4 сентября1917 г.
Заседание открывается в 10 ч[асов] ут[ра] в зале духовной семинарии председателем Отдела архиепископом Кириллом. Присутствует 57 членов Отдела.
I. По предложению председателя слушали и утвердили протокол № 2 предыдущего заседания Отдела.
II. По утверждении прочитанного протокола прот[оиерей] Капралов высказал пожелание, чтобы в протоколах с возможной полнотой зачитывался весь ход прений по тем или иным вопросам.
Приняв указанное пожелание, Отдел по предложению секретаря Н. А. Сперанского постановил в целях более подробных и точных записей избирать для каждого заседания двух секретарей из состава членов, причем для настоящего заседания избранными оказались свящ[енник] К. Стешенко и свящ[енник] Н. Инфантиев.
III. Глагололев М. Ф. предлагает записи двух секретарей прилагать к официальному протоколу, в конце которого должна быть сделана соответствующая приписка. Внесенное предложение принимается Отделом без возражений.
IV. После решения вопроса о характере протокольных записей председатель предлагает Комиссии по выработке законопроекта о положении Закона Божия доложить Отделу о результатах своих работ. Председатель Комиссии прот[оиерей] Капралов, приступая к ознакомлению Отдела с этими работами, прежде всего указывает на то, что Комиссия еще не успела окончательно выполнить свою задачу — обосновать все положения законопроекта с исчерпывающей всесторонностью, и надеется в данном случае на существенные дополнения и корректуру со стороны Отдела.
Вслед за этим член Комиссии свящ[енник] Чернявский приступает к чтению доклада Комиссии, прилагаемого при этом в копии, но предварительно заявляет, что предлагаемая работа является только схемой законопроекта и притом схемой незаконченной, уже хотя бы потому, что Комиссии и не было дано определенных директив и заданий со стороны Отдела. Ввиду этого в проекте Комиссии указываются только общие тезисы, которые были положены ею в основу своей работы.
Переходя после этого заявления к чтению самого доклада о. Чернявский разделяет его на две части, относя к первой мотивировку положений доклада, а ко второй — самое изложение основных пунктов законопроекта, и приступает к чтению первой части.
По выслушании ее свящ[енник] Вылков останавливает внимание Отдела на том, что в докладе упущен, по его мнению, еще один очень существенный мотив. Государственный комитет, говорит о. Вылков, по авторитетным сведениям, предполагающий выступить с новым законопроектом о положении в школах Закона Божия, старается обосновать эту меру, как и вообще всю свою деятельность, на принципах демократизации школы и жизни и идти в строгом согласии с настроениями народных масс. Ввиду такой тактики Комитета необходимо, по мнению о. Вылкова, подчеркнуть в докладе, а если возможно, то и в порядке особой спешности заявить Временному правительству, что Закон Божий является основной потребностью души русского народа не только в его прошлом, но и в настоящее время, и потому изучение его в русских школах должно быть признано необходимым. На полях приписка: «Мы, говорит, о. Вылков, стоим за демократизацию, которая не отменяет, но требует преподавания З[акона] Божия в школе. В основу демократизации положен принцип свободы, равенства и братства; эти принципы м[огут] б[ыть] осуществимы только при свете Евангелия».
В связи с предложением свящ[енника] Вылкова, а также ввиду высказанных и другими членами заявления о необходимости спешного обращения к Временному правительству, председатель предлагает собранию решить вопрос: как смотреть на предлагаемый доклад Комиссии? Рассматривать ли его как материал для будущего законопроекта или как срочный ответ на вопросы переживаемого времени, полного тревог за судьбу Закона Божия в школе.
По открытии прений по указанному вопросу прот[оиерей] Галахов высказывается в том смысле, что, по его мнению, сначала следует выработать спешный ответ на постановление Государственного комитета, в соответствии с чем и должен быть переработан доклад Комиссии, а затем уже приступить и к выработке общих положений для законопроекта.
Отвечая о. Галахову, прот[оиерей] Капралов дает справку о том, что Комиссия имела в виду дать в своей работе сводку мотивов, необходимых и при возражении Государственному комитету, но главной своей задачей она считала обоснование положений для законопроекта, почему более или менее подробно и остановилась на мотивах психологических, педагогических и исторических.
Аналогичное заявление дает и свящ[енник] Чернявский.
Возражая прот[оиерею] Галахову, М. Ф. Глаголев высказывается за выработку законопроекта, а не спешного обращения к Государственному комитету, ввиду того, что последний, будучи только совещательным органом при Министерстве народного просвещения, не правомочен от себя издавать те или иные законоположения, но может только вносить проект в М[инистерст]во; почему он не может выступить с к[аким]-л[ибо] спешным распоряжением.
Кроме того, в данный момент, по мнению М. Ф. Глаголева, и нет достаточного повода к какому-нибудь срочному выступлению Собора с протестом, так как в Государственном комитете пока идут только разговоры о Законе Божием, а к[аких]-либо определенных постановлений или законопроектов еще не выработано.
Г. И. Медведков, указывая на возможность срочного закона со стороны Временного правительства (напр[имер], введения у нас демократической республики), подчеркивает мысль протоиерея Галахова о необходимости спешного, но в то же время мотивированного обращения к Государственному комитету по вопросу о Законе Божием. К этому предложению сводятся и речи следующих ораторов — о. Масальского, о. Иорданского и о. Поповича, причем последний предлагает и свой проект протеста в его юридическом обосновании.
Проф[ессор] протоиерей Боголюбов высказывает недоумение по поводу возникших прений. Так как, по мнению оратора, вопрос о мотивах должен быть главным вопросом и при выработке законопроекта, и при срочном обращении, то Отделу следовало бы сначала дополнить или изменить мотивировку доклада, а затем уже перейти к вопросу о законопроекте или спешном обращении.
Резюмируя прекращаемые прения, преосвященный председатель предлагает: а) довести до сведения Временного правительства о той тревоге, какую переживают русские люди и, в частности, Всероссийский Церковный Собор в связи с распространяющимися слухами о дальнейшем неопределенном положении Закона Божия в разных школах; б) просить Временное правительство не чинить этого смущения народной душе и в) представить этому же Правительству в возможно непродолжительном времени подробный и основательно мотивированный доклад по вопросу о Законе Божием.
Предложение председателя принимается Отделом единогласно.
Предложенный вниманию Отдела доклад Комиссии после тщательного и всестороннего обсуждения его по частям и редакционных поправок к нему — принимается. Доклад Комиссии в окончательной редакции, принятой Отделом, при сем прилагается.
Свящ[енник] К. Стешенко
Свящ[енник] В. Инфантиев
ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 396. Л. 15–16 об, 18. Рукопись.
6
Записка протоиерея Павла Крутикова
Около 4 сентября 1917 г.
Природа человека, его стремления и конечная цель требуют с первых моментов пробуждения его сознания и во все время его жизни на земле религиозно-христианского образования и воспитания, и истинная культура человеческой жизни на земле с упованиями и чаяниями небесной будущей жизни может быть только при свете человеку и усвоении человеком, в меру его сил, христианской истины, а посему преподавание Закона Божия во всех школах, от низшей до высшей включительно, составляет необходимую основу школьного образования и воспитания и должно быть во всех школах для православных людей обязательным и первым по своей важности предметом, что всем православным русским народом с мест и заявляется как его воля.
Протоиерей Павел Крутиков
ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 396. Л. 15а –15б. Рукопись. Автограф автора.