17 (30 июля) 1918 г.,
в Скорбященском монастыре,
в 7 часов вечера
Заседание открылось под председательством высокопреосвященнейшего Сергия, митрополита Владимирского. Присутствовали: преосвященный Евфимий, епископ Якутский, преосвященный Серафим, епископ Старицкий, высокопреосвященный Митрофан, архиепископ Астраханский, прот[оиерей] И. Дроздов, И. С. Стахиев, Ф. Г. Гаврилов, А. Черноуцан, прот[оиерей] П. Крутиков, проф[ессор] Н. Н. Фиолетов, В. Добронравов, прот[оиерей] И. Знаменский, проф[ессор] П. Д. Лапин, А. И. Синебрюхов и прот[оиерей] Ал. Альбицкий.
Открыв заседание, председатель митрополит Сергий предложил Отделу выслушать доклад Редакционной комиссии, образованной на предыдущем заседании для редактирования и включения в Устав о церковных наказаниях статей, относящихся к применению давности, помилования и для определения ведомства судов благочиннических, епархиальных и суда областного.
Прот[оиерей] И. Дроздов сообщил, что он хочет сделать два внеочередных заявления относительно рассмотренного уже Отделом в прошлом заседании доклада, об «общих положениях устава церковного судопроизводства».
Во-первых, в статье 11-ой желательно, по мнению прот[оиерея] И. Дроздова, сохранить ссылку на «общие гражданские законы», а во-вторых на вопрос о праве иноверцев присутствовать при судебном разбирательстве дел в церковных судах, можно было бы допустить на известных условиях, и не одних только православных, а именно, если стороны и сам суд будут на означенное присутствие согласны. Что касается указания ст. 11 на «гражданские законы», то прот[оиерей] И. Дроздов считал, что на практике, в действительной жизни нередко духовным судам и придется воспользоваться гражданскими светскими законами, поскольку они не противоречат правилам церковным. В статье 11 поэтому можно было бы упомянуть о праве церковного суда пользоваться и светскими, гражданскими законами «в потребных случаях».
Высокопреосвященнейший Сергий полагал, что ссылка на «гражданские законы» была исключена Отделом в прошлом заседании умышленно и совершенно основательно. В прежнее время между светскими законами и церковными правилами существовало тесное единение; теперь этого нет и ссылка на гражданские законы — неуместна. Что может быть в настоящее время в законах, мы даже не знаем, а прежние законы, которые первоначально имелись в виду составителями доклада, сейчас отменены или не действуют.
Проф[ессор] Н. Н. Фиолетов, разделяя мнение высокопреосвященнейшего Сергия, добавил, что выражение «в потребных случаях» — весьма растяжимое и неопределенное. Применение такое статьи неизбежно вызовет недоразумения. При теперешнем отношении церкви и государства лучше всего о «гражданских» законах просто не упоминать. Включение поправки прот[оиерея] И. Дроздова может вызвать в настоящее время совершенно нежелательную связанность церковного суда, который не будет знать как отнестись, например, к священнику, который вопреки декретам будет противиться отобранию принадлежащего Церкви имущества и т. п. Все иллюзии относительно возможности в ближайшем сотрудничестве между светскою и церковною властью, казалось бы, следует оставить и принятую Отделом редакцию статьи 11-ой не изменять.
Ф. Г. Гаврилов заметил, что рассматриваемый вопрос мог бы быть подвергнут детальнейшему обсуждению и освещению с исторической точки зрения. Но, в настоящее время в этом особой надобности нет. Ссылка на «гражданские» законы — неуместна. Разве у церкви нет своих церковных законов. Разве у церкви не найдутся свои органы для применения своих правил и предписаний. В прежнее время законодательство светское и церковное находились у нас в теснейшем единении, даже иногда смешении, делались взаимные уступки: светские нормы проводились церковною властью, а церковные правила реципировались светским законом и помещались в гражданских законах. Теперь ничего этого нет, и ссылка на гражданские законы не должна иметь места. Относительно будущего рассуждать преждевременно, но и тогда, как полагал Ф. Г. Гаврилов, церковь может не обращаться к урядникам и т. п., а должна иметь свои собственные исполнительные органы, которые, несомненно, могут образоваться при приходах.
Прот[оиерей] И. Дроздов, в разъяснение своего предложения добавил, что он именно не безусловно хотел допустить пользование гражданскими законами со стороны церковного суда. Он предлагал формулу «в потребных случаях», полагая, что написание сложного кодекса судопроизводственных правил и подробной инструкции следователям — затруднительно, и, что церковно-судебные места и лица будут обращаться к соответственным светским сборникам для справок, для применения подходящих правил по аналогии.
Проф[ессор] Н. Н. Фиолетов возразил, что и при таком понимании поправку прот[оиерея] И. Дроздова не следует включать в статью. Прот[оиерей] И. Дроздов предлагает сделать ссылку на гражданские законы, как на субсидиальный источник права, как на источник, в котором суд может черпать нормы для уяснения естественной правды. Эта мысль не новая. Такое отношение к светскому праву мы находим в первые века христианства и в Византии, когда совершалась рецепция некоторых основных положений римского права и процесса. Но зачем же это оговаривать в законе. Субсидиальных источников права есть много; суд может обратиться и к обычному праву, и к прецедентам, и к судебной практике. Упоминать обо всем этом в законе отнюдь не следует. Большинство членов Отдела присоединилось к мнению проф[ессора] Н. Н. Фиолетова, и статья 11-я была оставлена в прежней редакции.
По поводу второй поправки прот[оиерея] И. Дроздова, касавшейся допущения инославных и иноверных при судебном разбирательстве дел, высокопреосвященнейший Сергий высказал тот взгляд, что принятые Отделом положения о допущении присутствовать на суде одних только членов Православной Церкви, должно быть сохранено. Суд церковный не есть, по существу своему, — суд всенародный, двери которого открыты для всех желающих, будут ли они христианами или язычниками. По самой своей природе церковный суд есть суд как корпоративный. В нем совершается церковный суд над своими членами, и присутствие лиц, посторонних Православной Церкви, не должно быть. Разве католическая церковь допустит, чтобы при суде над ксензами за канонические нарушения присутствовали — не католики. Конечно нет. Для чего же делать такое допущение Православной Церкви.
Если мы обратимся к другим видам корпораций, напр., обществ офицеров и т. п., то увидим, что суд над членами не совершается публично, а признается внутренним делом корпорации.
Проф[ессор] Лапин и Ф. Г. Гаврилов, всецело поддерживая мнение высокопреосвященнейшего Сергия, добавили, что, согласно канонам и древней практике, иноверцы допускались присутствовать на суде только в качестве обвинителей и свидетелей по делам, имеющим исключительно имущественный характер. Присутствие иноверных при разбирательстве прочих дел не допускалось, и изменять принятые Отделом положения нет оснований.
Прот[оиерей] И. Дроздов пояснил, что он и не предлагал безусловного допущения инославных и иноверных, а лишь при условии согласия на то сторон и разрешения суда.
Проф[ессор] Лапин на это возразил, что в судебном деле необходимо единообразие и ставить присутствие иноверных на православном суд от произвола сторон — невозможно.
Большинство членов Отдела разделило взгляд митрополита Сергия и проф[ессора] Лапина, и поправка прот[оиерея] И. Дроздова была отклонена.
После этого И. С. Стахиев сделал доклад о редактировании статей 4-й, 5-й и 6-й — подлежащих включению в доклад Отдела об «общих положениях» устава церковного судопроизводства» и определяющих родовую подсудность церковно-судебных учреждений.
Статьи эти принимаются Отделом в следующей формулировке:
Ст. 4.
Ведомству благочиннического суда подлежат дела: а) по нарушению обязанностей, устанавливаемых окружными, благочинническими и приходскими собраниями, б) по нарушению обязанностей должностными лицами приходских, благочиннических и окружных собраний, дела об обидах и проступках, предусмотренных статьями 59, 80 (I часть), 89 (I часть), 116, 139 (I часть), 150 (I часть), 155, 161 (I часть), 167 (I часть) и 168 (I часть) Устава о церковных наказаниях нумерация статей по экземпляру И. С. Стахиева; в новой нумерации устава те же статьи 59 (63), 79 (83) (I часть), 91 (94) (I часть), 119 (122), 139 (142) (I часть), 147 (150) (I часть), 151 (154), 156 (159) (I часть), 159 (162) (I часть), 160 (163) (I часть), и в) по недоразумениям и спорам, возникающим из права расходования приходских средств и пользования местными средствами содержания членов церковного клира, а равно, если спорная сумма не превышает 100 рублей средствами, отчисляемым из епархиальной и обще-церковной казны.
Ст. 5.
Епархиальному суду подведомственны все преступления и проступки, не подсудные благочинническому суду, а также все дела по апелляционным жалобам на благочиннический суд.
Ст. 6.
Ведению церковно-областного суд[а] подлежат все преступления по должности представителей, членов епархиального суда и дела по обвинению лиц епископского сана.
Вместе с принятием прочитанных статей Отдел, в виду высказанных проф[ессором] Н. Н. Фиолетовым, И. С. Стахиевым мнений, о несоразмерно тяжелом наказании мирян по сравнению с лицами духовными, изменил статью 89 включением для мирян за нетрезвое поведение тех ступеней наказания.
Ст. 89.
I часть.
Виновный в нетрезвом образе жизни подлежит: мирянин в первый раз — обличению, во второй раз — лишению права участия в приходских собраниях и в третий раз — отлучению от Св. Причастия на срок до 2 лет.
Засим Отдел заслушал доклад Редакционной комиссии о формулировании на основании подробных бывших в прошлом заседании суждений о применении давности и помилования в церковном суде.
Отделом была принята следующая формулировка соответствующих статей:
Отделение шестое.
Об устранении и замене наказания.
А)
О применении давности в церковном суде
Ст. 1.
К церковным преступлениям, которые, по канонам, разрушают самую способность пользоваться благами церкви и которые служат каноническим препятствием ношению священного сана, давность не применяется.
(Статьи 38, (42), 50 (54), 66 (64) 2 ч., 61 (65) 2 ч., 63, (67) 2 ч., 64 (69) 2 ч., 67 (72), 68 (73) 69 (74), 70 (75) 2 ч., 74 (79) 2 ч., 80 (82) 2 ч., 89 (91), 90 (92), 119 (120) сего устава).
Ст. 2.
К проступкам малозначительным, за которые как высшая мера наказания положены взыскания, предусмотренные для мирян отд. V, VI, VII ст. 2 п. а (увольнение от церковно-приходской должности, обличения и денежные взыскания) и для духовных лиц отд. V, VI и VII ст. 2 п. б (клиросное послушание, обличение, денежные взыскания) сего устава, давность применяется, как обстоятельство устраняющее наказуемость.
Ст. 3.
Наказание за давностью не применяется, даже со дня учинения проступков, указанных в предшедшей статье, до дня возбуждения против обвиняемого преследования в духовном суде прошли два года.
Ст. 4.
Ко всем, не предусмотренным статьям[и] 1-й и 2-й, преступным деяниям применение давности зависит от власти суда, входящего в обсуждение дела и мотивов преступления по существу, и, принимающего истечение давностного срока во внимание лишь на ряду других смягчающих вину обстоятельств — или для устранения наказания вовсе или только для его смягчения.
Примечание. При смягчении наказания по причине давности применения правил смягчения, указанных в ст.ст. 33 … для суда необязательно.
Ст. 5.
В отношении предусмотренных предыдущею статьею преступных деяний устанавливается 7-летний давностный срок.
Ст. 6.
Если указанные статьями 2 и 4 преступные деяния и проступки состоят из нескольких действий — то давностные сроки исчисляются со дня совершения последнего действия, а для преступного деяния, непрерывно продолжающегося — со дня его прекращения.
б)
О помиловании
Ст. 7.
Помилование и прошение не зависит от суда.
Ст. 8.
Суд в исключительных случаях представляет Святейшему Патриарху ходатайства о смягчении наказания вне пределов, предоставленных суду законом, или о полном освобождении от наказания.
Примечание. Помилование и прошение не могут простираться на церковные преступления, к которым вовсе не применяется давность. /ст. 1 сего устава/.
Предложенное прот[оиереем] П. Крутиковым примечание к ст. 8-й, которое в прошлом заседании было предположено напечатать параллельной редакцией, ныне Отдел постановил включить в статью и дать лишь одну редакцию этой статьи.
После этого проф[ессор] Н. Н. Фиолетов сделал Отделу нижеследующий доклад о произведенной им по поручению Отдела (заседание […] прот[окол] № […]) работе, разъяснив отношение Православной Церкви к гражданским бракам и разводам и служащей мотивами для принятых Отделом подлежащих статей: Священный Собор Православной Российской Церкви определением своим осудил как церковное преступление заключение православными брака и расторжение его только в гражданском порядке на основании декрета народных комиссаров «О гражданском браке и разводе» и вопреки установленным правилам Церкви. Этим не исключается возможность и необходимость для членов Православной Церкви наряду с церковным венчанием оформить заключение брака и в установленном государственною властью, гражданском порядке, как не исключается и необходимость наряду с расторжением брака определением церковной власти и обращения к гражданской власти с просьбою об уничтожение (его) гражданских последствий этого брака. По учению Православной Церкви брак есть таинство, и, как таковое, может быть заключен лишь в общении с Церковью, согласно с ее правилами и при ее благословении. Только церковная власть может и освободить от связанных с браком обетов и церковных обязанностей и разрешить вступление в новый, признаваемый Церковью брак. Но брак является в то же время и установлением, имеющим существенное государственное значение. С ним связываются государством целый ряд правовых последствий. Гражданское законодательство признает известные личные и имущественные права и обязанности супругов в отношении друг другу, ограждаемые гражданским судом. Браком определяются фамилия, права состояния и местожительство супругов. Наконец, с браком связываются обязанности в отношении к детям, исполнение которых обеспечивается и принудительной силой государственной власти. В силу всего этого государство заинтересовано, как в регистрации брака, так и в определении правильности его заключения. Только за тем браком, который заключен в признанной государством форме и с соблюдением установленных им правил, признает оно гражданско-правовые последствия и их ограждает. До 1918 г. гражданское законодательство считало достаточным для государственного признания брака совершения одного церковного венчания. Церковное венчание было единственной государственно-признанной формой заключения брака, и оно само по себе влекло за собой все те гражданские права и обязанности в отношениях супругов и детей, которые установлены гражданскими законами. Равным образом и расторжение брака по определению церковного суда само по себе прекращало и гражданские права и обязанности. Декрет о гражданском браке отделяет от церковной формы заключения брака эти гражданские последствия. Независимо от церковного венчания он требует еще для государственной действительности брака заявления и записи в установленных государственных учреждениях. Только по определению этих учреждений, согласно декрету, и могут быть прекращены связанные с браком гражданские правоотношения, независимо от церковного развода. Вместе с тем декрет устанавливает для гражданского заключения и гражданского расторжения брака иные условия, чем те, которые признаются правилами Церкви. Запись брака и расторжение его в гражданских установлениях имеет таким образом значение как способ приобретения и прекращения гражданских прав и обязанностей брачного союза. В этом смысле декретом допустимы для членов Православной Церкви и устанавливаемый декретом «гражданский брак» при непременном условии совершения церковного венчания и соблюдения церковных правил, и «гражданский развод» при непременном условии расторжения брака определением церковного суда на основании церковных узаконений. Заключение брака путем одной простой записи в гражданских установлениях даже в том случае, если при этом не нарушаются условия для вступления в брак, установленные церковными правилами, — является церковным преступлением как нарушение церковной дисциплины и требований Церкви, как неуважение к святости брака, как церковного таинства. Такой брак не имеет благодатного церковного освящения. Равным образом прекращение брачного сожительства по определению одних только гражданских установлений, прекращая гражданские последствия брака, не освобождает от брачных обетов и не может дать права на совершение церковного венчания с другим лицом. Еще несравненно большим церковным преступлением является заключение «гражданского брака» не только без церковного благословения, но и с нарушением установленных церковными правилами условий вступления в брак. Такой брак может рассматриваться Церковью только как блудное сожительство. Таким же тягчайшим преступлением против Церкви является и расторжение брака в одних только государственных установлениях и по таким поводам, которые по церковным правилам не являются достаточным основанием для развода. Такое лицо никаким образом не может вступить в признаваемый Церковью брак и всякое сожительство его с другим лицом, хотя бы и признанное в гражданском порядке, рассматривается, как прелюбодеяние.
В виду изложенного в Церковно-карательный устав и включены статьи 82, 83, 84, 85 и 86.
Доклад проф[ессора] Н. Н. Фиолетова был Отделом принят.
Заседание закрывается высокопреосвященнейшим Сергием митрополитом Владимирским в 9 ч[асов] вечера.
Следующее заседание назначено на четверг 19 июля (1 августа) в 7 часов вечера.
Председатель Митрополит Сергий
Делопроизводитель В. Шафранов
ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 259. Л. 42–48 об. Машинопись. Подлинник. Подписи — автографы.
ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 587. Л. 62–68 об. Машинопись. Копия. Заверение делопроизводителя.