20 сентября 1917 г.
Заседание было открыто в 6 часов вечера под председательством преосвященного Георгия, епископа Минского. Присутствовало 64 члена Отдела по списку, при сем приложенному, из общего числа 123 членов Отдела. Заседание было посвящено продолжению прений по докладам проф[ессора] А. И. Покровского и преосвященного Серафима, епископа Челябинского. Выступали следующие ораторы (по порядку): А. Г. Куляшев, граф П. М. Граббе, свящ[енник] А. И. Вылков, Архимандрит Александр, свящ[енник] А. А. Попов, И. Н. Сперанский, свящ[енник] В. А. Чернявский, Д. И. Волков, П. Б. Мансуров и К. К. Мирович.
Ораторы А. Г. Куляшев, граф П. М. Граббе и И. Н. Сперанский высказывались против доклада проф[ессора] А. И. Покровского. Ораторами были выставлены следующие основные положения. Проф[ессор] Покровский слишком идеализирует положение Церкви в первые 2-3 века, что едва ли было так на самом деле. Теперь идеалом Церкви ставят не Вселенские Соборы, а первые века, предшествовавшие Вселенским Соборам. Не только в первые века, но и теперь в Церкви существуют любовь и единодушие, а если этого нет, то все мысли проф[ессора] Покровского должны быть взяты под большое сомнение. На основании изучений творений св. отцов первых веков следует прийти к заключению, что основанием Церкви является епископ. Так, св. Климент Римский пишет: «Нужны камни основные (иерархия), чтобы сдерживать низшие камни», св. Поликарп указывает, что для внутреннего единства Церкви необходима иерархия, которая утверждена Богом и которой все верующие должны покоряться. Изучая творения св. Киприана Карфагенского, на которого ссылается проф[ессор] Покровский, можно прийти к противоположным с профессором выводам. 76-е правило св. апостолов говорит, что право управления Церковью есть право не от людей полученное, а составляющее как бы собственность Божию. 12-е правило Лаодикийского Собора тоже говорит о поставлении епископов на церковное начальствование. Наши русские ученые — проф[ессор] Лебедев, проф[ессор] Прокошев, Лапин, проф[ессор] Мышцын, проф[ессор] Болотов — держатся иного взгляда на первые 3 века, чем проф[ессор] Покровский. Проф[ессор] Мышцын указывает, что ко времени св. Игнатия, вне всякого сомнения, окончательно сложился принцип единоличной власти, существовавшей и прежде. Проф[ессор] Болотов заявляет, что во II и III веках епископы возвысились до того, что пресвитерство как бы совсем сходит со сцены, даже диаконы стояли выше. Во 2 томе трудов означенного проф[ессора] много свидетельств о том, что епископат занимал первенствующее положение в Церкви. Сейчас на каждом проекте переустройства сказывается дух времени, а следовало бы руководиться практикой Вселенских Соборов. Святые отцы Вселенских Соборов считались с тем настроением, которое близко к нам, а настроение первых веков христианства далеко от нас. 39-е правило св. апостолов толкуется неправильно: заключительные слова правила: «и он (епископ) отдаст ответ о душах их» указывают, что здесь разумеется не имущественный вопрос. Главное зло современной епархиальной жизни — слишком большие размеры епархий, ввиду чего является настоятельная необходимость разделения епархий на 4, 5 и даже 7 частей. (Речь А. Г. Куляшева.)
Граф П. М. Граббе указывает на историческую неправильность учения о том, что в основу церковной жизни снизу и доверху заложена соборность. Оратор ссылается на послания апостола Павла к Тимофею и Титу, где не имеется указаний на необходимость созыва Соборов для решения спорных вопросов. Соборы Древней Церкви не были слишком частыми; начиная с Апостольского Собора до Собора относительно ереси Монтана, Церковь не знает случаев созыва Соборов; да и эти Соборы, равно как и Пасхальные Соборы собирались по вопросам веры, а не управления. Что касается творений св. отцов, то надо считаться с духом всего творения, а не приводить отдельные выдержки, так как бывает, что в других те же св. отцы говорят иначе. Когда люди ограничивали власть земных монархов, то понятие о власти от Бога переносили на понятие власти от народа. В Церкви этого делать мы не смеем, так как власть епископская через преемство апостолов исходит от Господа Бога. В Церкви Православной должны быть приняты некоторые святоотеческие толкования, обязательные для всех (например, св. Григория Богослова), а произвольные толкования недопустимы. Смирение и любовь вовсе не противоречат понятию о власти (примером служит глава Церкви Иисус Христос, образец высшего смирения и любви, а также и св. апостол Павел). В основе нашей иерархии лежит понятие о пастыре и отце, у которого должна быть возможность осуществлять свои права. Перенесение власти с епископата на народ противоречит каноническим правилам и истории.
И. П. Сперанский указывает, что задача состоит не в том, чтобы преобразовывать епархиальное управление, руководясь взглядами того или другого лица, а в том, чтобы осветить вопрос с исторической и канонической точек зрения применительно к потребностям времени. Преосвященный Серафим старался все базировать на канонической точке зрения, а проф[ессор] Покровский ссылался на мнение проф[ессора] Е. Е. Голубинского, свой собственный авторитет и мнения славянофилов, а не слово Божие. Хотя проф[ессор] Покровский и приводит мнения св. отцов и учение апостола Павла о теле Христове, но толкует это по своему усмотрению. Апостол говорит об идеальном теле Христове, а не об отношении верующих друг к другу. Св. Киприан в своих сочинениях проводит мысль (Церковь во епископе и епископ в Церкви), которая совсем не то, что хочет видеть здесь проф[ессор] Покровский. Еще вопрос, прав ли был, например, св. Киприан, утверждая, что «народ может возводить достойных и низлагать недостойных епископов», вряд ли это мнение всей Церкви, а не самого только епископа. Нельзя основываться на одном только Киприане: св. Игнатий и Иоанн Дамаскин говорят, например, что Церковь Вселенская вверена епископам. Почему-то все недостатки епархиального управления стараются найти в епископе, а все дело в том, что епископ, руководясь докладами благочинных и других лиц, не мог знать всей правды.
Ораторы оо. Вылков, Попов, Чернявский поддерживают точку зрения проф[ессора] Покровского. О[тец] А. И. Вылков указывает, что церковно-общественное самосознание требует, чтобы образец епископа стал перед нами во всей своей чистоте, того же требует литература и самосознание самих епископов. А для этого надо освободить епископа от дел, препятствующих ему в исполнении апостольского служения: не надо приемов, наложения резолюций и целых бумажных гор разных дел. Чтобы достигнуть этого, необходимо пойти по пути, указанному проф[ессором] Покровским.
Свящ[енник] А. А. Попов
приводит выражение одного автора, что «Церковь распростерта на земли лежит»,
поэтому она должна считаться с теми положениями, которые обусловливаются
явлениями земной общественно-политической жизни. Рядом примеров оратор
доказывает, что Церковь устраивалась сообразно с укладом государственной жизни
(проф[ессор] Мищенко). Возвышение власти константинопольского патриарха шло
параллельно с возвышением власти императора византийского. Когда проф[ессор]
Кудрявцев проводил параллель между епископской и губернаторской властью, он
указал, что это зависело от царского режима. Теперь в государственной жизни мы
перешли к народовластию, все православные христиане будут, как граждане,
воспитываться в новом духе. Если епископы не откажутся от абсолютизма, то они
уронят авторитет Православной Церкви. Порядки, существовавшие в ближайшее к
апостолам время, — самые лучшие. Если рассматривать картины жизни того времени,
то везде являются епископы, духовенство и миряне. Хотя книга Покровского
Ап[остольских] постановлений не есть
источник права, но это есть несомненно исторический документ. Там, например, в
11-й главе рисуется картина епископского суда. Хотя епископ был председателем
суда, но члены клира были ему самыми деятельными помощниками, и все одинаково
несли ответственность за неправильный суд. Что касается 39-го правила
Апостольского, то не только Вальсамон, но и другие, как архиепископ Никодим
(Милаш), толкуют его ограничительно. Что касается пресвитеров, то,
действительно, в древней литературе о них говорится очень мало — везде почти
только епископы и диаконы. Климент Римский говорит только о 2 степенях
священства: епископ и диакон, также акты мучеников. Завьялов — исследование о
катакомбах — указывает на мучение папы Дамаса. Этот папа был взят во время
совершения литургии, причем при нем стояли 6 диаконов. Объясняется это тем, что
в Древней Церкви епископов было очень много, почти в каждом приходе, а
пресвитеров мало. Так, 14-е правило св. апостолов на греческом и славянском
языках понимается иначе: епископ не может отлучаться из своей епархии (славянский перевод), из своего прихода (в греческом тексте).
Свящ[енник] В. А. Чернявский напоминает, что товарищ министра исповеданий на заседании о высшем церковном управлении говорил о необходимости поторопиться закончить работу в Отделах о высшем церковном управлении и приходе. Оратор указывает, что необходимо перейти от слов к делу и покончить с речами, и вносит конкретное предложение: прекратить запись ораторов и сократить речи назначением определенного срока времени. По вопросу о докладах ораторов указывает, что бремя власти — непосильно для епископа (пример Феофана Затворника) и в результате вырождается в невыносимые уродливости. Клир и миряне должны прийти на помощь епископу. И раньше были помощники — секретари и келейники, которые торговали местами, фактически управляли всеми делами и вызывали этим много тяжких обвинений по адресу епископа. Народ теперь не допустит ничего подобного. Теперь простой народ желает принять участие в управлении епархией. Противясь этому, мы разойдемся с жизнью. Горе нам, если мы попробуем устранить народ: народ тогда станет от нас уходить. Оратор высказывает мнение о необходимости принятия проекта Предсоборного совета, сделав только небольшие поправки.
Оратор Д. И. Волков указывает, что единоличное управление епископа принесло отрицательные плоды. Нам на местах видно, что такое управление внесло рознь между пастырями и пасомыми. Задача Церковного Собора найти возможность перекинуть мост через образовавшуюся пропасть. Даже сами епископы говорят: уменьшите наши обязанности, дайте нам быть пастырями, а не чиновниками. Единственное исцеление недуга оратор видит в соборно-коллегиальном управлении народа и в заключение предлагает принять проект Предсоборного совета целиком.
По мнению архимандрита Александра, сторонником обоих докладов нет причины спорить, а если и идет спор, то лишь относительно того, как формулировать поставленные вопросы. Оратор стоит за признание принципа единоличной власти епископа. Для примера указывает на литургию: раньше поминали Патриарха, и это было понятно для народа, а когда ввели Святейший Правительствующий Синод, то это стало неясно для мирян, как нечто отвлеченное, собирательное; теперь поминают епископа, а если введут епархиальный собор, который, как правящий, будут поминать на литургии, то это опять внесет неясность и может вызвать смущение среди мирян. В Писании сказано: «Да будет едино стадо и един пастырь», следовательно, стадо, единое в вере, должно и управляться единым пастырем — епископом. Оратор предлагает формулировать положение так: «Во главе епархии стоит епископ», иначе получается протестантизм. Здесь не будет и католичества, так как у нас будут известные ограничения, которых нет у католиков.
П. Б. Мансуров указывает, что основная каноническая сторона вопроса должна остаться неизменной, власть епископа не должна быть поколеблена при существовании коллегиального управления, иначе это не будет соответствовать духу православия. Было указано некоторыми ораторами, что Церковь должна приспособляться к жизни. Действительно, в настоящее смутное время возможно наступление в жизни Церкви периода, подобного древним временам, когда Церковь была гонима, но свободна, примером может служить положение Православной Церкви в Турции. Тогда Церковь должна опираться на народ, чтобы он участвовал в управлении, но при том непременном условии, чтобы вековечные основы Церкви не изменялись. По вопросу об епископской власти оратор указывает на несогласованность некоторых пунктов проекта Предсоборного совета (§§ 15, 27).
В частности, для иллюстрации понимания паствою размера степени участия в деле управления епархией, оратор указывает на епископский совет в Москве, членом которого состоял и сам оратор. Членам были даны полномочия лишь на совещательный голос, и три раза Московская епархия пошла против указа Святейшего Синода, объявившего этот голос решающим. Оратор, по своему глубокому убеждению, думает, что в этом деле правда была не на стороне Святейшего Синода.
К. К. Мирович говорит о странном и тяжелом впечатлении, которое на него произвели речи членов Собора, слышанные им за эти три дня в заседаниях различных отделов и о тех обвинениях, которые выдвигаются против составителей проекта Предсоборного совета. Совершенно невозможно допустить мысль, что уважаемые владыки, профессора и почтенные представители клира, и миряне, состоявшие членами Предсоборного совета, хотели разрушить каноны. Но дело в том, что, стоя только на почве канонов, вопрос решить абсолютно невозможно. Каноны были устроены для упрощенных отношений древности, теперь жизнь слишком усложнилась. Как совет при епископе, так и епископ при совете — это две ненормальности. Для того чтобы выйти из безнадежного, по-видимому, положения, необходимо разграничить понятие о власти канонической и власти административно-хозяйственной. По словам одного святителя, власть епископа и его совета — это две струны, издающие согласный звук. В то управление, которое имеет характер сакраментальный, не должен вмешиваться никто, житейские же дела надо предоставить Собору, так как теперь жизнь епархии имеет слишком мирской характер и практически невозможно епископу ведать такие, например, дела, как о церковно-свечном заводе, богадельнях, эмеритальных и ссудо-сберегательных кассах и т. п.
Заседание закрывается в 8 час[ов] 30ми[нут] вечера.
Заседание предваряется и оканчивается общим пением молитв.
Председатель Георгий, Епископ Минский
Члены:
Делопроизводитель М. Преферансов
ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 252. Л. 37–41. Машинопись. Подлинник. Подписи — автографы. Рукописные вставки.