16 октября 1917 г.
Заседание происходило в Соборной палате, под председательством преосвященного Митрофана, епископа Астраханского, и было открыто им в 5 час[ов] 25 мин[ут] вечера.
Из 157 лиц, записавшихся в члены Отдела, в заседании присутствовали 93 человека, список коих при сем прилагается.
I. Слушали: предложение преосвященного председателя следующего содержания.
В прошлом заседании мы избрали особую Комиссию для проверки канонических, исторических и др[угих] документов, на которых утверждались наши прения об участии мирян на Соборах. Обсуждая здесь этот вопрос, люди разных направлений делали свои различные выводы на основании почти одних и тех же документов. Заключение Комиссии, которое должно бы привести нас к скорейшему окончательному решению спорного вопроса с книгами в руках, не может быть вынесено ею ни сегодня и ни завтра, а, вернее всего и на следующей неделе. В виду этого продолжать ли нам свои занятия или ждать целую неделю заключения Комиссии? Я бы предполагал занятия продолжать. Но если продолжать, то о чем мы будем рассуждать? Если допустить записавшихся ораторов, то они могут говорить о том же, что сдано в Комиссию. И думаю, что кроме полемического элемента, едва ли что мы вынесем. В состав нашего Отдела вошли новые лица, которые с пылом неофитов вольют новую струю и могут снова увеличить число ораторов. Я думаю, что мы должны решить этот вопрос в своем прежнем составе, а новые члены примут участие в обсуждении следующего вопроса. Мы также могли бы сегодня придти к определенному решению волнующего вопроса чрез голосование в виду имеющихся уже у нас формул. Но, если угодно Собранию, пусть выскажутся некоторые из записавшихся прежде ораторов.
Собрание высказалось за желательность выслушать уже записавшихся ораторов.
II. По означенному предложению преосвященного председателя выступили следующие ораторы:
1) А. В. Васильев, предложивший принять по вопросу о взаимоотношении членов Собора постановление Уставного отдела, где этот вопрос решен в том смысле, что по вопросам вероучения, богослужения и нравственности определения вырабатываются всеми членами Собора, а утверждаются одними лишь епископами.
В ответ на означенное заявление г[осподина] Васильева преосвященным председателем было указано на неудобство прислушиваться к работам Уставного отдела, в котором мы сами не участвуем и в виду постановления нашего Отдела работать самостоятельно.
2) В. В. Богданович высказался за решение обсуждаемого вопроса в порядке стт. 64, 66 и 67 Устава Собора и внес свой следующий проект решения этого вопроса: «Все дела на целокупных Всероссийских Поместных Соборах решаются общим совместным голосованием, но каждое принятое решение получает силу соборного определения лишь при согласии с ним епископского состава Собора» (стт. 64, 66, 67). При этом г[осподин] Богданович заявил, что на голосовании своей формулы он не настаивает. Подлинная речь г[осподина] Богдановича при сем прилагается.
3) П. И. Астров, высказавшийся за некоторые исправления формул, внесенных преосвященным Митрофаном и прот[оиереями] Добронравовым и Богдановичем, и предложил их объединить в следующей своей формуле: «На Соборах целокупных дела решаются епископами, клириками и мирянами, но решения получают силу соборных постановлений, если они приняты епископами» (стт. 64, 66 и 67).
4) Архиепископ Евлогий предлагает решить поставленный вопрос согласно с Уставным отделом и потому дополнить формулу преосвященного Митрофана и прот[оиерея] Добронравова следующим образом: «В выработке определений по вопросам о вероучении, нравоучении, богослужении и церковной дисциплины окончательное решение принадлежит Совещанию Епископов».
5) Граф Д. А. Олсуфьев указывает, что Уставом Собора епископату предоставлено право налагать свое veto на соборные постановления, которые, по его мнению, будут неприемлемы для Церкви. Но так как Отделом приняты еще чисто епископские Соборы, то надо определить, что компетенция этих последних Соборов не должна простираться на решения общих Соборов, состоящих из епископов, клира и мирян.
6) Проф[ессор] П. Д. Лапин пропустил свою очередь выступления, и потому преосвященный председатель предложил Отделу на голосование — дать слово проф[ессор] Лапину вне очереди, на что Отдел открытым голосованием и дал свое согласие.
Выступавший проф[ессор] Лапин указал, что на основании канонических, исторических (на древневосточных и русских Соборах) и церковно-практических данных (напр[имер], из церковной жизни восточных Патриархов) — решающий голос на Соборах принадлежал и принадлежит только епископам. Вместе с тем проф[ессор] предложил следующий проект о взаимоотношении членов Собора и о епископском veto.
«Все дела решаются Собором, но поступают потом на епископское совещание, где эти решения или утверждаются, или на них налагается veto. Дела же внутренней церковной природы, как то: вероучение, богослужение, нравоучение и церковная дисциплина — должны быть совершенно изъяты из общих обсуждений, а предоставлены только одним епископам».
III. После сего преосвященный председатель объявил, что список ораторов исчерпан.
Но так как прот[оиерей] Н. Г. Попов, а также и другие члены стали выражать желание еще выступать с речами по означенному вопросу, между тем как Отделом уже было постановлено прекратить запись ораторов, то преосвященный председатель поставил на голосование вопрос: считать ли прения по означенному вопросу законченным, или еще продолжать их? Открытым голосованием было постановлено считать прения оконченными, а новым ораторам дать слово только по постановке вопроса.
Преосвященный председатель отказывает в слове прот[оиерею] Попову и другим ораторам, желавшим продолжать прения.
Тогда прот[оиерей] Попов просит слова по внеочередному заявлению и, получив его, заявил:
«Меня систематически лишают слова, между тем как проф[ессору] Лапину оно было сегодня же дано. Когда проф[ессор] Лапин потерял свою очередь, то он, согласно соборному наказу, должен был снова записаться, чего он, однако, не сделал. Вообще, если одним ораторам, известного направления, дается возможность высказаться, а другие этого постоянно лишаются, то я принужден будут не считать себя членом Отдела, и конечно, не по своей вине».
На означенное заявление прот[оиерея] Попова преосвященный председатель ответил, что Отдел постановил прения по общему вопросу считать законченными.
IV. По постановке вопроса выступили следующие лица:
1) В. И. Зеленцов высказался за принятие постановления Уставного отдела.
2) М. М. Громогласов, 3) Н. Д. Кузнецов, 4) П. И. Астров, 5) граф Апраксин и 6) проф[ессор] Кудрявцев высказались за самостоятельное решение Отделом этого вопроса. Кроме того, проф[ессор] Громогласов высказал пожелание о согласовании четырех сходных между собою формул их авторами в одну (формулы — епископа Митрофана, прот[оиерея] Добронравова, Богдановича и Астрова), а граф Апраксин — не игнорировать работ Уставного отдела, пригласить оттуда некоторых лиц и образовать согласительную комиссию.
7) В. П. Шеин внес предложение о необходимости образовать согласительную комиссию из членов Отделов о высшем управлении и Уставного, которая как разрешила бы данный вопрос, так и точно разграничила бы сферу деятельности обоих Отделов, так как очень часто этим Отделам приходится решать одни и те же вопросы.
Преосвященный председатель объявляет перерыв на 15 минут для выработки редакции общей формулы из указанных формул (епископа Митрофана, Богдановича, Астрова и прот[оиерея] Добронравова).
V. После перерыва преосвященный председатель предлагает голосовать представленные письменные формулы в порядке их убывающей общности.
1) Епископа Георгия (как самая широкая): «Епископы, клир и миряне участвуют на одинаковых правах в обсуждении всех соборных вопросов, но решения выносятся епископами».
2) Архиепископа Антония: «Хотя в рассуждениях, а тем менее в решениях, канонических поместных Соборов клирики и миряне не принимали участия, а выборных делегатов от них Церковь никогда не знала, — но, принимая во внимание, что в настоящее время епископов в Русской Церкви очень мало (в 50 и даже 100 раз меньше древней нормы), а равно и то, что наша современная жизнь осложнена, кроме пастырских, еще и сословными нуждами духовенства, а сверх того назревшим вопросом об отношении Церкви к государству, — является желательным участие их на периодических Соборах и притом в такой форме: “Вопросы обсуждаются епископами, выборными клириками и мирянами, а решение окончательно устанавливается епископами”».
3) Согласительная четырех вышепоименованных авторов (епископа Митрофана, прот[оиерей] Добронравова, П. И. Астрова и Богдановича): «На Соборах целокупных дела решаются епископами, клириками и мирянами, но решения получают силу соборных постановлений, если они приняты епископами (стт. 64, 66 и 67 Устава Поместн[ого] Собора, выработан[ного] Предсоборн[ым] Совет[ом] 1917 г.)».
4) Графа Апраксина: «На Соборах целокупных дела решаются епископами, клириками и мирянами, но решения получают силу соборных постановлений, если они приняты епископами, кои и выносят свое определение.
5) Архиепископа Евлогия: «Дополнение к формуле преосвященного Митрофана. В выработке определений по вопросам вероучения, нравоучения, богослужения и церковной дисциплины окончательное решение принадлежит совещанию».
6) В. И. Зеленцова: «По вопросам вероучения, богослужения, нравственности и дисциплины, после соборного обсуждения, окончательные определения (ὅρος) выносит Совещание Епископов, каковые определения, после провозглашения их на соборном заседании, становятся соборными решениями».
7) А. И. Надеждина: «Конкретное предложение мое такое: основываясь на постепенном развитии церковного уклада, нельзя приглашать на Соборы людей со всей России только для совещания; а необходимо предоставить всем присутствующим на Соборе право решающего голоса для того, чтобы Соборы были правомочными и настоящими выразителями жизни православного народа».
8) Прот[оиерея] Хотовицкого: «На целокупных Соборах Русской Православной Церкви всем членам их принадлежит равное право решения, но по вопросам вероучения, церковной богослужебной дисциплины силу определений Собора получают только те решения, с которыми согласны не менее двух третей участвующих на Соборе епископов».
По вопросу о порядке голосования формул выступили следующие лица: 1) прот[оиерей] Добронравов, 2) М. М. Бич-Лубенский, 3) В. В. Богданович, 4) архиепископ Антоний, 5) граф Апраксин, 6) проф[ессор] И. М. Громогласов и 7) преосвященный епископ Гермоген.
При этом выяснилось, что архиепископ Евлогий примкнул к формуле В. М. Зеленцова, а последний снял свою формулу с голосования.
Надеждин примыкает к согласительной формуле.
Архиепископ Антоний также снял свою формулу с голосования, но с условием поднять о ней вопрос снова, когда специально образованная при Отделе комиссия сделает свой доклад о тех правах, какие клирики и миряне имели на древних Соборах.
После сего остальные формулы были подвергнуты голосованию; причем оказалось, что за формулу преосвященного Георгия высказались 39 за и 27 против.
За формулу согласительную высказались 30 за и 35 против.
3а формулу графа Апраксина высказались 34 за и 28 против.
За формулу прот[оиерея] Хотовицкого высказались 16 за и 46 против.
В виду такого исхода голосования, формула епископа Георгия, как собравшая большее число голосов за, председателем была объявлена принятой.
VI. По существу принятой формулы выступили с речами следующие лица:
1) Граф Д. А. Олсуфьев усматривал в принятии формулы отвержение тех основ, на которых составлен Собор и работает уже два месяца. Поэтому работы Отдела должны приостановиться до выяснения вопроса на пленарном заседании Собора.
2) Прот[оиерей] Н. П. Добронравов просит внести на пленарное заседание согласительную формулу четырех с точным указанием числа голосов за и против нее, равно как и формулы принятой Отделом.
3) Проф[ессор] Кудрявцев присоединяется к мнениям предшествующих двух ораторов.
4) В. П. Шеин находит, что оба Отдела (уставный и высшего управления), пришедшие к противоположным решениям одного и того же вопроса, могут теперь найти наилучший выход в согласительной комиссии от обоих Отделов.
5) Граф П. М. Граббе высказывается за принятую Отделом формулу, так как, говорил он, мы ехали сюда не на основании синодального Устава, а знали, что этот Устав может подвергнуться на Соборе изменениям со стороны епископов. И если бы даже епископы нашли наше присутствие на Соборе невозможным, то мы должны смиренно подчиниться их решению.
6) М. П. Арашкевич говорит, что если клир и мирян вызвали сюда только с совещательным голосом, то нам незачем было и ехать, так как свой совещательный голос мы могли бы подать и на местах по всем вопросам.
7) Епископ Гермоген возражает, что напрасно миряне думают, что они не будут иметь на Соборе никакого значения. Настоящий Собор уже существует и должен идти до конца в той конструкции, как он есть сейчас. Решающий голос на Соборе принадлежал епископам и встарь, почему же современные христиане так щепетильны, что отказываются даже от участия на Соборе.
8) А. В. Васильев высказал ту мысль, что Устав настоящего Собора есть только синодальный проект, которым можно руководиться только временно, до пересмотра его Собором.
9) Генерал А. К. Артамонов говорит, что, действительно, в Предсоборном Совете на настоящий Устав Собора смотрели только как на проект, который, по мнению некоторых членов Совета, может быть даже и не будет руководиться Собором. Напрасно за него держатся, как за стену. Конкретное предложение г[енерала] Артамонова сводится к тому, чтобы образовать согласительную комиссию внутри самого Отдела из его членов, а не выносить этого вопроса из Отдела.
10) Архиепископ Антоний подтверждает мысль о необязательности для Собора синодального Устава; фактом существования Уставного отдела находит нежелательным вносить эту разноголосицу в общее собрание Собора и не видит нужды в согласительной комиссии, где голоса также могут разделиться. Мирянам же не следует пренебрегать совещательным голосом на Соборе, так как решение об этом голосе было принято большинством самих же мирян-членов Отдела.
11) Граф П. Н. Апраксин говорит, что мы взбудоражились зря. Произошло обычное явление при голосовании, когда получается большинство и меньшинство. Ничего ужасного по существу не случилось. Раз у епископов есть право налагать свое veto, то значит, они имеют право все вопросы пересматривать. Когда нас (меня, Зверева и прот[оиерея] Артоболевского) посылала Московская епархия на Собор, то избиратели нам говорили: «Мы не даем вам никаких векселей, никаких директив и ничем не хотим стеснять вас». Мы же говорили избирателям: «Мы будем говорить на Соборе так, как нам подскажет совесть. Поэтому нам надо не упрямиться и настаивать на своем, а общими силами добывать истину».
Прот[оиерей] Н. П. Добронравов просит слова графа Апраксина о наказе от Московской епархии занести в протокол, на что преосвященный председатель и выражает согласие.
12) Проф[ессор] П. П. Кудрявцев указывает на то, что пока Устав не отменен в общем собрании Собора, он еще действует, и получается странное обстоятельство — клирики и миряне теперь не могут с уверенностью сказать, не то они члены, не то нет. Согласно с действующим пока Уставом предлагает внести в пленарное заседание не только одно голое отдельное мнение, но и надлежащее его разъяснение, для чего Отдел и должен выбрать особого докладчика.
13) Граф Ослуфьев выступает по личному вопросу с следующим заявлением, что он не призывал членов Собора разъехаться. Но он утверждает, что никакое учреждение и общество не может существовать без какого-либо Устава. Иначе это будет не общество, а какое-то сборище. Мы собраны сюда без участия мирян высшею церковною властью старой формации. До сих пор мы работали на основании Устава. Это сознавали на Соборе. На Устав ссылались (напр[имер], при выборе комиссий, при голосовании и т. п.). Два месяца мы работали на основании одной конструкции Собора, теперь же должны работать на основании иной. И я не понимаю, такой важный вопрос как о Патриаршестве — на каких же основаниях будет решаться, на новых или на старых?
Мы не идем против епископов, но надо считаться с тем, что происходит в стране. Несомненно, Собор будет более авторитетен и в глазах Учредительного собрания и народа, если он будет состоять не из одних только епископов.
Список ораторов по данному вопросу не был исчерпан, и обсуждение его отложено до следующего заседания.
Председатель Епископ Митрофан
Делопроизводитель: С. Голощапов
ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 220. Л. 214–219. Машинопись. Подлинник. Подписи — автографы.