6 ноября 1917 г.
Заседание происходило в Соборной палате под председательством преосвященного Митрофана, епископа Астраханского, и было открыто им в 5 ч[асов] 30 м[инут].
Из 260 человек Отдела в заседании присутствовали 81 человек, список коих при сем прилагается.
I. Слушали предложение преосвященного председателя образовать Комиссию по учреждению новых епархий и церковных округов и, в частности, решить два вопроса: 1) о числе ее членов и 2) о включении в ее состав епископов.
а) Согласно мнению специалиста проф[ессора] И. М. Покровского, высказавшегося за ее малочисленность, председатель сначала предлагает собранию остановиться на 5-ти членах. Когда же эта цифра оказывается отвергнутой как слишком малая, приглашает членов Отдела не выбирать в названную Комиссию более 7-ми лиц.
Собрание без прений принимает цифру семь для численного состава указанной Комиссии.
б) По вопросу о включении в число ее членов заинтересованных епископов высказались следующие ораторы:
1) Архиепископ Евлогий отметил необходимость представительства в Комиссии от Западного края, если Комиссия займется решением вопроса принципиально по всему пространству России, а не ограничится рассмотрением тех немногих дел, которые лежат в портфеле Отдела.
2) Преосвященный председатель разъяснил, что имеется уже теперь в нем десять дел; несомненно, поступят и еще — так что на основании этих дел придется коснуться и других епархий.
3) Священник Г. П. Ломако полагает, что в Комиссии должны быть всякий раз представители от епархии, о которых идет речь, причем представительство не должно ограничиваться епископом и викарием, а нужны еще представители от клира и мирян заинтересованных епархий.
4) С мнением священника Г. П. Ломако соглашается и Н. Ф. Миклашевский.
5) А. М. Панов находит необходимым предоставить в Комиссии хоть одно место представителю западных епархий, в виду характерных особенностей жизни в них.
в) По обмене мнений преосвященный председатель предлагает собранию считать решенным вопрос об образовании вышеупомянутой Комиссии в составе семи членов с приглашением в нее епископа, викария и заинтересованных вообще лиц из епархий, о которых будет речь; самые же выборы в Комиссию отложить до утреннего заседания в пятницу, чтобы дать возможность принять участие в них тем членам Отдела, которые не могут посещать вечерних заседаний.
Означенное предложение председателя принято Отделом.
II. Далее преосвященный председатель призывает членов Отдела решить вопрос о составе Священного Синода, оглашая следующие три письменные предложения:
1) Проф[ессора] П. Д. Лапина: «Члены Синода избираются на митрополичьих Соборах на три года, причем в каждом митрополичьем округе избирается по два представителя, которые и заседают в Синоде, чередуясь по полугодиям. Митрополичьи Соборы могут избирать в Синод своих прежних представителей и на следующие сроки».
2) Князя Е. Н. Трубецкого: «Священный Синод состоит из 12-ти членов-епископов, из них постоянными членами являются Председатель-Патриарх и местоблюститель Патриаршего престола; кроме того, в составе Синода два члена должны быть из митрополитов, по очереди вызываемых. Из остальных восьми членов епископов четыре избираются Церковным Собором и четыре вызываются по очереди из общего числа епархиальных епископов».
3) Как поправка к 2-му — священника Г. П. Ломако: «Состав Священного Синода должен состоять из Патриарха, трех митрополитов, вызываемых по очереди, четырех епископов по избранию Собора (на три года каждый) и четырех епископов по вызову в порядке очереди (на один год)».
Против первой из оглашенных формул возражает А. В. Васильев, стоя за избрание на митрополичьих Соборах членов Синода на 2-летний, а не на 3-летний срок, так как, по его мнению, митрополичьи Соборы должны созываться чрез каждые два года.
Вторую формулу критикует священник Г. П. Ломако, находя, что нет нужды вводить особого местоблюстителя, так как в лице старейшего архиерея при краткосрочном отсутствии Патриарха всегда найдется его заместитель, а при действительной необходимости местоблюстителя он и будет иметь патриаршие права. После этого преосвященный председатель снимает поставленную было на голосование формулу кн[язя] Е. Н. Трубецкого в виду того, что в ней упоминается местоблюститель, который еще не принят в Отделе.
Затем председатель ставит на голосование вышеприведенную формулу священника Г. П. Ломако.
Тогда к этой формуле вносит следующую поправку высокопреосвященный архиепископ Кирилл: «Митрополитов 2 по очереди, четыре епископа по избранию, пять епископов по очереди».
Председатель ставит на голосование формулу священника Ломако за 3-х по очереди вызываемых митрополитов, которая при 41-м голосе против отвергается в этой части.
Далее, голосуется положение: «2 митрополита, вызываемых по очереди на три года». Это положение отвергается.
Потом голосуется только что выясненная вторичная поправка архиепископа Кирилла: «Все члены Синода вызываются на один год», каковая и принимается.
Положение: «два митрополита, вызываемые по очереди на один год» принимается.
«Четыре епископа по избранию Собора на три года» — отпадает.
«Четыре епископа по избранию Собора на один год» — принято.
«Пять епископов в порядке очереди по вызову на один год» — принято.
Затем Собрание по совокупности принимает следующий состав Священного Синода: Председатель-Патриарх, 2 митрополита, вызываемых по очереди на один год, 4 епископа по избранию Собора на один год и 5 епископов по вызову в порядке их очереди на один год.
В это время председателю подал прот[оиерей] В. К. Тюшняков следующее мотивированное письменное предложение. В § 5 в примечании должно быть оговорено, чтобы одно место в Синоде обязательно предоставлялось епископу из среды сибирских иерархов.
Основания: обширность Сибирской территории, значительная особенность условий церковной жизни и бытовой обстановки верующих, необходимость Сибири иметь в Синоде своего представителя как ходатая за нужды великой окраины, право Сибири по численному составу епархий.
Председатель хочет голосовать формулу протоиерея Тюшнякова.
Тогда говорит проф[ессор] Ф. И. Мищенко, что во имя сохранения церковного единства в Синоде, состоящем из 12-ти членов, должны быть в качестве постоянных членов при Патриархе-Председателе — митрополиты Тифлисский и Киевский. Уже Грузия отделилась, замечает оратор; введя в Синод этих двух постоянных членов, мы предупредим дальнейшее отпадение. Затем оратор вносит свою письменную формулу: митрополиты Киевский и Тифлисский — постоянные члены Синода.
По поводу предложения Мищенко выступили:
1) Архиепископ Кирилл, сказавший, что нет никакого основания уменьшать число епископов, ибо их в Синоде и так мало: придется 50 лет служить некоторым епископам, чтобы попасть в Синод.
2) А. В. Васильев. Неудобно делать постоянными членами митрополитов Киевского и Тифлисского, ибо они не могли бы тогда управлять своими епархиями, но следует дать право митрополитам Киевскому, Петроградскому и Тифлисскому по должности присутствовать в Синоде или когда найдут нужным, или когда будут в такой Патриархии. Затем г. Васильев внес свое письменное предложение.
«В Св. Синоде, возглавляемом Патриархом, присутствуют:
1. Митрополиты старейших митрополичьих кафедр: Киевской, Московской, Петроградской и Кавказской, и если будет учреждена Сибирская митрополия, то и Сибирский, в качестве постоянных членов Синода, присутствуют в нем когда пожелают и когда случится им быть в месте нахождения Синода.
2. Двенадцать сменяющихся членов, избираемых на два года митрополичьими окружными Соборами и выбывающих по шести ежегодно: первый раз — по жребию, а в следующие годы — по старшинству их избрания в Синоде.
3. Шесть епископов, ежегодно по очереди из епископата вызываемых в Синод на 1 год, по старшинству рукоположения их в епископы».
3) Далее говорит архиепископ Евлогий, что из постоянных членов должен быть только Киевский митрополит, о Тифлисском же нечего говорить, Грузинская Церковь уже окончательно отделилась.
4) Проф[ессор] Ф. И. Мищенко соглашается с высокопреосвященным Евлогием и зачеркивал в своей формуле и митрополит Тифлисский[1].
5) Н. Ф. Миклашевский возражает против того, чтобы допускать кого-либо по должности в члены Синода. Это-то и ведет к церковному сепаратизму (отделению), ибо и при недолгом отсутствии епископа из своей епархии получается для нее большое зло.
6) Димитрий, архиепископ Таврический. В виду назревших многих вопросов в Украине необходимо как исключение присутствие в Синоде митрополита Киевского; у него 5 викариев, молниеносная быстрота поездов, телефоны, срочные телеграммы и вообще всякие технические сокращения и без того сравнительно небольшого расстояния от Киева до Москвы не оставляют места для возражений.
7) Сергий, архиепископ Владимирский. Каждый раз Собор избирает в Синоде того, присутствие кого находит он желательным.
8) Епископ Пахомий. Чтобы быть каноничными и сообразоваться с Восточными Церквами, мы должны иметь Синод из 13-ти членов.
9) Т. Н. Нечаев высказывается за включение постоянного члена, митрополита Киевского, в число 12-ти синодальных членов, находя возможным переголосование.
10) Архиепископ Евлогий. Обращает внимание собрания на слишком важное политико-церковное значение Украины, каковое без сомнения требует включения митрополита Киевского в Синод в качестве постоянного члена не […][2] нет это вытекает из глубины народной души. Будет ли он 12-м или 13-м, но он должен быть.
Председатель ставит на голосование положение: митрополит Киевский — 13-й и постоянный член Синода.
Предложение это принимается Отделом.
Далее голосуется: «Одно место из 5-ти епископов, вызываемых в Священный Синод, принадлежит кому-либо из сибирских епископов».
Принимается Отделом и это положение.
III. Председатель читает и предлагает обсудить примечание к § 5 синодального законопроекта — о единоверческих епископах.
По этому предложению высказались:
1) А. В. Васильев — пока единоверческих епископов у нас нет, и дело о них не рассматривалось на Соборе. Следовательно, примечание это преждевременно, если не излишне.
2) Священник П. М. Волков. Я состою членом Отдела о единоверии; в нем единоверческие епископы приняты, и уже это дело внесено в Соборный Совет. Прошу, если не желаете обсуждать это примечание, то, по крайней мере, не исключайте его.
3) И. М. Бич-Лубенский. Поддерживаю предыдущего оратора и стою за оставление примечания в такой условной форме: «если будут единоверческие епископы».
4) Архиепископ Кирилл. Если будут епископы единоверческие, то списки их будут у Поместного Собора, и они все равно будут вызываться в Синод наряду с прочими епископами.
Председатель ставит на голосование: оставить или исключить примечание к § 5.
51-м голосом против 31-го это примечание исключается.
IV. Председатель читает для рассмотрения Собранием очередной, 6-й пункт синодального законопроекта с примечанием к нему, говорящий о составе Высшего Церковного Совета, и приглашает членов Отдела подойти к вопросам, касающимся этого нового в России высшего церковно-административного учреждения из той же практики православно-восточных Церквей, из какой подходил Отдел к решению вопросов относящихся к Синоду, для чего, согласно указанию некоторых членов Отдела, предлагает проф[ессору] А. И. Покровскому осветить с этой точки зрения подлежащую обсуждению организацию Высшего Церковного Совета.
Приглашенный таким образом в качестве докладчика проф[ессор] А. И. Покровский сообщил следующее.
Предложение преосвященного председателя явилось для меня совершенно неожиданным, мне приходится говорить экспромтом, без всякой подготовки, а потому я ограничусь лишь самыми общими и краткими сведениями об организации церковно-народного органа управления, извлеченными из моих старых запасов.
В Великой Константинопольской Церкви таким интересующим нас органом является «постоянный Смешанный Совет» из 12-ти членов, четырех митрополитов и восьми почетных мирян, из числа прихожан церквей города Константинополя. Все эти члены избираются на двухгодичный срок, причем выбывают они в две очереди или ежегодно. Председательствует в Совете или сам Патриарх, или старейший из митрополитов его членов. Заседания происходят не менее 2-х раз в неделю. Для законности заседания необходимо присутствие двух третей членов. На каждой официальной бумаге необходима печать Совета, состоящая из 3-х частей, первую часть хранят архиереи, вторую — миряне, а третью — самый ключ печати хранит у себя Патриарх.
По примеру и образцу Смешанного Совета Константинопольской Церкви сравнительно недавно устроены подобные же народно-представительные органы и в других древних патриархатах: Александрийском, Антиохийском и Иерусалимском, с тем существенным отличием от Константинопольского образца, что в них дано место и представительству от клира, чего нет в Константинопольском прототипе. В двух восточно-православных и, в частности, в славянских Церквах мы также повсюду встречаем такие же органы, довольно однообразные по типу, хотя и видоизменяющиеся по внешней форме. Там эти органы выступают пред нами в двух главнейших видах: или в виде более полного церковно-народного ежегодного собрания, или в форме постоянного сокращенного его представительства. Так, например, в Карловицкой митрополии заведывание церковно-правительственными делами принадлежит народно-церковному Собору, который состоит из 75-ти представителей: 25-ти епископов и 50-ти мирян. Ведение же текущих дел поручается «Соборному Совету» из 9-ти лиц: одного епископа, двух клириков и пяти мирян под председательством митрополита.
В Сибинской митрополии народно-церковный Собор состоит из 90 членов: 30-ти духовных и 60-ти светских. Так что преобладающей схемой построения народно-смешанных советов надо признать такую, где на 1/3 духовных членов допускаются 2/3 мирян.
Что касается далее компетенции Совета, его положения и роли в системе церковного управления, то, как в Константинополе, так и повсюду, этот орган стоит очень высоко, в одном ранге с Священным Синодом и отличается от него не по положению, а лишь по кругу дел: если Священный Синод ведает дела иерархические и духовные, относящиеся к области внутреннего права Церкви, то народно-церковный Совет заведует делами внешними церковно-административными, просветительными, благотворительными и хозяйственными.
Высокое положение Церковного Совета наряду со Священным Синодом особенно ясно удостоверяется также и тем, что Совет, как и Синод, имеет в Константинопольской Церкви право делать замечания Патриарху, если он уклоняется от своего гражданского долга. В случаях же упорного нежелания Патриарха считаться с такими предупреждениями, устраивается совместное заседание членов Священного Синода и Церковного Совета, которое правомочно даже низложить Патриарха или, как это обычно в таких случаях водится, предлагает ему добровольно удалиться на покой, примеры чего так не редки.
Переходя от этих примеров и образов к тому, что непосредственно подлежит нашему критическому рассмотрению, т. е. к схеме Высшего Церковного Совета, предложенной в проекте Предсоборного Совета, я нахожу ее вполне удачно соединяющей опыт Православного Востока с потребностями нашей русской церковно-общественной жизни. Правда, в подлежащей нашему рассмотрению схеме мы имеем не 12 членов, как в Константинопольской Церкви, а целых 17. Но это увеличение на 5 человек не должно нас нисколько смущать, так как оно падает на тех 5 клириков, которые там вовсе опущены. В Константинополе такое опущение имеет свое естественное объяснение, так как там члены Народного Смешанного Совета являются представителями не только чисто-церковных интересов, но, пожалуй, еще более защитниками национально-гражданского права греческого народа. Вот почему и представительство в Совет там избирается более по общественно-гражданскому критерию — по сословиям, профессиям, званиям и состояниям (дворяне, купцы, ученые и т. п.). Отсюда для духовного сословия совершенно достаточным считалось представительство только от главы этого сословия, т. е. от епископов, а для остальных клириков не чувствовалось и потребности в особых представителях.
Иное было у нас: здесь совсем иной критерий выборов в Высший Церковный Совет — чисто-церковный и, в частности, широко-соборный. Следовательно, и представительство в него должно прежде всего отвечать принципу строгой соборности, другими словами, включать в себя все три главных элемента общецерковного тела — епископов, клир и мирян. И цифра 17 членов Высшего Церковного Совета не должна никого [смущать] как вымысл[3]: здесь в основе лежит константинопольская схема 12-ти, к которой в соответствующей пропорции добавлено лишь представительство от клира, которого там нет. Семнадцать членов для Высшего Церковного Совета тем более необходимы, что мы только вчера и без особой нужды увеличили вдвое (с 6-ти до 12-ти) состав членов Священного Синода, где круг дел значительно уже, почему и проще и определеннее по существу. Я не говорю об апологической прибавке и членов Высшего Церковного Совета, но настаиваю на сохранении того числа, какое указано в проекте.
Наконец, не должно никого смущать и видимое преобладание в Высшем Церковном Совете мирян (10 чел[овек]), так как, во-первых, недаром этот орган именуется [в] особо важных случаях, когда будут устраиваться совместные заседания Священного Синода и Высшего Церковного Совета, соотношение клириков и мирян опять же будет нарушено отнюдь не в пользу мирян (на 10 мирян 12 клириков).
После доклада проф[ессора] А. И. Покровского, по просьбе членов Отдела, дает дополнительные справки по поставленному вопросу проф[ессор] П. Д. Лапин, пришедший в конце речи докладчика.
Я всхожу, говорит проф[ессор] П. Д. Лапин, на эту кафедру, чтобы дать, по просьбе членов отдела, некоторые дополнительные справки по вопросу о составе аналогических нашему Высшему Церковному Совету учреждений. Так как меня не было во время речи предыдущего оратора, то очень важно, что мне придется нечто повторить из речи этого оратора.
В Церкви Константинопольской аналогичным нашему Высшему Церковному Совету учреждением является Смешанный Совет. Он состоит из 4-х архиереев и 8-ми мирян. Архиереи-члены Смешанного Совета избираются из членов Синода самым Синодом. В избрании же в члены Смешанного Совета мирян принимают участие Синод, Смешанный Совет и представители от приходов Константинопольского и Босфора. Миряне-члены Смешанного Совета избираются из постоянных жителей Константинополя, подданных Оттоманской империи, имеющих от роду не менее 30-ти лет. Архиереи и миряне состоят членами Смешанного Совета в течение двух лет. Председательство в Смешанном Совете принадлежит старейшему епископу, а если присутствует Патриарх, то — Патриарху.
В Карловицкой Церкви нашему Высшему Церковному Совету аналогичен Соборный Совет. Он состоит из председателя-митрополита, одного епископа, двух духовных и пяти светских лиц. Члены Соборного Совета избираются народно-церковным Собором на три года.
В Сибинской или Румынской Церкви в Венгрии в качестве аналогичного нашему Совету учреждения существует Митрополитская Консистория. Она разделяется на три отделения: церковное, епитропское и училищное.
Каждое из этих отделений состоит из 6-ти членов, избираемых Народно-Церковным Собором. В отделение церковное, ведающее судебные функции, входят в качестве членов исключительно духовные лица; отделение же училищное и епархиальное состоят и из духовных и светских лиц, причем первых здесь лишь 1/3. Председательство в каждом из этих отделений, а также в общих заседаниях всех отделений, принадлежит Сибинскому митрополиту.
Далее по вопросу о составе Высшего Церковного Совета высказались следующие ораторы:
1) А. В. Васильев. В Церкви Константинопольской епископы составляют 1/3 числа членов Совета, а у нас: один Патриарх да 2 архиерея, причем Патриарх не всегда может быть. Я предлагаю 6 епископов с Патриархом-председателем, 4-х клириков и 8 мирян.
2) Архиепископ Евлогий советует не отклоняться от Константинопольской Церкви. В Совете должно быть 12 чел[овек]. Кроме председателя: 4 епископа, 4 клирика и 4 мирянина, при этом епископы по избранию Синода, а клирики и миряне по избранию Собора.
3) Архиепископ Кирилл. Синод избирает епископов в Совет не на все время, а меняет их поочередно.
4) Протоиерей Э. И. Бекаревич. Нас удовлетворяет объяснение одного профессора, почему в Константинопольской Церкви такая форма Совета. Там давление турецкого правительства: и там у епископов свои интересы, а у мирян — свои. У нас пока этого нет. В Советах других Церквей есть и клирики. Россия слишком обширна: те Восточные Церкви могли вместиться в рамки одной нашей епархии. Синод и Совет будут иметь громадное влияние на жизнь нашей Церкви, и в этом Совете нужно дать место всем разновидностям русского народа: представителям Белоруссии и Малоруссии и друг[им]. Состав его надо увеличить и число клириков в нем, и во всяком случае не менее 6-ти. Этому учреждению придется много работать, а Церковь наша долго не реформировалась. Если 10 мирян в Совете, то столько же должно быть и клириков. Если 8 мирян, то 8 же и клириков при Патриархе и 7 епископов.
5) И. М. Бич-Лубенский. Говорю по памяти. В Совете Константинопольской Церкви предлагают миряне[4] и нет клириков. Эти миряне — не обычные простые миряне, а фанариоты (богатые миряне), платящие за агитацию о Патриархе, платящие султану за выборы Патриарха повинности по содержанию усадьбы[5]. По-моему, должна быть конструкция Совета из 12-ти лиц, но с тем, чтобы при решении важных дел какой-либо окраины вызывать оттуда следующих лиц; этим мы разгромождаем Совет и упраздняем расходы. Я предлагаю: 4 епископа, 4 клирика и 4 мирянина, с вызовом следующих лиц из окраины.
6) Архимандрит Гурий замечает, что при обсуждении дел в Совете будут затрагиваться и монастыри. Поэтому следует включить в число клириков-членов Совета одно лицо от монашествующих, избираемое монашеским съездом.
7) Профессор Л. И. Писарев. Дела, которыми будет ведать Совет — по преимуществу хозяйственные. Заведовать этими делами приличнее всего мирянам. Епископам же даны самые важные дела Синода — дела вероучения и нравоучения. Поэтому я не могу присоединиться к предложению архиепископа Евлогия, чтобы в Совете были 4 епископа, 4 клирика и 4 мирянина. Если важно для Совета включение епископов, то ведь они там все же будут. На Востоке в Церковных Советах тоже не одинаковое число духовных лиц и мирян. Значит, это различие вытекает из неодинаковой природы самых дел. Может быть, лучше бы было надлежащим образом выяснить круг дел этого Совета. Но, во всяком случае, нельзя суживать рамки мирян в этом Совете, как очень заинтересованных в его делах, и если, напр[имер], жалованье духовенству придется возложить на рамена тех же мирян, то и по чисто моральным соображениям — нельзя уменьшать значения мирян.
8) Архимандрит Вениамин. Количество мирян надо увеличить. Я предлагаю такой состав Совета: 3 епископа из Синода, 3 клирика (один из них монах), 6 мирян и председатель-Патриарх.
9) Т. Г. Суринов. Несправедливо деление на 3 части. Само дело ясно говорит: один с сошкой, а 7 с ложкой. В Отделе об обеспечении духовенства уже решено, откуда взять эти деньги. Да и вообще этому Совету предоставили слишком много дел хозяйственных — кому же лучше их вести, как не мирянам.
10) Проф[ессор] А. И. Покровский. Поддерживаю всецело церковно-народное представительство. Мы разогнали состав Синода до 12-ти членов. Здесь же дел очень много, а мы урезываем это представительство. Во всех Восточных Церквах состав представительства мирян увеличен сравнительно с епископами. Мое предложение: 3 епископа, 6 клириков и 9 мирян. При таком составе все бы интересы были соблюдены.
11) Генерал Л. К. Артамонов. Что из себя будет представлять и заменять Совет? Он заменит обер-прокурора. Что будет делать Церковный Совет? Если мы избираем будущих работников, то трудно даже сказать, что они здесь будут делать. Тут нужны и финансисты, и инженеры, и коммерсанты, и даже просто практические люди. Если мы наберем просто церковных людей, то они при всех доблестях будут только рассуждать и их придется содержать без пользы для дела; как человек практический говорю, что, чем больше людей, тем хуже — и без определения круга деятельности — праздно рассуждать. Мое предложение прежде набора того или иного числа лиц в Совет: определить круг их обязанностей и потому характер их деятельности.
12) Священник С. В. Нежинцев. При определении численного состава Совета надо сообразоваться со средствами. Содержание его членов ляжет на шею приходского духовенства. От нас оторвут, а им дадут.
13) Протоиерей С. П. Старков. Никто не оспаривает пока круга дел Совета, намеченного на стр. 4 нашего проекта. Значит, мы круг дел Совета приблизительно знаем. Это орган церковно-административный. Это не только церковное хозяйство. Здесь же находится и указание и на ряд вспомогательных органов, где и будут свои специалисты: напр[имер], в Свечном комитете человек 8, в Страховом отделе человек 6 и т. д.). Отсюда ясно, что не надо делать этот орган слишком громоздким. Положение епископата обеспечено: две организации, Синод и Совет, могут сливаться. В Совете будут дела обыденные. Значит, греха не будет, если здесь будет от епископов представитель только по специальности (напр[имер], или лицо по учебным вопросам, или по административным или друг.). По-моему, в Совете должны быть 2 епископа: Патриарх да один специалист, нужен здесь представитель монастырей, — затем, 3 клирика и 3 мирянина.
14) Архиепископ Димитрий. Крайне необходимо допустить представительство от монашествующих, ибо епископы представителями от монахов быть не могут, ибо епископ глава клириков. На Востоке, когда епископ избирается, его вычеркивают из списка монахов. При уходе его на покой, в тот же монастырь не принимают. Епископ считается представителем белого духовенства.
15) Архиепископ Кирилл предлагает расширить представительство мирян за счет епископов и клириков. Пусть в Совете будут 3 епископа, 3 клирика (из них один в монашеском звании) и 6 мирян. Епископы — по избранию Синода, из его состава, а клирики и миряне — по избранию Всероссийского Собора. Затем, во имя местного представительства, каждый из епархиальных епископов при желании может присутствовать в Церковно-народном Совете с правом совещательного голоса, когда рассматривается дело, касающееся управляемой им епархии.
16 и 17) Архиепископ Евлогий и архимандрит Вениамин присоединяются к предложению архиепископа Кирилла.
18) М. Ф. Глаголев соглашается с предложением проф[ессора] А. И. Покровского.
19) Священник П. М. Волков доказывает необходимость представительства в Совете от единоверческого клира, так как в единоверческих обществах хозяйство ведется своеобразно.
20) П. И. Уткин присоединяется к предложению архиепископа Кирилла.
21) И. Ф. Иорданский предлагает в состав Совета 2-х епископов (в том числе и Патриарха), 1-го монаха, 3-х клириков и 6 мирян, знатоков дел, входящих в компетенцию Церковного Совета; затем, так как во внецерковной жизни призваны в представители учреждений и женщины, то и здесь предоставить по крайней мере право совещательного голоса — и монахиням и вообще ведающим женщинам.
В виду наступления 8-ми часов вечера председатель предлагает прекратить прения и приступить к голосованию.
Предложение председателя принимается.
Тогда председатель голосует следующие поступившие к нему формулы.
1) Священника Э. И. Бекаревича: «В Высший Совет под председательством Патриарха входят 2 епископа, 1 из монастырского монашества, 6 клириков и 8 мирян».
2) Проф[ессора] А. И. Покровского: «В состав Высшего Церковного Народного Совета входят: 3 епископа (включая и Патриарха), 6 клириков (из них один из монашествующих) и 9 мирян».
3) Протоиерея В. К. Тюшнякова: «2 епископа, 4 клирика (1 из них монашествующий) и 6 мирян».
4) Архиепископа Кирилла: «В состав Церковно-Народного Совета входят, под председательством Патриарха, три епископа, в той или другой очереди, по избранию Священного Синода из его состава, три клирика в священном сане, из коих один в монашеском звании, и шесть мирян по избранию Священного Всероссийского Собора».
5) Священника С. В. Нежинцева: «Высший Церковный Совет состоит из 9-ти членов, а именно: Патриарха, митрополита, архиепископа или епископа, архимандрита, протоиерея или священника, диакона или псаломщика и трех мирян».
Формула протоиерея Бекаревича большинством 49-ти против 13-ти отвергается.
За формулу проф[ессора] А. И. Покровского 26 при 39-ти против нее, каковая также отвергается.
Формула протоиерея Тюшнякова собирает 37 голосов при 30-ти против нее, каковая принимается.
За формулу архиепископа Кирилла 42 голоса при 27-ти против, каковая тоже принимается.
Формула священника Нежинцева отвергается безусловным большинством.
Окончательно принимается формула архиепископа Кирилла, как собравшая голосов более, чем какая-либо другая из голосовавшихся.
Далее, председатель оглашает и хочет голосовать поправку священника Волкова: «В Высшем Церковном Управлении одно место предоставляется клирику от единоверия».
По мотивам голосования выступают:
1) Т. Н. Нечаев. Если отвергли представительство в Совет от единоверческих архиереев, то так уже нужно отвергнуть и представительство от клириков.
2) Священник Волков, говорит, что теперь при Синоде особый Совет из единоверцев — может быть этот совет в недалеком будущем будет уничтожен, и тогда потребуется в церковный Совет особый представитель от единоверцев.
После этого председатель ставит на голосование поправку священника Волкова, каковая и отклоняется. Затем председатель голосует поправку проф[ессора] прот[оиерея] И. И. Галахова: в составе Совета «один мирянин от Сибири», каковая тоже отклоняется.
Далее председатель ставит на голосование поправку архиепископа Кирилла: «Каждый из епархиальных епископов при желании может присутствовать в Церковно-Народном Совете с правом совещательного голоса, когда рассматривается дело, касающееся управляемой им епархии». Эта поправка принимается.
Наконец, по желанию некоторых членов Отдела председатель ставит на голосование следующее примечание к только что принятому положению: «Вышеуказанное право епархиального архиерея принадлежит и его заместителю, если сам епископ почему-либо не может лично присутствовать в Высшем Церковном Совете».
По голосовании приведенное примечание принято.
Председатель Епископ Митрофан
Делопроизводитель С. Голощапов
ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 220. Л. 295–305 об. Машинопись. Подлинник. Подписи — автографы.
[1] Так в документе.
[2] Пропуск в документе.
[3] Так в тексте.
[4] Так в тексте.
[5] Так в тексте.