13 октября 1917 г.
Заседание 13 октября 1917 г. открыто в 5 часов вечера.
Председательствует архиепископ Казанский Иаков, участвовали 30 членов Отдела, расписавшиеся на прилагаемом при сем листе.
Секретарями избираются проф[ессор] А. В. Флоровский и проф[ессор] В. Д. Попов.
I. Собранием заслушивается доклад комиссии по вопросу об определении положительных функций епископского совещания в области вероучения, нравоучения, церковной дисциплины и богослужения.
Проф[ессор] В. Н. Бенешевич. Результатом нового рассмотрения комиссией вопроса о расширении прав Епископского Совещания явилась формулировка ряда статей, а именно:
В отд[еде] VI после ст. 64 предположено внести новую статью 64-а, такого рода: «Определения Совещания Епископов по вопросам вероучения, нравоучения, богослужения и церковной дисциплины после провозглашения их на Соборе, получают силу соборных определений» (сравни ст. 67).
После ст. 97-й решено вставить под буквой «г»: ОТДЕЛ ОПРЕДЕЛЕНИЙ В ОБЛАСТИ ВЕРОУЧЕНИЯ, НРАВОУЧЕНИЯ, БОГОСЛУЖЕНИЯ И ЦЕРКОВНОЙ ДИСЦИПЛИНЫ, т. е., другими словами, включается в Устав новый отдел, который состоит из двух статей.
Ст. 97-а: «Отдел образуется для установления и разъяснения определений в области вероучения, нравоучения, богослужения и церковной дисциплины».
Ст. 97-б: «Членами Отдела могут быть только епископы».
Ст. 137 (в X отделе) дополняется в соответствии с этим так: «поправки, касающиеся изложения статей, не ставятся на голосование и передаются в Редакционный отдел, а при рассмотрении предначертания определений в области вероучения, нравоучения, богослужения и церковной дисциплины — в Совещание Епископов».
Ст. 138 дополняется так: «…если же обсуждается предначертание определения в области вероучения, нравоучения, богослужения и церковной дисциплины, то оно, минуя Редакционный отдел, переходит в Совещание Епископов».
Ст. 139–140 остаются в прежнем виде.
После ст. 140 вводится новая 140-а: «По обсуждении предначертаний, внесенных Отделом определений в области вероучения, нравоучения, богослужения и церковной дисциплины, Собором не выносится решение по существу дела, а лишь выясняются мнения большинства и меньшинства Собора, каковые вместе с докладом указанного Отдела и приложениями к нему передаются в Совещание Епископов в день окончания обсуждения и не позднее следующего дня».
Таким образом, картина обсуждения подобного рода вопросов представляется такою: если на Соборе, по инициативе, предусматриваемой ст. 98 Устава, вносится какое-либо предложение, касающееся разъяснения в области вероучения, нравоучения, богослужения и церковной дисциплины, то это предложение проходит законным путем чрез Соборный Совет, оглашается на Соборе с определенным заключением Соборного Совета, после чего поступает в особый Отдел, состоящий из одних епископов. Этот Отдел епископов составляется по общим правилам организации соборных Отделов, т. е. записываются в него все желающие епископы, и Отдел на общих основаниях может приступить к работе (VII отд[ел] ст. 69–91). Для своей работы Отдел епископов может пригласить сведущих лиц из всех членов Собора, может выделить из себя подотделы и т. п. Отдел этот выносит письменный доклад по тому или другому возбужденному вопросу, где излагает свое мотивированное заключение в виде предполагаемого определения Собора, прилагая при сем и особые мнения, несогласные с большинством. Весь этот материал («доклад и приложения к нему») Отдел докладывает пленарному заседанию Собора. Собор глубоко и всесторонне (т. е. останавливаясь как на мнении большинства, так и меньшинства) рассматривает заключение Отдела, но не выносит постановления (в принятом нашим Уставом смысле), а выражает лишь свое мнение. Конечно, могут и все сойтись на известной формуле, но может получиться и несколько формул, внесенных, может быть, даже отдельными лицами. Когда будет закончено общее обсуждение и рассмотрение предначертания по статьям, то все эти мнения, выставленные Собором, а также заключение Отдела и личные мнения, — письменно изложенные, немедленно поступают, минуя Редакционный отдел, на рассмотрение епископского совещания. Совещание Епископов действует в порядке ст. 64, т. е. выносит определение по вопросам вероучения, нравоучения, богослужения и церковной дисциплины (пред чем, собственно, Собор остановился), другими словами: Совещание Епископов выносит определенное решение по постановленному вопросу в рамках соборного материала. Когда решение состоялось, оно еще не имеет силы соборного определения: оно должно быть провозглашено на Соборе. Это провозглашение не есть голосование, а простое возвещение истины. После такого провозглашения на Соборе, епископское определение получает силу юридического акта. Такова юридическая конструкция рассмотрения вопросов специально епископской компетенции.
Рисуя себе эту картину и ясно понимая, что самая суть вопроса сосредоточивается в конечной стадии, т. е. в том, какую силу придать решению Совещания Епископов, Подотдел не скрывает тех затруднений, которые встретятся, если Отделу будет желательно включить вышеозначенные статьи в Устав. Тогда может получиться противоречие с общей конструкцией Устава. Ведь при том положении вещей, когда Совещание Епископов выносит решение, а на Соборе это решение только провозглашается, несомненно сильный удар наносится Собору в целом как органу полноправной церковной власти. Часть Собора — епископская — действует активно, а другая — клир и миряне — являются отчасти совещательным органом, а отчасти как бы только присутствуют на том, как действуют епископы. Создается труднопримиримое с общей конструкцией Собора положение. Если допустить (в последнем акте) голосование всем Собором епископских определений, то Собор может и отвергнуть их. Это отвержение, допустим даже ¾ голосов Собора (аналогично с ¾ голосов епископского veto), все же было бы соблазном для верующего сознания, подрывая авторитет епископата. Поэтому голосование казалось нам неудобным. Возможен другой выход, а именно: Совещание Епископов принимает решение, между принятием его и оглашением на Соборе проходит известный срок (не менее 7 дней), во время которого вполне выясняется отношение целого Собора к епископскому решению. Возможен и еще выход: Епископское Совещание после основательной работы приходит к определенному результату, которое, однако, выносит на Собор лишь в виде некоторого предположения, которое обсуждается и чрез известный срок (7 дней) выносится официально на Собор, там оглашается и получает силу юридического акта. Однако недостаток всех этих согласительных предложений тот, что в них все же усматривается желание со стороны прочих членов Собора получить право проверки епископского постановления. Чтобы избежать всякой тени недоверия между членами единого Собора, пришлось упоминание о сроке совершенно отбросить. Беспокоило нас и еще одно соображение: как бы не возникло стремление догматизировать такие положения, которые догматами могут считаться только по партийным соображениям или по узким побуждениям, что неизбежно повело бы к оппозиции со стороны Собора в целом. В стремлении обеспечить Церковь от этих попыток догматизирования и последний акт предполагалось формулировать так: определение соборное, провозглашенное на Соборе, получает силу соборного определения только тогда, когда будет представлено на суд Православной Восточной Церкви. Но и эта точка зрения не встретила сочувствия, так как все оставался бы открытым вопрос: когда же получают силу соборного определения постановления Совещания Епископов?
Таким образом, если Уставный отдел желает дополнить раздел VI Устава постановлениями о положительных функциях епископского совещания в области вероучения, нравоучения, церковной дисциплины и богослужения, то придется в этом пункте принять и такие статьи, которые расходятся с общей конструкцией Устава.
В. П. Шеин предлагает собранию высказаться по существу вопросов, предложенных докладчиком, а именно: во-1-х, по вопросу о том, следует ли дополнять Устав новым отделом из одних епископов, с определенной задачей, имеющей предметом область вероучения, нравоучения, богослужения и церковной дисциплины; во-2-х, по поводу нового порядка решения дел вышеозначенной категории, по которому постановление, восходящее на общее собрание, не получает окончательного решения, но выносится на епископское совещание; в-3-х, относительно упразднения в делах вышеозначенной категории Редакционного отдела, и в-4-х, относительно вновь создаваемого правового положения, по которому окончательное решение принадлежит не всему Собору, но лишь Совещанию Епископов.
Аф. В. Васильев, гр[аф] П. Н. Апраксин высказываются за необходимость рассмотрения постановленных вопросов совместно с Отделом высшего церковного управления, где они в настоящее время рассматриваются.
Проф[ессор] Ф. И. Мищенко. Почему решение догматических вопросов должно проходить иной, кроме принятого нашим Уставом, порядком? Мне представляется искусственным слияние вопросов догматических с каноническими и др. в одну группу. В православии не существует мысли, что епископы имеют в догматических вопросах большее разумение, чем кто-либо другой. У католиков, правда, приписывается это преимущество папе, но и то только тогда, когда он говорит ex cathedra. «Вообще» соборное решение находится под водительством Св. Духа, а не одно только Епископское Совещание; так что для направления догматических вопросов специально в Епископское Совещание я не вижу теоретических оснований. Да и практически, догматические вопросы, как важнейшие в христианской жизни, требуют единогласия (мыслящие инако окажутся еретиками). Если нужно в нашем Уставе сделать добавление, то в том только роде, что соборные решения догматических вопросов непременно должны сообщаться другим православным Церквам и получать для себя в голосе всей Церкви вселенскую санкцию.
Архиепископ Евлогий. Понятно, почему известная категория вопросов, как, напр[имер], догматические вопросы, выделены и к ним применен особый порядок рассмотрения их; это делается ввиду их особой природы. Эти вопросы сугубо церковные, церковные по существу, и понятна та заботливость и тревога Церкви при рассмотрении и формулировке их. Не нужно забывать голоса церковного предания. Он ясен и говорит, что в Древней Церкви, хотя на Соборах и присутствовали миряне, но голос решающий имели одни епископы. Так должно остаться и у нас. Учительство принадлежит епископам по преимуществу; этим не исключается активное участие остальных членов в рассуждениях о предметах веры; пускай они будут активны и в решении вопросов веры, но за епископами остается, так сказать, сугубая активность, квалифицированная. Нужно в Уставе подчеркнуть особые права епископов, вытекающие из духа всего церковного предания.
Гр[аф] П. Н. Апраксин. Что для известных вопросов может быть собран специально епископский Собор — это понятно. Но каким образом во время существования нашего Собора от лица Собора будет исходить постановление, принятое лишь одной частью Собора, — это мне не понятно. Тогда получится два Собора. Для того чтобы не колебать авторитета Епископского Совещания, лучше бы было, если бы на Собор выносились предложения от 30 епископов, а не от всего Совещания Епископского.
В. И. Зеленцов цитатами из 1-го и 2-го слова св. Григория Богослова «о богословии» доказывает, что благодать научающая не одинакова у первосвященника — епископа, у священника и мирянина. Поэтому и определяющий голос в вопросах вероучения во всей Древней Церкви принадлежал только первосвященникам — епископам. Раз жизнь выдвинула для нашего Собора неизбежность обсуждения вопросов догматических, то практика в их решении должна остаться прежняя древне-вселенская. В том нет беды, что определения будут исходить от одних только епископов; ведь и постановления I и IV Вселенских Соборов, [не]смотря на то, что на них присутствовали не одни епископы, исходили от одних епископов. Епископы и одни — Собор, и с клириками и мирянами тоже — Собор.
Проф[ессор] П. Д. Лапин. Решающий голос на всех Соборах церковных, где-либо и когда-либо бывших, принадлежал епископату. Так было и в первые 3 века христианской эры, так было и на Вселенских Соборах, так было и в позднейшее время, вплоть до настоящего. Есть Церкви, как, напр[имер], Карловицкая и Сибинская, где голосу мирян придается большое значение, но нет Церкви, где бы решающий голос принадлежал клиру и мирянам. Я должен прийти к заключению, что в вопросах вероучения, нравственности, богослужения, таинств за епископатом должен быть сохранен решающий голос. На Вселенских Соборах догматические постановления делали епископы, и решения свои выдавали за решения Собора, хотя там участвовали и другие группы Собора из клириков и мирян.
Еп[ископ] Феофан присоединяется к проф[ессору] Лапину, снова выдвигая громадное значение афонского вопроса, пересмотр которого должен быть сделан по существу. Нужно скорее исправить сделанный грех, так как неправедная анафема обращается и на тех, кто ее положил. Настроение афонских старцев, как мне известно, достигло высшего ожесточения, они говорят: «Если епископы, наши естественные защитники, нас не защитят, мы оставим епископскую церковь; мы пойдем к солдатам, пусть они расправятся с епископами». У нас на этом Соборе сделана уступка духу времени, но всякая уступка имеет свой предел, за которым начинается отступление от Церкви. Я лично оставляю за собой право остаться при отдельном мнении, если меня не удовлетворит заключение по затронутому вопросу Уставного отдела.
Поставлен на голосование вопрос: угодно ли собранию перейти к постатейному обсуждению предложенного доклада. Предложение принимается абсолютным большинством.
Заседание закрыто в 8½ часов вечера.
Председатель
Члены Отдела
Делопроизводитель Протоиерей Георгий Извеков
ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 217. Л. 86–90. Машинопись. Подлинник. Подпись — автограф.