работ в Подотделе или предложить Подотделу какие-либо пожелания или директивы к исполнению в его работах.
Миклашевский. Живя среди польского и отчасти немецкого населения в западном крае, я обращаю особенное внимание на проповеди католических ксендзов. У последних она всегда бывает жизненною. Проповедник обычно берет какой-нибудь случай или факт современной текущей жизни, разбирает и излагает его, на нем развивает свои мысли и остроумно применяет тексты Писания и делает свои выводы или нравственные назидания из всего им высказанного. Подотдел о проповеди при суждении о том, как сделать проповедническое слово жизненным, должен необходимо иметь в виду эту практику католических ксендзов-проповедников.
Высокопреосвященный Димитрий, председатель Уставно-богослужебного подотдела, докладывает членам Отдела сведения о ходе и характере работ названного Подотдела. Подотдел до сего времени имел всего лишь одно заседание, на котором члены обменялись между собою мнениями, высказали свои взгляды на ход работ в Подотделе и познакомились с докладом профессора Карабинова о Типиконе. Второе наше заседание предположительно должно было быть посвящено докладу священника профессора Прилуцкого. Но случайно заседание не могло состояться, потому что вечером того дня, в который предполагалось заседание, случайно и непредвиденно в актовом зале было экстренное заседание всех членов Собора для обмена мнениями по поводу возбужденного вопроса об отношении Поместного Всероссийского Церковного Собора к предстоящим выборам в Учредительное собрание. Таким образом, каких-либо практических выводов в нашем Подотделе мы доселе еще не сделали.
Председатель. Я думаю, что предстоящая подотделам работа чрезвычайно затруднительна, и прежде всего, так сказать, с технической стороны. При многочисленности ежедневных и утренних, и вечерних заседаний различных Отделов, в которых принимают участие члены Собора, весьма затруднительно выбрать свободное время для занятий подотдела. При многочисленности отведенных для занятий Собора помещений трудно также бывает всякий раз отыскать свободную комнату, в которой мог бы подотдел собираться. Между тем, материал, подлежащий обсуждению в каждом подотделе, большой. Я хотел бы предложить: не лучше ли каждому подотделу выбрать из своих членов двух-трех содокладчиков, наиболее специалистов по тому или другому вопросу, людей, интересующихся разработкою таких вопросов. Эти выбранные докладчики и исполняли бы гораздо продуктивнее громоздкого подотдела возлагаемую на них работу, вырабатывали бы общие положения, которые и вносили бы затем на общую оценку, решение и утверждение подотдела и затем самого Отдела. Мне представляется, что при таком положении дела техническая работа подотделов явилась бы наиболее продуктивною. Думаю, со мною согласятся в этом отношении и председатели подотделов.
Высокопреосвященный Димитрий. Вполне, потому что троим или четверым легче условиться в работе и легче собраться.
Проф[ессор] Булгаков. Высказанную высокопреосвященным мысль я поддерживаю, особенно с той стороны, что Отдел наш не имеет материалов — докладов. Нет, так сказать, той канвы, на которой должна совершаться работа, а ее нужно первоначально создать. Я, состоя членом двух подотделов, однако не знаю, какую собственно работу мы должны исполнять. Поэтому я утверждаю, что самое практичное дело — назначить или избрать докладчиков по вопросам.
А. Ф. Пионткевич. Наша работа, по моему мнению, нуждается в разрешении основного вопроса: имеем ли мы право изменять Устав? Не вызовет ли такое изменение разъединения и раскола и между нами самими, и между всеми прочими членами Церкви. Если теперь церковные службы совершаются не всегда по Уставу, то это есть лишь своеволие, ответственность за которое всецело лежит на лицах, его допускающих. Мы на Соборе можем ввести, так сказать, минимум уставно-богослужебных требований, но отнюдь не допускать искажений. Я полагал бы, говорит оратор, что началом работ в Отделе должно быть разрешение основного вопроса: надлежит ли Собору касаться пересмотра долженствующего ныне действовать богослужебного Устава, в действительности не соблюдаемого, или ограничиться увещанием о неуклонном его исполнении; с одной стороны, официальное изменение Собором Устава вызовет в народных массах смущение и даже раскол; с другой же стороны, наблюдаемое почти повсеместно отступление от Устава налагает на Собор обязанность принять соответствующие меры и указать на греховность сокращения церковных служб в объеме, граничащем с искажением их сущности; приведя частичные случаи сокращения всенощного бдения, Пионткевич полагает, что Собор должен предложить всем церквам, и особенно монастырским, соблюдать Устав полностью; снисходя же к немощи человеческой и обременению мирских людей повседневными делами, Собор может, по мнению оратора, для приходских церквей и церквей светских учебных заведений преподать не особые уставы, а лишь подробно указать в своем послании, что именно, составляя неотъемлемую часть церковных служб, ни в каком случае не подлежит опущению и неисполнение чего равносильно тяжкому греху, и, таким образом, Собор, не узакононяя своевольного отступления от Устава и высказавшись о желательности его точного соблюдения, положит предел усиливающемуся произвольному сокращению церковных служб и внесет в дело богослужения хотя бы некоторое однообразие.
Градусов говорит о своих конкретных, по его выражению, пожеланиях. Он указывает нам, что как раз теперь, во время обсуждения вопросов по пересмотру Богослужебного устава, начинается и в Москве, и повсюду на Руси, в храмах, имеющих престолы в честь Воскресения Христова, особое торжественное богослужение. Это день 13 сентября — празднование Воскресения Словущего. Чин этого богослужения не предусмотрен в Уставе, и потому совершается повсюду различно, что вносит и нежелательное многообразие, и соблазн в среду ревнителей богослужения. Желательно или издать (в устранение этого) особый чин богослужения, или же разъяснить, как таковое в день «Словущего Воскресения» надлежит совершать в храмах Воскресения Христова.
Свящ[енник] Прилуцкий. Устав службы на этот день существует. Для этого стоит только открыть минею месячную на числе 13 сентября. Вводить в порядок уже существующий какие-либо особые чины богослужения непрактично.
Еп[ископ] Андроник. Праздник, именуемый Воскресение Словущее, — случайный. Было освящение храма в Иерусалиме. В память этого обновления храма и стало совершаться празднование. Собственно же праздник Воскресению Христову совершается в Фомино воскресенье, и в этот именно день должны совершаться праздничные службы в храме Воскресения. На совершение таковых служб есть определенный устав. Как отнестись к вопросу о неупорядоченности нашего уставного богослужения? Я великий ревнитель уставности и желаю, чтобы службы совершались во всей полноте уставности. И при этом я полагаю, что это не было бы совсем обременительным. Это обременение зависит от того, что Устав выполняется без надлежащей сноровки, без необходимого в этом деле навыка. Если Устав церковный не выполняется по лености, то это является уже безобразием и нетерпимым церковным безбожием. Собор должен обратиться к православным христианам с выражением глубокой скорби по поводу наблюдаемого ныне уклонения от исполнений церковно-богослужебных уставов. Он должен указать, что означенный Устав составляли не простые люди, но свят[ые] отцы, вложившие в него всю свою душу. Так, церковные богослужебные каноны дали нам великие песнотворцы св[ятые] Иоанн Дамаскин, Косма Майумский и др[угие], но великие их творения в настоящее время презираются. Собор должен сказать, чтобы никаких, елико возможно, не было сокращений в Уставе богослужений, не изгонялось из него то, что исполнять положено св. отцами. Собор должен определенно и строго требовать и указать, что противящиеся этому, самовольно сокращающие и искажающие церковные уставы, подлежат суду Божию, потому что мерзость, по слову Писания, пред Господом всяк, творящий дело Господне с небрежением. В смысле лишь крайней необходимости, и притом отнюдь не во всех церквах, могут быть, по указанию того же Собора, вводимы некоторые маловажные отступления от Устава и сокращения его. Но в храмах монастырских, соборных и многих других службы совершаются со всею уставною полнотою, чтобы набожная верующая душа могла бы получить полное удовлетворение, наслаждаясь красотою уставных церковных служб. Что касается остальных церквей, то Собор должен определить, что уставные сокращения должны простираться до таких-то и таких пределов. Если Собор примет настоящее предложение, то может быть образована из людей, сведущих в знании Церковного устава, которые и укажут пределы возможных сокращений в Церковно-богослужебном уставе.
Завитаев передает, что избравшие его на Собор поручили ему сказать, что в нашем богослужении за вечерними и утренними чинопоследованиями совершенно не бывает чтений из книг Св. Писания Нового Завета. Он просит Отдел вынести, согласно данному оратору поручению, определенную резолюцию, чтобы эти чтения входили в означенные богослужения как существенная часть их. Второе поручение состоит в том, чтобы в богослужении устранены были видимые противоречия. Так, напр[имер], за всенощным богослужением священник произносит возглас «Слава Тебе, показавшему нам свет» — между тем как в природе в эти именно моменты наступает тьма. Всенощные богослужения должны совершаться не механически, а отвечать вполне смыслу священных воспоминаний и таким образом поддерживать должное настроение в среде молящихся.
Свящ[енник] Беляев. Я не могу согласиться с преосвященным Андроником относительно исполнения Устава. Устав в приходских храмах не может быть исполняем со всею точностию. Я сельский священник и слышу смущающие православных христиан разнообразия в совершении церковных служб. Прихожане нередко задают вопросы: священнослужители одни и те же, но почему же в монастырях службы совершаются по одному порядку, а в приходских церквах — по-другому? Отсюда возникает ряд нареканий на сельское духовенство. Устав должен быть один. Он должен быть создан вновь, и возврата к старому, отнюдь не везде возможному быть исполненным, быть не может.
Знамировский. При разрешении вопроса о сокращении нашего Богослужебного устава необходимо принять во внимание настроение верующих масс. Есть люди, равнодушно относящиеся к сокращению богослужений и даже желающие его; но есть и такие, которые смотрят на Церковный устав как на святыню и, напротив, желают сохранить его во всей целости. У меня в руках письмо одного благочестивого человека, ревнующего о целостности и неповрежденности нашего Типика. Я не сомневаюсь, что всякие сокращения в наших богослужебных чинопоследованиях, сокращения, освященные авторитетом Всероссийского Собора, острой болью отзовутся в его сердце. Мы, члены Собора, конечно, можем не считаться с его мнением. Но уже самый тот факт, что есть такие люди среди нашей верующей массы, что такою же ревностью к Церковному уставу отличаются, быть может, не десятки и сотни, но целые тысячи верующих душ, один уже этот факт должен заставить нас призадуматься. Я приветствую предложение владыки Андроника составить от имени Собора особое послание, где и высказать отношение Собора к вопросу о сокращении нашего Типика. По моему мнению, это послание должно быть преисполнено всяческими похвалами полноте нашего богослужения, похвалами тем обителям и тем приходским церквам, где эта полнота по возможности блюдется. Затем, здесь должно быть высказано порицание нарушениям Устава, замечаемым в нашей богослужебной практике. Минимум, дальше которого сокращение не должно идти, должен быть указан с величайшей осторожностью, чтобы «не соблазнить малых сих».. Соблазном хотя бы одной верующей души, всем своим существом привязанной к нашему Богослужебному уставу во всей его полноте и целостности и болезненно относящейся ко всякому его, хотя бы даже самому малому, сокращению. Соблазн хотя бы одной такой души будет живым упреком членам нашего Освященного Собора, если они с недостаточной обдуманностью отнесутся к вопросу о сокращении Церковного устава. Ведь то или другое постановление, вынесенное членами Собора, в глазах верующих православных людей будет священными голосами самой Св[ятой] Церкви, которую они любят, к которой считают великим счастьем принадлежать. Отсюда, лучше было бы даже совсем не указывать такого минимума. Что же касается мнения одного из предшествовавших ораторов о <необходимости> одновременного допущения, напр[имер], в епархиальных городах и более или менее сокращенного богослужения в приходских церквах и более или менее полного уставного в церквах монастырских и архиерейских, то я скажу на это следующее. Будет величайшей ошибкой запрещать уставное богослужение в некоторых храмах только потому, что в других церквах это же богослужение совершается сокращенно. Идеалом богослужения всегда и для всех должна быть служба без пропусков: полная, благолепная, уставная. Приходские пастыри не имеют возможности всегда совершать богослужение по Уставу ввиду их многосложных обязанностей. Но где возможно, напр[имер] в храмах кафедральных и монастырских, полное отправление церковных служб всеми мерами должно быть поддерживаемо. В этих храмах ревнители полноты нашего богослужения могут почерпать удовлетворение своему вполне законному и похвальному чувству любви к св[ятой] Матери-Церкви и ее Уставу. Православный народ с особенною любовию относится к полным без пропусков церковным службам. Пример этому — хотя бы Белогорский монастырь в Пермской епархии, куда в великом множестве всегда стекается благочестивый народ и откуда уходит успокоенный и восхищенный именно уставной полнотой отправляемого там богослужения. Основываясь на всем этом, предлагал бы в указанном выше вопросе соблюдать особенную осторожность, дабы каким-либо необдуманным постановлением не оттолкнуть от Церкви ее верующих и любящих детей.
Беликов. Я сельский прихожанин. Разница в богослужениях сельских и городских многочисленна. Кто виною сего? Устав для всех храмов один и тот же, и богослужения совершаются одними и теми же священниками. По-моему, виною наблюдаемого разнообразия церковного богослужения и уставных сокращений и изменений служит всего лишь одна фраза, содержащаяся в самом же Уставе. Фраза эта — «аще волит настоятель»; и вот некоторые настоятели, пользуясь означенною фразою, дозволяют всевозможные уставные нарушения. Грех на мне за то, что я осуждаю пастырей, вижу сучок в глазу другого и не замечаю бревна в своем собственном. Священник по многим обстоятельствам может быть и невиновен в допускаемых им по необходимости отступлениях от уставов, но есть много прихожан, понимающих Церковный устав и возлагающих вину нарушения его на священника. На указанные слова Устава следует обратить внимание. Красота Церковного устава такова, что лучше ее не может быть ничего. Сокращений его не должно быть допускаемо. Здесь может быть речь не о сокращениях, а лишь о замечаемых исправлениях различных искажений Устава.
Богданович. О чем у нас собрание?
Председатель. Я предлагаю обсуждать вопрос о выборе особых по каждому подотделу докладчиков.
Один из членов Отдела. Если таковой выбор необходим принципиально, то его следует поручить самим подотделам.
Председатель. Может быть, тот или другой вопрос, заранее мотивированный в докладе, легче обсуждать в подотделе.
Еп[ископ] Андроник. Подотделы должны точно определить, какие дела должны обсуждаться ими и для таких предметов или дела и выбрать содокладчиков.
Еп[ископ] Димитрий. Подотделы должны как бы руководствоваться инструкциею. Докладчики могут объявить себя теперь же налицо. Может быть, без подотдела мы сейчас же и назовем содокладчиков.
Председатель. Как показывает практика, подотделам по многим причинам трудно собираться. Выборы должны занять известное время. Не удобнее ли прежде собрания подотдела обсудить тот или другой вопрос в небольшом кружке докладчиков?
Черноуцан. Необходимо наметить предварительно темы предстоящих обсуждений. Есть, напр[имер], лица, желающие обосновать положение о сокращениях в Церковном уставе.
Богданович. Принципиально выработать. У нас нет бесспорных пунктов. Раз вопрос поднят о Церковном уставе, то по этому и должно высказаться. Может быть, докладчик представит подотделу свою работу, но его доклад не будет принят; между тем как сейчас же могли бы высказаться все желающие.
Председатель. Если сейчас открыть прения по вопросам, то их хватит на несколько заседаний.
Богданович. Чтобы прения не затянулись, должно использовать оставшееся сейчас свободное время для разрешения неотложных, жгучих вопросов.
О[тец] Лахостский. Всего важнее иметь в виду пользу дел и скорейшего достижения намеченных целей. Общие собрания Отдела должны дать подотделу и докладчикам директивы, осветить вопрос. Иначе Отделы, подотделы и докладчики должны повторяться и делать одно и то же дело дважды. Подотдел образован и выносит свои решения по вопросу, но эти решения будут критиковать в Отделе. Если же подотделу даны будут определенные директивы, то Отдел должен будет так или иначе принимать вырабатываемые им решения. Например, о[тец] Шавельский говорит, что Подотдел о проповедничестве почти окончил свою работу и в следующем собрании предложит вниманию Отдела свои решения. Но я первый выступаю против решения Подотдела, как они изложены ныне о[тцом] Шавельским, так как не согласен с ними. При обсуждении вопроса об Уставе епископ Андроник высказал ценные мнения, но на них слышатся возражения. Мое мнение: каждый вопрос должен быть освещен на общих собраниях и должны быть даны директивы: подотделы должны вести работы с фонарем — в противном случае всегда будет место для критики работы их, поправок.
Г. Булгаков. Я записался работать в четырех подотделах нашего Отдела. Мы должны работать с определенно сложившимися впечатлениями. Мне кажется, и на сегодняшнем нашем собрании — работа, захватывающая всех нас. Нам нужно стоять на определенной точке зрения, иначе директивы будут в воздухе. Люди, интересующиеся вопросом, будут обсуждать его точно. Мое конкретное предложение: или здесь продолжить обсуждение одного вопроса — уставного, и если это предложение не будет принято, то остаться и продолжить работу в Подотделе уставном и вместе с каким-либо другим подотделом, а Подотделу проповедническому сейчас же открыть заседание в другой комнате.
Новосельский. Я участвую в Подотделе о языке. Не имея указаний от Отдела, как поступать, я полагаю, что мудрено работать в Подотделе. Не следует увлекаться мудрованием на работах нашему Подотделу. Против увлечений в этой области предостерегал еще митрополит Филарет. Без определенных директив работа Подотдела в половину будет напрасною.
Председатель. Я и хотел предварительно знать, что сделано каковым подотделом, а затем начавшиеся прения отвлекли собрание в сторону. Может быть, угодно всем представителям подотделов ознакомить собрание с результатами работ в каждом из них, и затем уже Отдел даст более или менее определенные указания.
Один из членов Отдела. Мы давно живем в Москве (месяц) и все-таки плохо работаем, потому что не сорганизованы. Обычно в собраниях Отделы для выражения течений мыслей выставляют кандидатов. У нас работы этим не гарантированы. Дел изменить нельзя, потому что здесь говорят представители всех течений. Опасаться, что нами односторонне будут освещаться вопросы, нет оснований. Работа должна быть в том, чтобы о ней делались отчеты в пленарных заседаниях Отдела.
Председатель Подотдела о церковно-богослужебном языке епископ Мефодий (Оренбургский). В подотделе было всего лишь одно организационное собрание. Мы обменялись мыслями о языке. Высказано было мнение о сохранении церковнославянского языка при условии исправления имеющихся в нем погрешностей. Вопросом следующего собрания ставится доклад одного священника о переводе церковно-богослужебных книг на русский язык.
Председатель. Подотделы могут собираться, когда будут находить это для себя удобнее. Три же человека (докладчика) скорее разберутся в вопросах и с технической стороны.
О[тец] Прилуцкий. Я открывал лишь первое организационное собрание Подотдела о церковном пении и чтении. Это собрание подотдела и было пока единственным. Председателем Подотдела на этом собрании был избран Емелиан Михайлович Витошинский, который, к сожалению, отсутствует в настоящем собрании, и потому я предлагаю за него отчет о первом нашем собрании. В заседании после общего обмена мнениями возникла мысль о приглашении к занятиям специалистов, которые бы дали Подотделу свои директивы — по вопросу о церковном пении. Относительно этого в Подотдел внесено предложение г[осподина] Витошинского, которое и было оглашено о. Прилуцким (прилагается к настоящему журналу). По прочтении означенного предложения возникает ряд прений по вопросу о предложении приглашения специалистов к работам в Подотдел.
О. Прилуцкий заявляет, что если Подотделом признается необходимым такое приглашение, то нет мотивов, по которым можно было бы <не> согласиться с означенным предложением. Вот почему оратор высказывается за то, чтобы обождать с подобным приглашением до того времени, когда Подотдел встретится в своих работах с такими вопросами, по которым признавалось бы мнение специалистов необходимым.
Один из членов Отдела, священник, замечает, что мотивы эти ясны, но в контексте предложений их нет. Оратор находит, что специалисты по вопросам о церковном пении находятся и среди членов Собора (напр[имер], о. Гововицкий); есть как теоретики, так и певцы практики (прот[оиерей] Игнатьев), поэтому он не видит необходимости вызывать на Собор специалистов пения и особенно из отдаленных мест, напр[имер], из Перми. Если вводить всеобщее хоровое пение, то как организаторов хоров предлагается вызвать Архангельского, Лисицына, но в Москве они могут вполне быть заменены Металловым, Костовским, двумя-тремя регентами практик<ами>, вроде, напр[имер], того же г[осподина] Юхова, который исполнил ряд песнопений с своим хором для членов Собора. Я полагал бы, если необходимо пригласить специалистов, то должно быть приглашено одно или два лица и притом не иначе как живущие в Москве.
О. Прилуцкий. К чему затруднять Собор излишними материальными издержками на приглашение сторонних специалистов, когда таковых в достаточном количестве можно найти среди членов Собора? В настоящее время замечаются особенности направления в области церковной музыки. Поэтому желательно, конечно, было бы выслушать на этот счет мнение специалистов, лично для меня достаточно было бы и московских специалистов. Но в таком случае может получиться одностороннее направление в суждении специалистов. Мы предполагаем продиктовать из Москвы для всей России устав церковного пения. Собор должен вынести всероссийское постановление. Поэтому, может быть, не излишним приглашение специалистов со стороны.
Свящ[енник] Пономарев. Течение направлений в музыке в настоящее время сводится к двум. Одни стоят за древний знаменный распев, а другие желают приблизить церковную музыку к народной песне. Образец такого приближения демонстрировал пред нами о[тец] диакон Холмогоров — с хорами Юхова. Композитор Кастальский является реставратором древнего знаменного распева. Я полагал бы приглашение специалистов ограничить лишь московскими. Председатель с своей стороны заявляет, что желательно приглашение только московских специалистов.
Проф[ессор] Булгаков. Если я правильно понимаю, то у нас речь идет о приглашении специалистов для докладов в Подотдел о церковном пении. Но при этом мотивов не высказывается. Между тем, они должны иметь существенное значение в решении вопроса. Я указывал уже на это в своих возражениях графу Олсуфьеву, когда шла в Отделе речь об образовании Подотдела архитектуры и живописи. Эти же мои соображения в полной мере могут быть отнесены и к области церковного пения. Какие интересы имела в виду комиссия музыкальная или другие? Как бы мы высоко ни ценили дарования местных сил — членов Собора, присутствие светских композиторов необходимо. Приглашая то или другое лицо, Собор тем самым считает, что он прислушивается к голосу этого лица, а оно смущается. Всякое движение здесь должно быть строго взвешено. Я настаиваю на том, что говорил в прошлый раз: необходимо считаться с авторитетами.
Прилуцкий. Вопрос о приглашении специалистов в Подотдел церковного пения возник из моего краткого приветственного слова пред открытием Подотдела. Отделу придется считаться с тем, как будет исполняться богослужение — по Уставу или с изменением его. Но нам нужно быть готовым к встрече с решением вопроса об изменениях. Церковный устав стал нарушаться с введением на Руси партесного в церковном богослужении пения. Ослабление Устава началосьс появления композиторов, знакомивших нас с традициями Запада. На Западе композиторы обращали преимущественное внимание на неизменяемые части богослужения. Явились к нам западные композиторы, и у нас стали обращать внимание на те же неизменяемые части богослужения. На них обыкновенно обращались все музыкальные дарования. В противоречие этому веянию были поставлены блюстители церковного устава, хранящегося и строго исполнявшегося у нас доселе. Ревнителям церковного Устава ничего не оставалось делать, как прочитывать или совершенно опускать многое в изменяемых частях богослужении. Богослужение таким образом обезличивалось: особенности того или другого праздника как бы не замечались. Изменяемые части богослужения чаще и чаще не исполнялись. Возрождение Богослужебного устава и должно состоять в том направлении, чтобы дать место в богослужении и изменяемым его частям, всей глубокой поэзии, хранящейся в этих именно частях. У нас вырваны были чудные церковные песни. Отсюда, может быть, и искажение церковного творчества, притупление народного уха и чутья к этому творчеству. Если в Отделе мы займемся вопросом о возвращении нашему богослужению утерянного сокровища, то споткнемся с вопросом о церковном пении. Вот тут именно нам и нужны будут специалисты церковного пения. В противном случае, сколько бы постановлений мы ни выносили по этому вопросу, мы будем висеть в воздухе. Я имею в виду устремление духовного творчества не на херувимские и т. п. песнопения, а на стихиры, каноны и проч[ее]. Наибольшую услугу в этом деле может оказать нам московский кружок специалистов. Когда я это высказал в Подотделе, то встретился с возражениями, почему давать предпочтение одному московскому кружку специалистов. Я замолчал.
Богданович. Если речь идет о стихирах или канонах, то нет надобности обращаться к специалистам. Известные специалисты-композиторы большую часть своей деятельности посвятили неизменяемым частям богослужении. Здесь опытными являются большею частью люди ничем не зарекомендовавшие себя в области композиции. Я знаю одного учителя — собирателя древних мотивов церковного пения, который не издал ни одной херувимской. Наша литовская семинария сделала ему предложение переложить некоторые песнопения, и он прекрасно исполнил свою работу, которая теперь и исполняется семинарским нашим хором. Это преподаватель духовного училища Жилов. Отсюда я делаю вывод: нет необходимости сразу приглашать специалистов; они могут оказать нам свою помощь лишь в применении к тому или другому определенному вопросу. Отдельные композиторы и их труды далеко не всех могут удовлетворить. Кастальский на юге является с своими композиторскими трудами совершенно непонятным. Он не соответствует духу южного народа, так как не дает в своих трудах большой экспрессии. Отсюда его песнотворчество не производит там, на юге, должного умиления на душу. Я полагал бы, что специалисты должны быть приглашаемы лишь для сведения и ознакомления.
О[тец] Щукин. Каждый священник знает изменяемые песнопения; в деревнях они исполняются уставно, хоровое многолюдное пение исполняется обычно в церквах соборных, поэтому приглашать каких-либо специалистов в подотделы не нужно.
Зибарев. Я говорю из опыта жизни. Мы заботимся о пении, богослужении. В бытность мою в Св[ятой] Земле я был за богослужением в Назарете. Священник при пении молитвы Господней сбился, чем произвел смущение в среде молящихся. Митрополит, присутствовавший в храме, обратился к народу со словами: «Пойте, пойте Господеви, но не словами, а сердцем». На нашем Соборе хватит людей, понимающих церковное пение. Поэтому нет надобности в особых специалистах. Что до изменений в Церковном уставе, то здесь я не согласен, согласно данному мне избирательному поручению, уступить ни одной точки. И богослужебный язык, и наши службы — все от Бога. Кто желает понимать сердцем, тот добьется понимания церковной службы. Солнце любят все, но больному глазами оно вредно. В Царство Божие узкие врата и тесный путь.
Кашменский. Я понимаю церковное пение и думаю, что главное дело решить основной вопрос — сделать правилом, чтобы в отношении пения было и однообразие с точки зрения исторической и технической, музыкальной. Ныне поют осмогласие в каждом отдельном городе, в каждой деревне. Необходимо пригласить Кастальского и поручить ему сделать осмогласие знаменного распева для одного, двух и более голосов. Ныне осмогласие по местам стало 32-гласием.
Кладинов. Я буду кратко говорить о приглашении композиторов для работы в комиссии по церковному пению. Мне представляется дело в следующем виде. Точно так же, как и мы спорим почти два часа и ни к какому решению прийти не можем, то же самое будет если мы пригласим всех указанных г[осподином] Витошинским композиторов, каждый из приглашенных внесет в вопрос свою индивидуальность, и лев останется на том же месте, что и теперь. Настоящий наш спор напоминает один факт из истории Западной Церкви. На одном из Соборов, а именно на Тридентском в 1545 г., был такой же спор, а может быть даже более страстный, и как раз по тому же вопросу, что и теперь. Спор был о том, оставить ли церковное пение таким, какое оно есть, или совсем изгнать его и заменить старым григорианским одноголосым пением. Извиняюсь за отступление, но я должен привести несколько специально музыкальных терминов, а именно: в западной церковной музыке того времени применялся в самой широкой форме контрапункт и имитация, то есть особая форма разработки своей или заимствованной мелодии, где часто музыка преобладала над текстом. Против чего и восставало духовенство, поставившее условием оставления музыки следующее: 1) чтобы композиторы не заимствовали светские мелодии для церковного песнопения (что наблюдается и у нас) и 2) чтобы текст всегда доминировал над музыкой. Собору пришлось выделить комиссию для решения этого вопроса, а она пригласила знаменитого в то время композитора Палестрину, заказавши ему мессу. Палестрина, строго соблюдая данные условия, написал мессу, которая примирила всех потому, что музыка была ясна и понятна, не затемняя в то же время текста. Дальше я буду говорить как регент по вопросу, что должен сделать Собор. Нам необходимо прежде всего исправить наше осмогласие, потому что в настоящем виде оно не осмогласие, а 32-гласие. Если пройти по разным церквам Москвы, то почти не встречается однообразность гласов. Когда члены Собора совершали паломничество в Лавру, то единственно, что могли петь общим хором, это «Царю небесный», все же остальное не ладилось, потому что везде осмогласие свое собственное. Вот на это Собор должен обратить внимание и создать одно общее осмогласие. Пусть оно будет многоголосным или одноголосным, но чтобы оно в основе было определенно однообразно, и эту задачу, мне кажется, может выполнить А. Д. Кастальский, но приглашать сразу большое количество композиторов пользы не принесет.
Витошинский. Прежде чем решить вопрос, приглашать или не приглашать композиторов и историков церковной музыки для участия в работах Подотдела по церковному пению, нам нужно решить основной вопрос: что именно хочет дать Собор Церкви в области церковного пения? Создаст ли он стройную систему всех учреждений, обслуживающих различные нужды церковного пения, укажет финансовые средства на содержание этих учреждений и наметит план их работы или он ограничится только выражением общих пожеланий без указания реальных путей их достижения. Современная церковная музыка стремится вернуться в национальную стихию, из которой ее выбили иностранные композиторы, прибывшие в Россию в конце XVIII века. Они отравили надолго весь организм нашего церковного пения, и эта тяжелая болезнь не покинула его еще и до сих пор. Но признаки выздоровления налицо: с конца 80-х годов прошлого столетия у нас зародилась национальная школа русской церковной музыки, имеющая в рядах своих представителей крупные таланты, обладающие широким музыкальным образованием и первоклассной композиторской техникой. Имена Н. А. Римского-Корсакова, А. Д. Кастальского, П. Г. Чеснокова, А. Т. Гречанинова, С. В. Рахманинова служат надежной порукой, что русская церковная музыка нашла свой национальный путь, который приведет ее к расцвету в будущем. Не выслушать голос этих видных представителей современной церковной музыки — это значит отказаться от помощи и содействия самых даровитых сил современного церковного искусства. Вот почему я настаиваю на их приглашении в состав подотдела по церковному пению. После сообщения г<осподина> Витошинского ряд других ораторов — проф[ессор] Кудрявцев, Кладинов, Кашменский, Нечаев — снова высказываются по вопросу о приглашении специалистов в подотдел о церковном пении. Причем мнение члены Отдела делятся: одни стоят за приглашение специалистов, указываемых в докладе Витошинского, другие — из кружка московских специалистов.
Председатель предлагает вопрос на голосование и большинством голосов принимается желательность приглашения специалистов исключительно московских.
Председатель предлагает членам Отдела записываться в Подотдел по архитектуре, иконописи и пр., председателем которого состоит прот[оиерей] Виктор Александрович Поярков. Последний заявляет, что до настоящего времени в Подотделе записано всего лишь 5 человек. Далее председатель снова просит подотделы озаботиться назначением содокладчиков, которые бы изготовили заранее доклады, тезисы по поводу вопросов, подлежащих обсуждению подотделов.
Пением молитвы председатель закрывает собрание в 8 час[ов] вечера.
Председатель архиепископ Евлогий
Члены: епископ Мефодий
Секретарь: Георгий Булгаков
Делопроизводитель: Николай Кедров
М. Смирнов
ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 283. Л. 21–36. Машинопись.Подлинник. Подписи — автографы.
Частично опубликовано: Русская духовная музыка в документах и материалах. Том III. С. 725–730; Поместный собор Русской Православной Церкви 1917–1918 годов о церковном пении… / Составление, вступительная статья Е. В. Русол. М., 2002. С. 101–111.