3 октября 1917 г.
Заседание открылось в 10 часов утра в епархиальном доме, в комнате № 1.
Под председательством высокопреосвященного Тверского присутствовали 32 расписавшиеся на прилагаемом при сем листе члена Отдела.
I. Оглашается и утверждается протокол предыдущего заседания Отдела.
II. Рассматриваются постановления Всероссийского съезда представителей от монастырей об организации а) всероссийского монашеского собора (§§ 34–37) и б) всероссийского монашеского совета при Святейшем Синоде (§§ 38–41).
По выслушании этих постановлений положено повсюду изменить в них слова «Святейший Синод» на «высшая церковная власть» и «монашеский собор» — на «монашеский съезд».
§ 34 (о составе всероссийских монашеских съездов) принимается с дополнением приведенного в нем перечня лиц, входящих в состав всероссийского монашеского съезда, монашествующими лицами по назначению епископа в следующем изложении: «В состав всероссийского монашеского съезда входят: а) епископы — по желанию, б) монашествующие по назначению епископа, в) выборные представители от каждой епархии по особому расписанию, составляемому всероссийским монашеским советом при высшей церковной власти, г) настоятели (или наместники) лавр и наиболее выдающихся обителей и д) некоторые из опытных в духовной жизни иноков по приглашению всероссийского монашеского совета».
§§ 35 и 36 принимаются в редакции съезда:
«§ 35. Почетными председателями всероссийского монашеского съезда состоят первоиерарх Российской Церкви и Московский архипастырь.
§ 36. Председателем съезда состоит председатель всероссийского монашеского совета при высшей церковной власти. Из своей среды съезд выбирает помощников председателя и секретарей».
При рассмотрении § 37 (о предмете занятий всероссийских монашеских съездов) признается необходимым исключить из него пункт «б» («обсуждение вопросов, касающихся их объединения в целях духовной и материальной взаимопомощи») как входящий своим содержанием в более общий пункт «а», дополнить последний пункт указанием, что обсуждение вопросов на съездах ведется согласно программе, составленной всероссийским монашеским советом при высшей церковной власти, и по предложениям участников съездов; и редактировать соответственно с этими поправками ранее принятый § 21 — о предмете занятий епархиального монашеского съезда.
Постановлено принять параграфы в чтении:
«§ 37. Всероссийский монашеский съезд имеет предметом своих занятий: а) обсуждение общих вопросов, касающихся жизни и деятельности всех русских монастырей, по программе, составленной всероссийским монашеским советом при высшей церковной власти, и по предложению участников съезда и б) выборы членов всероссийского монашеского совета при высшей церковной власти.
§ 21. Епархиальный монашеский съезд имеет предметом своих занятий: а) обсуждение программы всероссийского монашеского съезда, составленной всероссийским монашеским советом при высшей церковной власти, б) обсуждение общих вопросов, касающихся жизни и деятельности монашествующих и монастырей епархии, в том числе вопросов, касающихся объединения монастырей епархии в целях их духовной и материальной взаимопомощи, в) рассмотрение донесений монастырских властей о состоянии и нуждах монастырей и г) выборы членов епархиального монашеского совета, членов поверочной комиссии и других представителей».
§ 38 принимается с исключением из содержащегося в нем определения монашеского совета как «органа по высшему церковному управлению и наблюдению за монастырями» слов «и наблюдению за», ввиду явной невозможности для помянутого совета быть «наблюдающим» органом: «При высшей церковной власти образуется всероссийский монашеский совет как вспомогательный и совещательный орган по высшему церковному управлению монастырями».
При обсуждении § 39, определяющего состав всероссийского монашеского совета, высказываются мнения, что приведенное в параграфе число членов совета (шесть) превышает действительную в них потребность и может быть уменьшено наполовину и что определение срока полномочий членов надлежит предоставить выбирающему их органу — всероссийскому монашескому съезду. Вместе с тем открываются принципиальные прения по вопросу о всей постройке монастырского церковного управления, как она выразилась в принятых Отделом постановлениях.
По одному мнению, проектируемая Отделом постройка монастырского управления создает из монастырей государство в государстве, Церковь в Церкви, выделяя их из общего церковного тела в особую организацию, где начало автономности выдержано снизу доверху. Для такой постройки нет ни канонических, ни исторических, ни догматических оснований. Отделом не приняты во внимание при этой работе запросы христианского духа и задачи монашества, не приняты во внимание монастырские уставы и пр. Проект Отдела может произвести соблазн.
По другому, преобладающему в собрании мнению, намечаемая Отделом схема монастырского управления не выделяет монашество из общего тела Церкви, Отдел ставит себе задачею лишь создание более удобных, чем существующие, условий для жизни монастырей и управления ими при сохранении полной и безусловной власти епископа над монастырями. При непредубежденном взгляде на проект ясно, что он ни малейшим образом не противоречит канонам и истории, которые знают и обособленную жизнь монастырей и самостоятельное заведование монахами монастырским имуществом. Отсюда нет оснований опасаться, что проектируемая организация монашеского управления вызовет соблазн в Церкви.
По предложению председателя общие прения откладываются до другого времени, и собрание возвращается к рассмотрению § 39. Параграф принимается в чтении: «Всероссийский монашеский совет состоит из председателя и трех членов, избираемых всероссийским монашеским съездом на срок по усмотрению сего последнего».
Затем принимаются в редакции съезда последние параграфы Отдела о всероссийском монашеском совете:
«§ 40. Председателем всероссийского монашеского совета состоит епископ-монах, один из членов органа высшей церковной власти, по назначению последнего. Совет избирает из своей среды помощника председателя в сане игумена или архимандрита и секретаря.
§ 41. Всероссийский монашеский совет имеет предметом своих занятий: а) обсуждение общих вопросов, касающихся монастырей и монашества, б) заключение по делам монастырей, восходящим на утверждение высшей церковной власти, в) заключение по делам, касающимся отношений монастырей к другим церковным и гражданским учреждениям, <г)> подготовление материалов для занятий всероссийских монашеских съездов, д) исполнение постановлений всероссийского монашеского съезда и е) составление отчетов об общем состоянии монастырей Православной Русской Церкви и их деятельности».
III. Рассматривается прилагаемое при сем «Положение о государственно-правовом положении монастырей», выработанное Предсоборным Советом.
При рассмотрении § 1 «Положения» делаются замечания относительно неудовлетворительного определения в этом параграфе монастыря как установления, пользующегося правами юридического лица. Указывается на сложность определения и на неточность отдельных выражений: «в лице носящих иноческий сан насельников», «своеобразная церковная… община при храме», «находящаяся в каноническом отношении и общении с местным епископом», и предлагается новая формула для определения: «Каждый монастырь как общество православно верующих, принявших на себя образ монашеской жизни, пользуется правами юридического лица».
Подвергается особому обсуждению вопрос о том, нужно ли вообще оговаривать, что монастырь имеет права юридического лица. При этом высказывается взгляд, что в подобной оговорке нет нужды, так как, с одной стороны, по существующим законам (413[-я] и 698[-я] ст. X т[ома] Св[ода] зак[онов]), монастыри всегда были субъектами прав, за ними признаются права владения, приобретения и отчуждения имуществ и посягательство есть только на имущество монастырей, а не на юридические их права, с другой стороны, самый термин «юридическое лицо» является скорее ходячим, разговорным, чем юридическим, ибо юридическая наука еще не нашла точного определения, что такое юридическое лицо, и поэтому употребление его не может послужить к большему уяснению имущественных прав монастырей. Правда, помянутые права монастырей ограничены: они могут приобретать и отчуждать только с соблюдением известных условий и с разрешения властей. Но требование разрешения не повреждает права, тем более что полным, неограниченным имущественным правом никто, кроме казны, не обладает. Например, банки, пользуясь правами юридического лица, могут производить лишь те операции, которые предусмотрены их уставом.
По другому мнению, помянутая оговорка не только не дает ничего нового монастырям в смысле имущественных прав, но может принести прямой вред. В настоящее время имущество монастырей принадлежит всей Церкви в лице высшей церковной власти, охраняющей это имущество и дающей разрешение на распоряжение им. С наделением монастырей правами юридического лица это имущество из общецерковного становится частным монастырским и вместе с тем исчезает охрана его. Бывшие же примеры показывают, что за распоряжением монастырским имуществом необходимо иметь известное наблюдение.
При дальнейшем обсуждении вопроса выясняется, что и при усвоении монастырям прав юридического лица возможно установление по отношению к ним требования, чтобы они в известных случаях (по аналогии с земством) для распоряжения своим имуществом испрашивали разрешения церковной власти.
Приводится справка, что в соборном Отделе о церковном хозяйстве принято положение, по которому все без исключения церковные установления являются юридическими лицами, собственниками принадлежащего им имущества.
Постановлено принять § 1 в редакции: «Каждый монастырь как общество православно верующих, принявших на себя образ монашеской жизни, пользуется правами юридического лица (413[-я] и 698[-я] ст. Х т[ома] Св[ода] зак[онов] изд[ания] 1887 г.)».
После сего вносится и принимается предложение о включении в принятое положение после слов «каждый монастырь» слов «и монашеская община» — с целью ограждения имущественных прав и этих установлений.
При рассмотрении § 2 «Положения» вызывают обмен мнений слова «за исключением пенсии».
Принимая во внимание, что эти слова имеют в виду действующий закон, который в государственно-финансовых интересах связывает с принятием монашества лишение приобретенных до монашества на государственной службе прав и преимуществ, что закон, встав в этом случае на путь ограничения имущественных прав монашествующих, не выдерживает его в других случаях, разрешая, например, в противоречие себе, монашествующим иметь личное имущество и привлекая их к несению податного налога и пр., и что, по существу дела, государству, назначившему данному лицу пенсию, должно быть совершенно безразлично, какое употребление будет делать из нее пенсионер, Отдел не находит оснований стать в настоящем вопросе на точку зрения действующего закона и принимает параграф с исключением из него приведенных слов: «Содействие Православной Церкви в отношении монашествующих со стороны государства выражается в распространении на монашествующих преимуществ, общих священнослужителям Православной Церкви».
§ 3 признается составленным согласно требованиям монашеского устава, ставящего условием принятия монашества только соответствующую подготовку и искус, и принимается в редакции «Положения»: «Пострижение как в мужских, так и в женских монастырях не должно производиться ранее гражданского совершеннолетия».
Заседание закрыто в 2 часа дня.
Председатель Архиепископ Серафим
Делопроизводители Н. Туберозов, П. Протопопов
ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 370. Л. 40–44 об. Машинопись. Подлинник. Подпись — автограф.
ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 373. Л. 57–61 об. Машинопись. Копия