13 октября 1917 г.
Заседание происходило в Соборной палате под председательством преосвященного Митрофана, епископа Астраханского, и было открыто им в 10 час[ов] 32 мин[уты] утра. Из 157 членов Отдела в заседании участвовали 103 чел[овека], список коих при сем прилагается.
I. Согласно постановлению предыдущего собрания Отдела, в заседании продолжалось обсуждение вопроса о правах членов Собора: епископов, клира и мирян.
По означенному вопросу выступали следующие ораторы:
1) председатель Отдела, преосвященный Митрофан, епископ Астраханский
2) граф П. М. Граббе
3) высокопреосвященный Антоний, архиепископ Харьковский
4) И. Н. Сперанский
5) Д. И. Волков
6) прот[оиерей] С. И. Шлеев
7) преосвященный Георгий, епископ Минский
8) прот[оиерей] Н. В. Цветков
9) высокопреосвященный Евлогий, архиепископ Волынский
10) проф[ессор] М. А. Остроумов
и 11) проф[ессор] А. И. Покровский.
Из перечисленных ораторов никто не отрицал особливого положения епископов в стадии соборных решений. Но положение на Соборе клириков и мирян понималось различно. Одни ораторы считали, что клирики и миряне должны быть с решающим голосом на Соборе по всем вопросам, не исключая и догматических (прот[оиерей] Цветков и проф[ессор] Покровский); другие говорили, что во всех церковных вопросах у мирян не может быть голоса, одинакового с епископами (епископ Митрофан, епископ Георгий, граф Граббе, архиепископ Антоний, г[осподин] Сперанский, архиепископ Евлогий и проф[ессор] Остроумов).
Далее, одни ораторы (напр[имер], проф[ессор] Покровский) считали, что участие мирян на Соборах доказывается исторически — и состав Собора с клиром и мирянами признавали за канонический; другие — высокопреосвященный Антоний, проф[ессор] Остроумов и прот[оиерей] Шлеев — не считали возможным оправдать канонически и даже исторически решающий голос клира и мирян на Соборах.
Затем, некоторые ораторы, признавая настоящий состав Собора из епископов, клира и мирян — с равноправным, решающим голосом в стадии соборных обсуждений, — считали это компромиссом, допускаемым по нужде настоящего времени для единения епископа с клиром и паствой (епископ Митрофан, архиепископы Антоний и Евлогий), но отнюдь не узаконяемым; особенно настаивал на последнем прот[оиерей] С. И. Шлеев, который усиленно подчеркивал и современную необходимость в допущении таких Соборов; между тем как Д. И. Волков находил настоящий состав и строй Собора наилучшим и предлагал именно этот состав и строй узаконить на все будущее время.
II. При этом некоторые ораторы внесли конкретные письменные предложения, каковые при сем прилагаются.
1) Епископ Митрофан: «На Соборе дела решаются совместным обсуждением их епископами, клиром и мирянами. Полученное таким образом решение, чтобы восприять силу соборного определения, поступает в Епископское Совещание в порядке 66-й и 67-й ст. Устава».
2) Архиепископ Антоний: «Хотя в рассуждениях, а тем менее в решениях канонических поместных Соборов, клирики и миряне не принимали участия, а выборных делегатов от них Церковь никогда не знала, — но, принимая во внимание, что в настоящее время епископов в Русской Церкви очень мало (в 50 и даже 100 раз меньше древней нормы), а равно и то, что наша современная жизнь осложнена кроме пастырских еще и сословными нуждами духовенства, а сверх того назревшим вопросом об отношении Церкви к государству, — является желательным участие на периодических Соборах и при том в такой форме: “Вопросы обсуждаются епископами, выборными клириками и мирянами, а решение окончательно устанавливается епископами”».
3) Д. И. Волков: «Конструкция настоящего состава церковного Собора, состоящего из епископов, клира и мирян с решающим для всех одинаковым голосом, но с высшим правом епископата утверждать или не утверждать все соборные постановления, — должна быть признана единственно полезной и должна служить образцом всех дальнейших церковных Соборов, которые должны собираться в таком же составе и именно с такими же правами».
4) Епископ Георгий: «Епископы, клир и миряне участвуют на одинаковых правах в обсуждении всех соборных вопросов, но решения выносятся епископами».
III. Профессор же М. А. Остроумов сделал следующее предложение, прилагаемое при сем в подлиннике: «В виду невыясненности фактов, подтверждающих равноправие мирян и клириков с епископами, как на них ссылаются сторонники такового равноправия, не будет ли целесообразным образовать особую подкомиссию для выяснения этих фактов в деталях для более точного определения роли мирян и клира на Соборах».
IV. Означенное предложение преосвященный председатель ставит на голосование.
По мотивам голосования высказались следующие лица:
1) А. В. Васильев и 2) проф[ессор] И. А. Карабинов, защищающие необходимость образования такой комиссии; причем второй оратор мотивировал эту необходимость назревшей — при обсуждениях волнующего вопроса — нуждой в проверке цитат по подлинникам, указывая на здешние частые и неудачные цитации того места «Послания восточных Патриархов» в его русском переводе, по которому «весь народ — хранитель православия» и которое с греч[еского] подлинника должно быть переведено со словом не «хранитель», а «защитник».
3) Священник В. А. Чернявский, тоже стоящий за необходимость комиссии, но усиленно возражающий против выражения в формуле «равноправие мирян и клириков с епископами» — в виду того, что здесь никто полного равноправия не утверждал.
4) Прот[оиерей] проф[ессор] А. В. Смирнов, мотивировавший свое несогласие с предложением проф[ессора] Остроумова, во-первых, указанием на комиссию как на тормоз для дела и, во-вторых, на невозможность для нее представить убедительные доводы в виду особенных условий русской церковной жизни настоящего времени, когда все здание Церкви, можно сказать, не канонично.
5) Граф Д. А. Олсуфьев, защищавший комиссию только при ее справочном характере, а не решающем, таковым должны быть запечатлены суждения — не профессоров, а исключительно епископов.
V. После обмена мнений преосвященный председатель поставил письменное предложение проф[ессора] М. А. Остроумова на голосование.
37-ю голосами против 26-ти предложение проф[ессора] М. А. Остроумова было принято.
VI. Слушали предложение преосвященного председателя выбрать членов в означенную комиссию, преимущественно из профессоров, причем было предоставлено членам Отдела войти в эту комиссию по желанию и предложено г.г. профессорам записаться.
Выразили желание войти в означенную комиссию проф[ессор] Карабинов и Остроумов и чрез генерала Артамонова отсутствовавший в этот момент проф[ессор] Лапин.
VII. По поводу образующейся комиссии многие члены Отдела стали высказывать, чтобы комиссия — для всестороннего исследования вопроса — была образована из лиц разного направления, причем выражали желание видеть в ее составе проф[ессоров] Покровского, Прокошева и Завитневича.
Но они отказались быть ее членами.
Тогда Н. Ф. Миклашевский стал настаивать на привлечении означенных лиц к столь важной для Отдела работе, а генерал Артамонов — после вторичного нижеприведенного отказа проф[ессор]а Покровского — заявил, что если г.г. профессора отказываются от столь важной работы, то мы можем попросить их совсем не принимать участия в соборных занятиях.
Проф[ессор] А. И. Покровский сказал, что он считает комиссию совершенно излишнею, так как уже достаточно приводилось доводов за и против по волнующему вопросу, что тут дело уже в эмоциях, а не в разумных доводах, и что он с такими лицами, которые спорят о словах «защитник» и «хранитель» (совершенно тожественных по его мнению), безусловно не может работать.
Проф[ессор] В. З. Завитневич после вышеприведенного заявления г[енерала] Артамонова заметил, что по означенному вопросу потребуется составить целую диссертацию с научными аргументами, работа над которой потребует несколько лет, а не несколько дней. Надежда же на какую-либо не строго-научную комиссию — плод недомыслия, так как нас не убедили здесь своими речами специалисты-профессора.
Проф[ессор] П. А. Прокошев категорически заявил, что какую бы формулу не вынесла комиссия, он не примет ее, если она не будет соответствовать голосу его совести и что вообще он хочет оставить за собой полную свободу слова по этому вопросу.
VIII. Далее последовало предложение А. В. Васильева такого рода. Хотя некоторые лица отказываются, комиссия все же должна состояться, и для облегчения работы в ней нужно проверить по секретарским записям все, что говорилось за и против прав клира и мирян на Соборах.
Мнение г[осподина] Васильева было одобрено, но в то же время комиссии было предоставлено не ограничиваться только указанным материалом.
IX. Преосвященный председатель вновь предлагает желающим членам Отдела записаться в комиссию, после чего, кроме вышеупомянутых лиц (проф[ессоров] Остроумова, Лапина и Карабинова), в состав комиссии пожелали войти г.г. А. В. Васильев, И. Н. Сперанский и проф[ессор] Л. И. Писарев; вместе с тем Отделом было выражено пожелание пригласить проф[ессора] Бриллиантова и еще других лиц, которые не выразили готовность работать по данному вопросу.
X. Затем преосвященный председатель оглашает (прилагаемое при сем) письменное предложение прот[оиерея] проф[ессора] А. В. Смирнова о том, что «следует назначить срок для окончания работы подкомиссии».
Члены Отдела, высказывая пожелание скорейшего окончания работ комиссии, сроком намечали следующее заседание Отдела, назначенное вечером в понедельник 16 октября. Однако при этом было ПОСТАНОВЛЕНО, что в случае невозможности для комиссии представить свое заключение в указанный срок — продолжать работы в Отделе своим порядком.
Председатель Отдела Епископ Митрофан
Делопроизводитель С. Голощапов
ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 220. Л. 203–206 а. Машинопись. Подлинник. Подписи — автографы.