1—14 сентября 1918 г.
Заседание открыто в Соборной палате в 11 час[ов] 20 мин[ут] утра, под председательством митрополита Новгородского Арсения в присутствии 153 членов Собора (в том числе 28 епископов).
На повестке заседания:
1. Текущие дела.
2. Доклад Отдела о высшем церковном управлении об основаниях, при соблюдении которых автономия Украинской Церкви является канонически приемлемой. Докладчики: Митрофан, архиепископ Астраханский и проф[ессор] С. А. Котляревский.
3. Доклады Отдела об епархиальном управлении: а) по заявлению 35 членов Собора о замене в ст. 83 лит. е Положения об Епархиальном Управлении слов «в пределах епархии» словами «в пределах России», б) по заявлению 30 членов Собора об исключении из ст. 53 Положения об Епархиальном Управлении слов «с образованием не ниже среднего», в) по заявлению 30 членов Собора о необходимости пересмотра соборного определения касательно избрания епископов; г) по донесению архиепископа Симбирского о преподании указаний касательно оказавшихся несогласованностей в некоторых статьях соборного определения об Епархиальном Управлении. — Докладчики: епископ Старицкий Серафим и проф[ессор] И. М. Громогласов.
4. Доклад Отдела о высшем церковном управлении о церковных округах. — Докладчик митрополит Тифлисский Кирилл.
Председательствующий. Собору будут доложены текущие дела.
Секретарь. Поступила выписка из постановления Святейшего Патриарха, Священного Синода и Высшего Церковного Совета в соединенном присутствии, от 21 августа (3 сентября) с. г. за № 305, об открытии следующих новых самостоятельных епархий: а) Уральской — с наименованием епархиального преосвященного Уральским и Николаевским и со включением в ее состав Уральской области и уездов Николаевского и Новоузенского, Самарской епархии; б) Велико-Устюжской — с наименованием епархиального преосвященного Велико-Устюжским и Усть-Вымским и со включением в ее состав уездов Никольского, кроме 1-го благочиннического округа, Сольвычегодского, Яренского и Усть-Сысольского, Вологодской епархии; в) Челябинской — с наименованием епархиального преосвященного Челябинским и Троицким и со включением в ее состав уездов Челябинского, Троицкого и Верхне-Уральского, Оренбургской епархии; г) Сарапульской — с наименованием епархиального преосвященного Сарапульским и Елабужским и со включением в ее состав уездов Сарапульского, Елабужского и Малмыжского и д) Сербской для живущих в Америке сербов, с поставлением ее в каноническую зависимость от русского архиепископа в Америке и с содержанием на местные средства.
Засим получены
выписки из постановлений Святейшего
Патриарха и Священного Синода: а) от
9 (22) августа за № 737 об именовании впредь епископа Вятского епископом
Вятским и Глазовским, викария Вятской епархии епископа Глазовского епископом
Слободским; в) выписку из постановления Святейшего Патриарха и Священного
Синода б) от 23 августа (5
сентября) с. г. за № 735 о бытии 1) викарию Самарской епархии епископу
Николаевскому Тихону епископом Уральским и Николаевским, 2) викарию Вологодской
епархии епископу Великоустюжскому Алексию епископом Великоустюжским и
Усть-Вымьским, 3) викарию Оренбургской епархии епископу Челябинскому Гавриилу
епископом Челябинским и Троицким и 4) епископу Палладию бывшему Саратовскому,
епископом Сарапульским и Елабужским.
Соборный Совет постановил: означенные постановления огласить на Соборе и список с постановления Святейшего Патриарха и Священного Синода от 23 сентября с. г. за № 735 передать в Отдел личного состава.
Постановлено: постановление Соборного Совета утвердить.
Секретарь. От преосвященного Никандра, епископа Вятского получено следующее прискорбное известие: «Долгом считаю довести до сведения Священного Собора, что, по сообщению мне Вятского епархиального совета от 22 августа (4 сентября) с. г. за № 7938, кафедральный протоиерей соборного храма г. Вятки Алексей Израилев, священник с. Бахты, Вятского уезда, Димитрий Сергеев и делопроизводитель епархиального совета Василий Алексеевич Ложкин расстреляны, по приговору Уральской Областной Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контр-революцией и спекуляцией в ответ на покушение «белого террора» на жизнь товарища Ленина. О сем прилагается вырезка из местной газеты: «Известия Вятского Губ. исполнительного комитета Советов Крестьянских Рабочих и Солдатских Депутатов» от 4 сентября (н. с.) за № 120. Протоиерей Алексей Израилев — почтенный старец, всю жизнь свою, по окончании Киевской дух. академии, прослуживший в Вятской епархии сначала преподавателем, а затем ректором дух. семинарии, а в последние десять лет кафедральным протоиереем и вместе членом дух. консистории. Он решительно уклонялся от участия в политических партиях; имея в семье лишь одну жену, материально обеспеченный, он все свои силы посвящал служению епархии. Священник Дмитрий Сергиев — сравнительно молодой пастырь, но деятельный, приходом уважаемый. После него осталась вдова и пятеро непристроенных детей и, конечно, без материальных средств. Делопроизводитель Василий Ложкин — давний служака в Вяткой дух. консистории и выделялся из среды консисторских служащих своим служебным усердием. Мне неизвестны причины ареста всех троих, но полагаю, что они были арестованы в качестве заложников. Скорблю о насильственной смерти их тем сильнее, что ожидаю печальных вестей о смерти новых мучеников из среды моих пасомых и пастырей — сотрудников».
Соборный Совет постановил: настоящее донесение епископа Вятского огласить на Соборе.
Собор воспевает «со святыми упокой».
Секретарь: В Соборный Совет поступило следующее заявление Совета объединенных приходов г. Москвы от 28 августа с. г. за № 492: «В переживаемое нами мрачное время до всех нас почти ежедневно доходят известия о многочисленных казнях, совершаемых по распоряжению людей, в руках которых в настоящую минуту находится власть. При этом известно, что приговоренным не предлагается даже причащение Св. Таин и христианское напутствование перед смертию, а когда казнь уже совершена, тела этих несчастных закапываются немедленно в землю, и близким их не дается даже утешения совершить над ними обряд церковного отпевания и погребения. Не может не содрогнуться сердце при одной мысли о таком безжалостно-жестоком отношении к людям, особенно в такой момент, когда они являются уже совершенно безвредными для своих врагов.
С ужасом думая о судьбе православных, которые, без сомнения, еще могут подвергнуться той же участи, Совет объединенных приходов, в заседании 27 августа—9 сентября постановил: обратиться с ходатайством к Священному Собору, не сочтет ли последний возможным, по надлежащем в ближайшее время сношении с народными комиссарами, добиться того, чтобы во 1-х, приговоренным к казни православным предлагалось перед смертью приобщиться Св. Таин и получить христианское напутствование и, во 2-х, чтобы тела казненных выдавались их родным, если последние заявят о том просьбу вскоре же после казни, когда еще будет возможность выдать тело, хотя бы преданное уже земле.
В связи с этим Совет объединенных приходов обратил внимание на тяжелое материальное положение, в котором находятся семьи священно-служителей, подвергаемых аресту и приговариваемых к заключению в тюрьмы или к смертной казни.
В виду этого Совет объединенных приходов постановил: просить Священный Собор, чтобы издано было распоряжение, по которому за семьями священно-служителей, арестованных или заключенных в тюрьмы, сохранено было право на получение церковных доходов в том размере, как получал сам священно-служитель, а семьям священно-служителей, подвергнутых казни, предоставлено было право, на пенсию.
Соборный Совет постановил: предложить Собору: 1) уполномочить членов Собора, имеющих передать Совету народных комиссаров постановление Собора от 24 августа о необходимости отмены инструкции 17/30 августа с. г., сделать заявление о предоставлении приговариваемым к казни православным получать пред смертию христианское напутствование Св. Тайнами и о выдаче родственникам тел казненных и 2) ходатайство Совета объединенных приходов об обеспечении арестуемых членов клира и семейств подвергшихся казни членов клира передать на разрешение Высшего Церковного Совета.
Председательствующий. Угодно Собору согласиться с предложенным постановлением Соборного Совета?
Постановлено: постановление Соборного Совета утвердить.
Секретарь: Поступило заявление 32 членов Собора (митрополит Владимирский Сергий и др.) следующего содержания: «Священный Собор принял основные положения устройства Церковного Суда, — теперь необходимо выработать и самый устав устройства суда. Но рассмотреть этот устав Собор уже не имеет времени, да и едва ли удобно Собору входить в рассмотрение всех мелочей и подробностей этого устава. Поэтому нижеподписавшиеся просят Собор принять следующее постановление: «Предложить Отделу о церковном суде в срочном порядке, в согласии с принятыми Собором основными положениями, разработать устав о церковном суде и представить его Высшему Церковному Управлению, которое имеет ввести этот устав в действие, в качестве временного положения о церковном суде впредь до утверждения устава на Соборе».
Соборный Совет постановил: предложить Собору предоставить Отделу о церковном суде, в срочном порядке, в согласии с принятыми Собором основными положениями, разработать Устав о Церковном Суде и представить его Собору до перерыва его занятий.
Председательствующий. Угодно Собору согласиться с предложенным постановлением Соборного Совета?
Постановлено: постановление Соборного Совета утвердить.
Секретарь: Поступило заявление 32 членов Собора (С. И. Шидловский и др.) следующего содержания: «В виду громадного значения церковного и исторического, которое имеют деяния Собора, и в виду необходимости дать возможность широким кругам населения ознакомиться с деятельностью Собора вообще и главным деянием Собора — восстановлением патриаршества, мы предлагаем Собору постановить, чтобы во время перерыва, по возможности, беззамедлительно, были изданы: 1) Деяния Собора, 2) Сборник определений и постановлений Собора, 3) Отчет о деятельности Собора, 4) Художественно-научное издание, посвященное восстановлению патриаршества».
Соборный Совет постановил: предложить Собору принять настоящее предложение 32 членов Собора.
Председательствующий. Угодно Собору согласиться с таким предложением Собора?
Постановлено: постановление Соборного Совета утвердить.
Секретарь: В Соборный Совет передана выписка из постановления Святейшего Патриарха, Священного Синода и Высшего Церковного Совета в соединенном присутствии от 21 августа (3 сентября) с. г. за № 303 по докладу Патриаршего Управления о некоторых дополнениях и изменениях в Положении о Патриаршем управлении.
Соборный Совет
постановил: список с постановления Святейшего Патриарха, Священного Синода и
Высшего Церковного Совета за № 303 препроводить в Отделы о высшем церковном
управлении и о церковном и имуществе, в дополнение к препровожденному ранее
докладу Патриаршего Управления о дополнениях и изменениях в Положении о Высшем
сем Управлении, о чем и предложить
Собору.
Председательствующий: Угодно Собору согласиться с предложением Соборного Совета?
Постановлено: постановление Соборного Совета утвердить.
Председательствующий: Предлагается Собору продолжить обсуждение доклада Отдела о высшем церковном управлении об основаниях, при соблюдении которых автономия Украинской Церкви является канонически приемлемой. По общим основаниям доклада желает высказаться преосвященный Серафим, епископ Старицкий.
Епископ
Старицкий Серафим:
Освященному Собору следует решить вопрос о том, приемлемо ли «Положение о
временном Высшем Управлении Православной Церкви на Украине», или оно, по тем
или иным соображениям, неприемлемо. Мне кажется, что в том виде, в каком оно
находится пред нами, — оно совершенно приемлемо, — ибо собою не нарушает ни
единства веры, ни основных канонов, касающихся Высшего Церковного Управления. В
самом деле, нарушено ли хотя бы одно каноническое постановление, хотя одно
церковное правило? Конечно, нет. Бояться этого временного Положения нашему
Собору не следует. Ибо здесь, в этом акте нет намека на совершенную
самостоятельность Украинской Церкви, на автокефалию. Наоборот, в Положении говорится о полной зависимости
Украинской Церкви от обще-русской, — в частности, от Святейшего Патриарха. При
существующих ныне обстоятельствах, Украинская Церковь обращается к Священному
Собору, усердно его просит, в лице первостоятеля своего, митрополита Киевского
Антония, молит Собор, ради церковной экономии, в целях церковного
домостроительства, чтобы, подобно мудрому кормчему, который опускает несколько
руль в случае противной бури (это сравнение, по творениям Феодора Студита, я
приводил в Отделе), он, Собор, направил церковный
корабль так, чтобы достигнуть до
спасительной пристани и тем способом спасти
вверенных его водительству пловцов. Как и в Отделе, я здесь хотел бы напомнить,
что Украинская Церковь, в лице высокопреосвященного митрополита Антония,
взгляды которого всем известны, умоляет дать ей это временное положение. Всем
известно, что одна часть православно-верующих и деятелей Украины идет по
правильному пути, идет, за своими пастырями, к единению с нашей Церковию; другая, правда, малочисленная, мечтает
о «самостоятельности» или автокефалии. Пока значительная часть православного
общества в лице пастырей и пасомых, не желающих оторваться от Русской Церкви,
не идет за меньшинством, полагая, что законные их требования будут
удовлетворены Собором. Я боюсь, если не удовлетворят малые, вполне законные — я
бы сказал, — пожелания, то, при начавшемся
шатании умов, как бы не случилось того, что случилось с Грузией. Было время,
когда представители Грузинской Церкви немного просили; но им не пошли
навстречу. Уступи вовремя немного, может быть
Грузия была бы в единении с Русскою Церковию, и не случилось бы того, что ныне
мы видим… На Вас будет лежать ответственность, если что подобное случится и с
Украиной.. Итак,
Временное Положение
для Украинской Церкви приемлемо, ибо Церковь эта тогда бы шла на отделение,
если бы нарушалось, повторяю, единство веры и управления церковного. В
древности главным средством для сохранения церковного единства служили Соборы. Представитель Украинской Церкви ныне же
сообщил Его Святейшеству, что пастыри и паства Украины будут послушны Русской
Православной Церкви и постановлениям Священного Собора. «Все постановления
Всероссийского Церковного Собора и Святейшего Патриарха должны быть безусловно
обязательны для всех епархий Украины». Таково постановление Всеукраинского Собора. Далее, представители Украинской Церкви будут
участвовать и на общих Российских Соборах. Затем, каноны церковные не дозволяют
составлять новое учение веры, или отступать от веры (7 пр. 3 Всел. Соб. и 1, VI), отступать в своем управлении от основных законов
Вселенской Церкви (2 пр. 6 и 1 пр. 7 Всел. Соб.), нарушать духовное единство с
остальными церквами (единство веры и единство иерархического преемства), —
делать посягательство на личные местные
права и обычаи других Церквей (8 пр. 3-го, 39 пр. 6 Соб. и особо 71 (81) пр. Карфаг. Соб.). Ничто из указанного мною временными положениями не
нарушается. Возьмем также из позднейших канонических источников указания. Так в
послании Восточных Патриархов 1672 г. в члене 10 читаем: «Чтить права других Церквей и проникаться стремлением к общему благу
человечества», — вот тогда-то и сохраняется в Церкви та гармония, основание
которой положил Иисус Христос». — В грамоте Константинопольского Синода 1697 г. при Патриархе Каллинике II,
— содержится назидательное для нас указание… «Как Вселенская Церковь, читаем
там, должна управляться соборами епископов, так и всякая правильно основанная Церковь, может, законно иметь свою иерархию и свое отдельное управление». При том, церковная жизнь
основывается не на юридических началах, а на началах свободы Христовой и
церковных канонов, понимаемых их
не по букве, а по духу, имея целью спасение душ и лучшее устроение поместной
Церкви.
Отсюда, все Положение о временном управлении Церкви Украинской можно, не смущаясь, принять; даже — с выключением того пункта 2-го Положения Отдела о высшем церковном управлении, в коем говорится: «автономия Украинской Церкви распространяется на всякого рода церковные дела».. Какие же дела? А все дела: «кроме дел вероучения, нравоучения, высшего суда, а также важнейших вопросов богослужения и церковной дисциплины». Если принять этот пункт так, как он изложен, то это значит — ничего не дать. В делах вероучения Украинская Церковь не может составлять нового символа веры, формулировать догмат, вводить то, что касается до всей Церкви, слагать вновь главные части богослужения. Но каждая поместная Церковь имеет право на самостоятельность в делах по охране веры, в вопросе нравоучения и установления правил благочиния и т. п. Известно положение Украинской Церкви среди католичества, нахлынувшего на Малороссию. Разве же не могут представители этой Церкви сами решать дела вероучения и нравоучения? Даже по консисторскому уставу епархия, как поместная Церковь, имеет некоторые права в этом смысле. А что же делать окраинной Церкви в исключительных обстоятельствах, когда она находится в положении воинствующей, среди католического населения и чуждой ей духовной среды, желающей ее поработить? Лишить ее всякой инициативы в делах — по-моему, это нецелесообразно, неразумно, несправедливо.
Затем — Высший суд. Здесь можно еще сделать некоторые ограничения, чтобы некоторые дела восходили на рассмотрение Высшего Церковного Суда, как высшей инстанции. Но должен же быть суд там, причем и по канонам суду областных — соборов подлежат многие дела, даже суд епархиальных архиереев, как в первой инстанции. В вопросах церковной дисциплины тоже нельзя ограничивать поместную Церковь, ибо всякой поместной парикии права эти давались на основании правил свв. отец; например, учреждение крестных ходов, празднований, новых чинов богослужения, одним словом, всего того, что потребно для внутреннего развития духовной жизни и для благополучия и внешнего благоустройства. Украинская Церковь просит только законного и ничего противного единству. Она находится в полном единении с Русской Церковью, составляя часть обще Русской Церкви. Она находится в канонически-иерархической связи с Русской Церковью, ибо Патриарх не только благословляет, но и утверждает Киевского митрополита, как сказано в п. а ст. 2 Положения; и всех епископов он благословляет, а я понимаю и это — в смысле утверждения. Таким образом, Патриарх благословляет и утверждает всех епископов; имя Патриарха возносится за богослужением. Патриарх принимает жалобы на Киевского митрополита чинить суд над епископами украинских епархий, благословляет созыв соборов на Украине, утверждает даже самое Положение об управлении на Украине; словом, в 1-й главе изложено все то, что требуется для тесного единения одной Церкви с другой. И, по-моему, нам необходимо начинать с рассмотрения того временного Положения, которое прислано на имя Святейшего Патриарха, Положения, принятого и митрополитом Антонием. Если бы и было что неприемлемо здесь, но не касалось сущности церковных канонов, то и то ради мира — может быть приемлемо… Взирайте прежде всего на пользу Церковную… Полезно всем нам вспомнить ответ знаменитого Геннадия Синайского монахам: «Уверяю Вас о Господе, что кто в наше время требует строгого соблюдения всех обычаев и уставов Церкви, как это было во время свободы христиан, тот враз христианства и налагает бремя на бессильных, а кто прощает малое, чтобы сохранить целое, тот имеет дух апостольский. Церковь ныне — воинствует: и во время войны не требует строгого соблюдения Устава ни Архистратиг наш Иисус, ни мудрствующие с ним». И вот, я предлагал бы прямо приступить к постатейному чтению Положения об Украинской Церкви и даже расширить его, исключив из ст. 2 то, что стесняло бы свободу местной Церкви и грозило бы ее благопроцветанию.
А. В. Васильев. Я не могу себе
дать ясного отчета в том, что предлагает нам епископ Серафим Старицкий. Он как
будто говорил, что надо принять нам не положения, выработанные в Отделе, а
выработанное Украинским Собором Положение о временном Высшем управлении
Православной Церкви на Украине; но в то же время преосвященный Серафим как
будто предлагал поправки к положению Отдела, и, между прочим, высказался за
исключение 2-го из этих положений. Преосвященный Серафим неоднократно и с
ударением говорил, что каждая поместная Церковь имеет право на независимость и
самоопределение. Но дело в том, что Отдел высшего церковного управления, и я
думаю, большинство членов нашего Собора смотрят на так называемую Украинскую
Церковь не как на особую Поместную Церковь, а как на церковную митрополичью
область, составляющую неразрывную часть Российской Поместной Церкви. Это и выражено в 1-м положении: 1)
«Православная Церковь на Украине, оставаясь неразрывно частью единой
Православной Российской Церкви, относительно своего церковного управления
получает автономию». Эта Церковь — областная; но отделение ее, как
самостоятельной, вполне поместной Церкви, было
бы автокефалией, а не автономией. Между тем сам Всеукраинский Церковный Собор высказался только за автономию и
против автокефалии и Положение Всеукраинского Церковного Собора прислано Святейшему Патриарху на его утверждение. Внесу еще одну поправку к
тому, что сказал преосвященный Серафим. Он несколько раз говорил, что
митрополит Антоний усиленно ходатайствует
об утверждении выработанного Украинским церковным Собором положения. Между тем,
голоса митрополита Антония по этому вопросу мы мы
и не слышим. От него поступило только приветствие Святейшему Патриарху
от Украинского Церковного Собора и просьба о благословении. Относительно же
присланного епископом Пименом на утверждение Патриарха Положения о временном Высшем Управлении Украинской
Православной Церкви митрополит Антоний хранит глубокое молчание. Поэтому я и считаю, что заниматься нам теперь следует
положениями Отдела и, не входя в подробное рассмотрение присланного Положения,
высказаться за то, что Положения эти могут воспринять силу постольку, и в тех
именно рамках, какие даются положениями,
выработанными нашим Отделом о высшем
церковном управлении, т. е. в
согласии со всеми пятью положениями, к постатейному обсуждению которых нам и
надо перейти.
Епископ Чигиринский Никодим. Церковному Собору предстоит высказать свое мнение по поводу того Положения об управлении Церковью на Украине, которое выработан Украинским Церковным Собором. Мне, как представителю Киевской епархии, хотелось бы сказать несколько слов об обстоятельствах, предшествующих появлению этого Положения. Когда в Киеве была объявлена «самостийность» Украинской державы, то начались и среди церковных деятелей попытки к отделению от Русской Церкви.
Председательствующий. Когда именно эти попытки обнаружились?
Епископ
Чигиринский Никодим.
Собственно первые попытки к тому, чтобы выработать что-то особенно для
Украинской Церкви появились в мае,
июне месяце 1917 г., когда группа из
5 лиц киевского духовенства обратилась к митрополиту Киевскому Владимиру с
просьбою ходатайствовать пред Св. Синодом о разрешении созвать Всеукраинский
Церковный Съезд, причем представлена
была и программа для этого Съезда. Владыка представил это ходатайство в Св.
Синод вместе с программою. Но Св. Синоду не угодно было разрешить этого Съезда.
Поэтому, когда была объявлена самостоятельность Украинской державы, то среди
местных церковных деятелей усилилось стремление к «самостийности» и церковной. Ими было основано братство «Воскресения»,
которое задалось целью достигнуть автокефалии Украинской Церкви. Во главе
братства был поставлен архиепископ б. Владимирский Алексий, который в это время
приехал в Киев и поселился на покой в Лавре. Братство скоро переименовано было
в Церковную Раду, очевидно, в соответствие с политической Центральной Радой,
которая стояла главе Украинской державы.
Эта Церковная Рада объявила себя высшею церковною властью на Украине. Она
запретила поминать Святейшего Патриарха, а предписала поминать себя —
Всеукраинскую Церковную Раду. Пыталась эта церковная Рада достигнуть того, чтобы и правительственная Рада
признала ее высшим церковным органом на Украине. Но Центральная Рада только
приняла к сведению сообщение о сем Церковной
Рады. Тем не менее Церковная Рада стала распоряжаться: разослала, говорю,
акт о запрещении поминать Святейшего Патриарха и предписание поминать себя.
Причем, идею об учреждении патриаршества — эту великую идею — старалась унизить
таким образом. В настоящую пору, писалось в записке Рады, мы избавились от царя
и церковной царской политики, а вот Всероссийский Церковный
Собор дает нового повелителя — духовного (Патриарха) и таким образом, хочет
поработить не только Русскую Церковь, но и Украинскую. Как высшая церковная
власть, Церковная Рада разослала по консисториям своих комиссаров. Такой
комиссар был прислан и в Киевскую духовную консисторию — военный священник И.ван
Пащевский.
При вступлении в должность его сопровождали в консисторию полковник и один
светский человек, причем полковник снял с зерцала двухглавого орла и бросил его на
пол, а затем велел убрать зерцало. Он сообщил о назначении комиссара и
объяснил, что без подписи его не должна исходить ни одна консисторская бумага, что он будет пользоваться
печатью консистории. Таковы действия Церковной Рады. Вместе с эти она взяла на
себя задачу созвать Всеукраинский Церковный Собор, который объявил бы
Украинскую Церковь автокефальною. Всеукраинский Церковный Собор предполагалось
созвать из лиц сочувтсвующих «прихильних» до
Украины».
О всех этих действиях мне было известно частным образом. Архиепископ Алексий не счел нужным посвятить меня в эти дела ни единым словом. Узнав об этом, я счел долгом доложить об этом высокопреосвященному митрополиту Киевскому Владимиру, бывшему тогда здесь на Соборе, и прибыл в Москву во второй половине ноября 1917 г.. По поручению владыки митрополита, я докладывал о церковных делах Киева собранию архипастырей и членам Священного Собора от Украины. Тогда решено было послать в Киев депутацию во главе с митрополитом Платоном. Очевидно, моя поездка в Москву, которая во всяком случае не могла укрыться, побудила Церковную Раду послать двух членов — священника Маричева и Голика с тем, якобы, чтобы просить у Святейшего Патриарха благословения на созыв Всеукраинского Церковного Собора. Но это только мое предположение. Когда вернулись эти два члена, то сообщили, что Святейший Патриарх и даже, не могу сказать, Собор или Собрание Епископов согласились, чтобы Украине дана была автономия, но ни в каком случае не автокефалия. Тоже приблизительно сообщил и митрополит Платон, прибывший во главе делегации; о переговорах делегации с Церковною Радою я не буду говорить, ибо об этом говорил докладчик С. А. Котляревский. Прибыл не много ранее делегации в Киев и высокопреосвященный митрополит Владимир, но с ним Рада не хотел вступать в сношения, ею даже было поставлено не допускать его в Киев, как «никчемную людину», взять управление епархиею как у человека вредного для Украины и передать викарию украинцу.
Затем приехали преосвященные Евлогий и Пахомий; они вошли в сношение с Церковной Радой. И вот при содействии архиепископа Евлогия, я в первый раз имел возможность попасть в заседание Церковной Рады. В заседании было от 60 до 80 членов, были и женщины. Архиепископ пригласил и других викариев Киевских и еще 4 или 5 священников — членов союза пастырей г. Киева. Архиепископ Алексий был уже переименован в почетного председателя Рады. Председательствовал в заседании священник Маричев, не киевский, — а из другой епархии. Говорили по преимуществу члены Рады. Мы не могли принимать участия в решениях. Когда обсужден был какой-то вопрос и поставлен на голосование, я поднял свою руку. Председатель заметил, что право голоса принадлежит только членам Рады. Присутствовал я и на другом заседании Церковной Рады; там, между прочим, один иеромонах моего монастыря, без моего ведома, просил допустить его на Собор. Рада допустила его. Я тогда сказал: прошу допустить на Собор членов Св. Владимирского Братства и Религиозно-Просветительного Общества по одному или по два члена от учреждения. Ответили, что теперь прекращен доступ членов на Собор, будут допускаться новые члены самим Собором. Вот с какой нетерпимостью подготовляли Украинский Церковный Собор! Но все-таки с приездом архиепископа Евлогия и Пахомия острота стала смягчаться; ими Церковная Рада, возглавляемая епископом, была признана правомочным органом по созыву Собора.
Митрополит
Платон, прибыв снова в Киев, дал распоряжение собираться на Собор. Он был созван на основании Положений,
выработанных Радой; от каждого уезда украинской епархии были по три два
клирика и по три мирянина. Общее количество членов должно простираться до 1000
человек. Открытие Собора предположено было на 28 января декабря, но не
состоялось, за неприбытием членов
перенесено было на 3 января, но опять не состоялось. Совершилось оно только 7
января, но и то не было должного количества членов. Соборные заседания шли
бурно. Церковная Рада вошла целиком на Собор — 60—80 членов. Президиум Собора
был выбран под влиянием Церковной Рады. Деловых заседаний было мало; заседания
происходили в Отделах. Приход большевиков и обстрел города помешал заседаниям
Собора. Однако, когда уже часть членов Собора разъехалась, был поставлен вопрос
об автокефалии или автономии Украинской Церкви. Я не присутствовал на этом
заседании, вследствие обстрела города, присутствовало всего только два или три
епископа, и, однако, решено было, что желательна не автокефалия, а автономия.
По причине
происшествия большевиков ушли из Киева Центральная Рада и Церковная Рада. Большевики
были в Киеве около трех недель. Центральная Рада пригласила к себе на помощь
немцев, при их приближении большевики вышли из Киева и Центральная Рада вновь
вступила в управление. Стала собираться и Церковная Рада, она не выступала
самостоятельно, но вошла в состав Департамента Исповеданий, который учрежден
был новым правительством Украины. От этого Департамента мы много испытали, но я
не буду об этом говорить. Департамент Исповеданий сменился Министерством
исповеданий, члены Рады Церковной перебрались и туда. Затем, было
епархиальное собрание, на котором был избран митрополитом Киевским владыка Антоний. Церковная Рада сильно работала против этого
избрания, но работа ее не увенчалась успехом. Министр исповеданий созвал епископов
для ускорения созыва Собора. Церковный Собор был созван 7 июня. И вот Собор
разбился опять по секциям. Самая многолюдная секция была о Высшем Церковном
Управлении. В ней приняли участие почти все члены Собора. Председателем в ней
был избран архиепископ Евлогий. В состав ее входили профессора Киевской
духовной академии протоиерей Титов и Гроссу и
профессор Одесского университета Доброклонский и еще несколько менее известных
в духовном мире деятелей. Заседания были бурные; Церковная Рада действовала
так, чтобы провести автокефалию Украинской Церкви; но большинство высказалось
за то, чтобы не порывать связи с Великороссийской Православной Церковью. И вот
Отдел выработал Положение, которое и представлено было на рассмотрение и
утверждение Собора. Должен заметить, что Церковная Рада образовала человек 80,
не сочувствующих этому Положению, но большинство и в Отделе и на Соборе (до 250
членов) стояло за проект. Я обращаю внимание на
положение; если бы проект не прошел,
какое создалось бы на Украине. Та группа, которая стремится к отделению от
Русской Церкви, воспрянула бы еще больше, а та многочисленная группа была бы
опечалена, что ее не поддержали. Прошу обратить внимание и на следующее.
Правительство Украины просит не утверждать проекта в целом, а только в части.
Правительство,
и, мне кажется, надеется, что в
октябрьскую сессию Собора ему удастся достигнуть переработки его (проекта) в
своем духе, чтобы провести не автономию, а автокефалию. Я прошу обратить на это
особенное внимание; Положение на Украине не легкое.
Посему я позволю себе высказать, быть может, смелое пожелание, чтобы Церковный
Собор подтвердил то, что выработано на Украинском Соборе, а те пункты, которые
намечены отдельно как дополнение, передал на Всеукраинский Собор в качестве
пожеланий, чтобы они были проведены
на этом Соборе. Я полагаю, что та группа деятелей Собора, большая группа,
которая стремилась сохранить единство с Русской Церковью, сумела бы провести их
на Соборе. Но тогда авторитет Всеукраинского Церковного Собора был бы больше и
эти деятели, которые стремятся сохранить единство с Русской Церковью,
чувствовали бы себя смелее в сознании, что
Церковный Всероссийский Собор им доверяет. Я призываю членов Всероссийского
Собора отнестись к нашему церковному делу с особенною осторожностью, чтобы не
усилить раздора, какой существует в Украинской Церкви, но чтобы той группе,
которая желает сохранить единение с Русской Церковию придать большую силу и возможность смелее действовать.
Я собственно кончил свою речь. Но мне хотелось бы ответить А. В. Васильеву. Афанасий Васильевич говорил, что владыка митрополит Антоний молчит, не дает своего голоса по поводу этого Положения. Я в Отделе говорил, считаю долгом и теперь сказать, что владыка Антоний послал меня своим заместителем и указал мне принять все меры, чтобы провести этот проект о высшем управлении на Соборе. Положение владыки на Украине чрезвычайно тяжелое. Министерство исповеданий смотрит на него как на епархиального архиерея, и позволяет себе распоряжаться церковными делами; назначает само преподавателей, ректоров в семинарии. Поддержка для митрополита Антония необходима. Когда это Положение о высшем управлении будет утверждено, владыка митрополит будет не одиноким, так как те епископы и миряне, которые избраны в состав Высшего Церковного Совета на Украине, будут действовать с ним заодно, и он будет знать, на кого ему можно опереться.
П. И. Астров. К словам
преосвященного Никодима я считаю долгом добавить, что Поместный Собор не
выносит пожеланий, а выносит постановления. Если же иногда он и выражает
пожелания, то все-таки преподает их к обязательному руководству. Конечно, у
Поместного Собора нет полноты внешнего принуждения и с этой точки зрения всякое
постановление Собора есть как бы пожелание, но тем не менее оно есть канон. И в
данном случае Собор не может юридически
отклониться от своей церковно-юридической почвы, т. е. вынести пожелание,
а не постановление или канон. Почему Собор должен стоять на этой точке
зрения? Потому что этого требует прежде всего формальная сторона соборных
решений. Но затем это необходимо и в интересах Украинской Церкви, для ее
пользы. На Украине, как видно из слов преосвященного Никодима, происходила болезненная война. Нужен врач. Этот врач
— Всероссийский Церковный Собор. Он как мудрый врач вынесет свое постановление,
а к нему присоединятся на Украине те, которые сочувствуют Положению,
выработанному там же на Украине. Если же мы вынесем не постановления, а лишь
пожелания, то ничего не дадим, и на Украине по-прежнему останется борьба. Вот
если бы Всероссийский Поместный Собор стал делать поправки к тем положениям,
которые приняты Украинским Церковным Собором, тогда другое дело. Но эти 5
положений, выработанные отделом, как указали
А. В. Васильев и Л. К. Артамонов,
в некоторых отношениях содержат меньше, чем в положениях
Украинского Собора, напр., права Святейшего Патриарха, в других же отношениях
лишь ближе определяют содержание понятия «автономии» в отличие от
«автокефалии». Исследуя эти положения, я нахожу, что ничего неприемлемого,
ничего навязываемого Украинской Церкви в них нет. Поэтому я усиленно желаю,
чтобы Священный Собор оставался на канонической основе и высказался не в форме
пожеланий, а в форме постановлений.
В. П. Шеин. Впервые нашему
Собору, а может быть и вообще руководителям
управления Православной Русской Российской
Церкви, приходится встречаться с вопросом, подобным настоящему; приходится
же с ним встретиться не в то время,
когда Собор только вырабатывал свои общие постановления об управлении
Православною Церковью, не в то время, когда он мог бы, считаясь
с пожеланиями Украинской Церкви, включить их в общий план своих работ и
сообразовать с ним новый строй управления Русской Церкви. Наоборот, Собору
приходится считаться с Украинским делом в то время, когда работы его приходят к
концу и весь стройный порядок управления Русской Церкви им уже выработан и
составлен. И вот в это время, когда Собор уже дал Русской Церкви новый
церковный строй, начиная от возглавия его — Святейшего Патриарха и кончая
приходом, к нам, как разрывной
снаряд, врывается извне требование Украинской Церкви об ее церковно-областном самоуправлении. Это требование
ставит нас, совершенно вразрез со многими нашими
постановлениями, которые выработаны Собором. До настоящего времени Собор в
своих работах исходил из того представления о Русской Церкви, которое создалось
в течение многих веков, как об единой, цельной, неразрывно связанной с
государством Русской Православной Церкви, т. е. в представлении Собора
сливались воедино границы Русской Церкви и Русского государства. Только такое полное совпадение границ государства и
Церкви позволило выработать ту стройную систему церковного управления, которая
создана Собором. Рассматриваемое же заявление Украинской Церкви исходит
совершенно из другого начала, именно из признания политической независимости
Украины. Здесь нам приходится сообразовать действия Русской Церкви, как
существующей не в одном, а в двух независимых государствах. Это совершенно
новое и чуждое нам начало дает себя чувствовать в каждой частности соборной
работы. Например, объединяется ли управление всей Русской Церковью в едином
Всероссийском Соборе, и посылают ли украинские епархии на общерусские соборы
своих представителей. Вместо единого
Синода, будет два, в Москве и Киеве и неизвестно, могут ли одни и те же лица
являться членами в том и другом Синоде. Входит ли Украина в состав того
разделения епархий на 5 областей, от которых ежегодно вызываются для присутствия в Священном Синоде
архиереи. Хотя не рассмотренный Собором, однако уже вышедший из Отдела, доклад
о митрополичьих округах предполагает существование округов Киевского,
Харьковского и Одесского; не должны ли они теперь получить иное очертание и литься в один округ и слиться с
Киевским и т. п.? Не буду, далее, утомлять Вашего внимания, но какую бы
область церковного управления ни взять, в каждую
из них врывается чуждое, инородное
начало, к которому не подойти с нашими представлениями. Поэтому Собору
предстоит немаловажная задача дать ответ не только по Украинскому вопросу, но и
вообще ответить и осознать, как он в дальнейшем представляет себе Русскую Православную Церковь: — только ли как Церковь, заключающуюся в
определенных границах Русского государства, независимо от того, как бы велико
или мало оно не было, или же Собор мыслит Русскую Церковь не связанной внешними
государственными границами и будет стремиться сохранить за нею и ее управлением
всю ту полноту Всероссийского единства, коей выразительницей она была доныне. В
зависимости от этого получится ответ на вопрос об управлении Украинской Церкви,
и вы так или иначе определите свое отношение к нему.
В течение столетий Русское церковное управление
всегда находило себе опору и поддержку в начале,
которым оно связывалось и укреплялось, в начале, придававшем ему внешнюю силу, — в тесном союзе с государственною
властью. Государственная власть своею внешнею мощью скрепляла постановления
Русской церковной власти. Теперь это не так, — уже потому, что, ныне существующая в России власть не только не дает
Церкви скрепляющей ее постановления силы, но стремится к разрушению самолюбия
самого бытия Церкви. Тут опоры нет. С
другой стороны, Русское государство рассыпалось и неизвестно, когда оно придет
в единство. Создаются новые области, которые могут различно относиться к Русской Православной Церкви — одни
враждебно; другие покровительственно, а иные
безразлично. Собору приходится иметь дело не с одной дружественно расположенною
властью, но с целым рядом властей, могущих относится к Церкви разнообразно. При
таких условиях очевидно то стройное церковное управление, которое создано
трудами Собора не может быть сохранено во всей неприкосновенности на всем
пространстве Русской Православной Церкви в пределах прежней государственной
границы. Собору придется выбирать из двух: или сохранить неприкосновенную
стройность и единство выработанного им церковного
управления, или сохранить неприкосновенную стройность и единство
выработанного им церковного управления или пожертвовав этой стороною дела, сохранить единство Церкви. Если бы было
предпочтено единство системы, то заранее нужно примириться с тем, что
управляемая на основании ее под
возглавлением Патриарха Церковь заключится только в тесных пределах
будущего русского государства. Сохранение пространственной
полноты Русской Церкви требует и требует
повелительно допустить в систему управления многоразличные отступления, чтобы
сделать ее более гибкой, способной применяться к отдельным особенностям вновь
образующихся политический тел и
окраин. Только этою ценою удастся сохранить единство Русской Церкви. Следует
считаться с тем, что Положение об Украинской Церкви есть, по всей вероятности, лишь
одно из многих могущих быть предъявленными
требований об областных
самоуправлениях (автономиях) или иных
во внимание к местным условиям, и отступлении как
от общего порядка. На днях мы уже
допустили такие отступления для Варшавской
епархии, они на очереди для Финляндии, и мы не знаем, какие придется еще
составить положения для других окраин, которые стремятся если не к полной
независимости, то во всяком случае к обособлению. Подобные требования
представят, может быть, Литва, Сибирь, Кавказ,
Туркестан. Возможно ожидать, что после великих потрясений, пережитых Россией,
если сохранятся в ее государственном обладании все те окраины, то в них во
всяком случае создастся множество политических обособлений, которые повлекут за
собою стремление к обособленности и
независимости церковной. Для примера достаточно указать на Грузию.
С своей стороны,
я полагаю, что лучше пожертвовать меньшим, чтобы сохранить большее; я стою за
эту точку зрения, которую высказывали преосвященные Серафим и Никодим,
что лучше поступиться единством управления, но сохранить единство Православной
Церкви. Полагаю, что это необходимо не только в целях проявления большей силы
Церкви, но желательно и для блага церковной жизни на самостоятельных окраинах.
Что не случилось бы потом со вновь
образовавшимися на окраинах государствами, Церковь будет едина; она останется
силою объединяющею и связующею сознание как самого Русского народа, так и всех
многоразличных народностей в пределах бывшего русского государства, будет
напоминать о прошлом великого народа и предопределять будущее. Люди, которые
будут чувствовать себя не только русскими, но и православными, имея свое
средоточие в лице Патриарха, — останутся
хранителями и проводниками на месте сознания русского единства. Но, чтобы это
сознание было плодотворно, для этого русский церковный строй должен быть как можно менее пререкаемым; необходимо, чтобы он мог укладываться в рамки
местных условий или автономий, на которые рассыпалась и рассыпается бывшая
некогда Великая Россия. При этом необходимо считаться с тем, что правительства
различных бывших русских областей, получивших политическую независимость, едва
ли будут склонны к сохранению церковного единства; скорее можно ожидать от них
стремления наряду с независимостью государственною обеспечить себе и
независимость церковную. Подтверждение этому опасению, как объяснил
преосвященный Никодим, мы уже видим из отношения Украинского
правительства. Оно нисколько не заботится об
единстве с Православною Церковью. Наоборот, в представлении председателя
Украинского Совета Министров на имя Святейшего Патриарха черным по белому
выражается желание независимости, автокефалии. То же стремление обнаруживается
и в Польше, и в Финляндии и других областях, правительства которых естественно будет
стремиться создавать церковное управление,
независимое от Московского Патриарха. При таких условиях управление
Православной Церкви на местах должно находить опору не во внешней силе
правительств и государств, а в
сознании самих сынов Православной Церкви и их сыновней покорности Патриарху. Устройство Русской Церкви на местах
должно быть таким, чтобы оно удовлетворяло местному самолюбию, считалось с
желанием православных, в пределах законных, быть у себя хозяевами. Поэтому не
следует скупиться, давать свободу в тех
пределах, в которых отдельные местности сами ее для себя облюбовали, ибо тогда
им будут дороги эти образы проведения сознания церковного единства;
православные будут держаться за них, потому что эти образы созданы, продуманы
ими и всякое стремление со стороны государства оторвать православных от
Русского Патриарха будет встречать отпор на местах. Если же мы будем
стремиться, ради сохранения стройности выработанных нами начал, насильно
навязывать отходящим областям скелет нашего церковного устройства, то можем
обратить их из друзей в наших врагов. Опять, скажут, Москва желает навязать нам
под видом Патриарха свою власть; тогда имя Патриарха, вместо того, чтобы
являться в лучах олицетворения сознания вожделенного русского единства, вызовет с их стороны опасение, что их
лишают независимости. Русская Церковная власть должна являться оплотом, опираясь
на которых православные на окраинах могли бы отражать посягательства на свободу
Церкви. Они должны всегда иметь возможность заявить свое non possumus, которое они
противопоставят всяким покушениям светских властей так или иначе поработить или
ограничить церковную свободу. От кого бы не исходили и где бы не проявлялись
такие противоцерковные стремления — на Украине, в Финляндии или Польше, местные Церковные власти и народ будут находить себе опору в Москве, недосягаемой для их
гражданских властей — у Патриарха. Но, чтобы опора эта имела значение, должно
быть охраняемо и единство Патриарха и добровольное подчинение ему окраинных Церквей. Связь их с Патриархом будет тем сильнее, чем
прочнее она будет покоиться на отношениях, основанных на любви и доверии, а не
на болезненном чувстве отторговывания друг от друга тех или других преимуществ.
В первом опыте применения новых начал отношения общерусской Церковной власти к
окраинам следует становиться не на ту почву, чтобы удержать как можно больше за
Патриархом и Синодом, а должно идти с открытой душой на удовлетворение всех
местных пожеланий Украинской Церкви в той степени,
в какой представители ее сами признали это достаточным и желательным. Только на
таких совместных действиях создается прочная и нерушимая связь Украины с
Русскою Православною Церковию. С этой точки зрения, подходя к докладу, я примыкал
бы к тому, чтобы принять проект Украинского Собора со всем тем, что и как в нем
говорится и что признала Украинская Церковь, и дальше не идти.
Настоящий, доклад представляет статьи об Украинской Церкви, выработанные Отделом о высшем церковном управлении, которые, по-видимому, должны составлять предмет нашего рассмотрения. К этому докладу присоединены приложения: № 1. — выработанное Украинским Собором Положение о временном Высшем Управлении Православной Церкви на Украине; затем 2-й рапорт Святейшему Патриарху председателя названного Собора епископа Балтского Пимена о том, что все постановления Всероссийского Церковного Собора и Святейшего Патриарха должны быть безусловно обязательны для всех епархий Украины; № 3 — доклад председателя Всеукраинского Собора о состоявшемся выборе членов Высшего Церковного Совета от иерархов, от клира и от мирян, и наконец № 4 — письмо Святейшему Патриарху председателя Совета Министров в Украине об утверждении избранных членов Высшего Церковного Совета и об отсрочке введения в действие полностию Положения о высшем церковном управлении. Как будто бы Отдел в своем докладе предлагает обсуждать постатейно не Положение о временном Высшем Управлении Православной Церкви на Украине; оно является лишь одним из положений, не подлежащих голосованию, как, например, рапорт о выборах членов Высшего Церковного Совета на Украине или письмо к Святейшему Патриарху. Они голосованию не подлежат. Отдел предлагает обсуждать и голосовать только пять выработанных им статей. С этим приложением Отдела я на основании высказанных суждений, согласиться не могу. Необходимо перейти к постатейному чтению Положения, представленного Всеукраинским Церковным Собором, а затем, если угодно Собору, дополнительно перейти к обсуждению статей Отдела о Высшем Церковном Управлении. Внимание должно быть сосредоточено не на предложении Отдела, а на самом «Положении» Всеукраинского Собора. Это «Положение» следует обсудить и высказать свое отношение к нему, которое, по моему мнению, может быть только одно — принять его и больше ничего; что же касается статей Отдела, то, как уже предполагал преосвященный Никодим, можно рассматривать их как желания Собора. На основании всего сказанного, вношу предложение: перейти к постатейному рассмотрению Положения о временном Высшем Управлении Церкви на Украине (Приложений № 1 и 2).
Докладчик архиепископ Астраханский Митрофан. Мы выслушали ряд ораторов по данному вопросу и надо сказать, что речи нынешнего дня существенно отличаются от того, что сказано было вчера. Тогда почти все признавали правильным тот способ рассмотрения вопроса, которого держался Отдел, а теперь хотят направить нас по другому пути. Здесь мы слышим из уст преосвященного Серафима суждения о том, что каноны и история заповедуют уважать права поместных Церквей. Конечно это так. Но прежде всего ведь это относится к правам самостоятельных Церквей, а Украинская является только частью Русской Церкви, хотя и к ее правам, как они излагаются в Положении о временном высшем управлении, Отдел относился весьма бережно, почему и не решился подвергнуть это положение переделке, но оставил его нетронутым, присоединив к нему только свои условия или пункты, при соблюдении которых сохраняется единство и неразрывность Украинской Церкви с Русской, что для Отдела было самым главным. Отдел больше всего стремился к тому, чтобы в самых взаимных отношениях не осталось ничего не выясненного, что потом могло бы дать повод к недоразумениям и несогласиям. К сожалению, в самом положении о временно Управлении Украинской Церкви много неясности и даже не установлена здесь степень зависимости ее от Русской Церкви и только в особом рапорте председателя Украинского Собора на имя Святейшего Патриарха говорится, что постановления Русского Собора обязательны для Украинских епархий. Можно ли после сего ограничиться простым принятием или утверждением этого положения? Очевидно нет, ибо оно клонит скорее к автокефалии, чем к автономии. Существо автономии состоит во взаимном соглашении, она — акт обоюдный. Автономия может быть большая и меньшая, смотря по расширению тех прав, какие даются. В данном случае Украинской Церкви дается автономия весьма широкая. Все, что касается дел имущественных, хозяйственных, просветительных, миссионерских и др. — все это предоставляется к самостоятельному разрешению на правах автономии. Отдел стремился только сохранить единство веры и неразрывность канонической зависимости. И в этом отношении он, думается, правильно угадывал настроение самого населения Украины, которое дорожило и дорожит этой важной связью с общей матерью Церковью Российской. Может быть, отдельные группы и в особенности настроенные шовинистическими думают и иначе и может быть и самое правительство Украины, как видно из заявления председателя Совета Министров, стремятся к другому, но народ еще ни разу не заявил о своем желании уйти от общей духовной жизни с Русскою Церковью. Мы понимаем всю трагичность вопроса, какой ставит В. П. Шеин, а сама-то Русская Церковь думает ли быть единой при видимом начавшемся уже расчленении ее частей. Ведь вслед за Украиной от нее могут отойти Белоруссия, Литва, Кавказ и т. п. Считает ли возможным Русская Церковь сохранить свое единство, как оно сложилось исторически, когда она опиралась на содействие гражданской власти, чего теперь нет у нее, а напротив она предоставлена самой себе? На этот вопрос мы ответили без всякого колебания, что Русская Церковь должна и впредь быть единой. Центробежные силы стихнут, период испытаний пройдет, и Церковь Русская снова соберет воедино расточенное. Тот путь, который проходит она, уже пройден другими Церквами, опытом которых следует воспользоваться. От Константинопольской Церкви отделились ее части и, однако, не сразу она допустила это расчленение, даже при полной политической самобытности отдельных народов и в этом отношении ее неторопливость давала благие результаты. Так, Румынская Церковь, бывшая в подчинении, не сразу получила свою автономию, но только тогда, когда в ней стихли страсти и она введена была в русло канонического устроения. Не будем торопиться и мы. Духовная связь народностей, обитающих на Руси, в свое время имела великое значение в деле ее собирания. Нужно посему хранить эту связь, а не разрывать ее, подчиняясь панически тем страхам, какие рисует нам напуганное воображение. Сохраним духовную связь, а она поможет нам в деле политического единения частей, которые готовы раздробиться. Вот та основная мысль, какой держался Отдел и какую он положил в основу устройства Украинской Церкви на началах автономии. Сохраняя неразрывную связь с Русской Церковью, Украина через то не лишается той опоры, какая ей может понадобиться при тех превратностях, какие еще неизбежны в Украине, где все еще находится в процессе брожения и далеко не достигло полного образования. Преосвященный Никодим говорил о тяжелом положении, в каком находится митрополит Антоний, лишенный поддержки со стороны коллегиальных органов управления, еще не получивших утверждения. Теперь он получает эту поддержку и может в своих сношениях с правительственными учреждениями выступать в качестве единоличного представителя органов Высшего Церковного Управления. Предоставляя право и возможность Украинской Церкви самоуправляться на началах автономии, Отдел все же считал невозможным при отсутствии представителей от Украинских Церквей приступить к переработке самого Положения о временном управлении Украинской Церкви, хотя искушение к тому было весьма сильным. На этот искусительный путь и толкает нас теперь В. П. Шеин, но вступить на него значило бы заложить при самом начале новых взаимоотношений между Украинской и Российской Церквами узел неизбежных недоумений и несогласий. Украина тогда могла жаловаться, что Москва снова наложила свою тяжелую руку. Да, по-видимому, и В. П. Шеин далек от возможности установления такого именно отношения. Он проводит мысль о том, что Собору не следует изменять Положения о временном управлении Украинской Церкви, а прямо принять его полностью. С таким взглядом едва ли согласится Священный Собор и единственно правильный путь остается тот, какой избрал Отдел и к постатейному чтению выработанных им положений, устанавливающих связь Украинских епархий с Российскою Церковью и надо перейти.
Что касается других замечаний, какие раздались со стороны говоривших членов Собора, то по поводу их удобнее будет высказаться при постатейном чтении, ибо они относятся к разным статьям и принципиального значения не имеют, кроме речи архим[андрита] Илариона. Он считает тип автономии, какой намечается для Украины, незаконченным, даже неправильным. По его мнению, нужно прежде всего точно определить границы или территорию, на какую распространяется автономия, и совершенно не касаться внутренних порядков географически очерченной области. Здесь явное недоразумение. Автономия имеет значение не внешнее, географическое, а непременно определяет взаимоотношения двух сторон и чем точнее разграничены такие взаимоотношения, тем и сама автономия становится более жизненною. С этой стороны необходимо обстоятельнее остановиться на статьях, определяющих такие взаимоотношения, но это уже будет достигнуто при постатейном чтении, к которому и надо скорее перейти.
Проф[ессор]
С. А. Котляревский. Оставляя пока те вопросы, ответы на
которые можно будет дать при постатейном рассмотрении доклада, а хотел бы остановить ваше внимание на
двоякого рода замечаниях, сделанных ораторами в своих речах вчера и сегодня. Первое
— касается невыясненности самого характера автономии. Нам говорят, что
автономия, как она намечается, неопределенна. Действительно понятие автономии
различно. Может быть автономия в смысле лишь самоуправления и полная, доходящая
почти до самостоятельности разделения.
Это наблюдается и в сфере гражданской, когда речь идет о гражданском отделении,
и еще более должно быть в сфере церковной. Здесь мы не можем руководиться
историческими примерами, не можем исходить из них, потому что слишком
измелилась обстановка, — и нам приходится
считаться с новыми условиями. Как указал высокопреосвященный
Митрофан, воззрение архим[андрита]
Илариона на автономию основано на недоразумении. Может быть, и следовало бы
точно установить географические границы автономии церковной области, но сейчас
Украина и сама не знает своих границ, не
знает и некоторых местностей — уездов Курской губернии, входят ли они в состав
Украины или России. Но это не
относится к другому внутреннему разграничению, к внутренней автономии. Сегодня
вообще прения у нас приняли иной характер, чем вчера, и предлагается идти не
тем путем, какой наметил Отдел, а какой указан
Всеукраинским Собором; предлагают сначала рассматривать
Положение о временном Высшем Управлении Православной Церкви на Украине. В речах некоторых ораторов
можно усматривать упреки Отделу, что он как бы оказал пренебрежение к Положению
Всеукраинского Собора, поместив его в числе приложений к докладу наравне с представлением Украинского
правительства. Но Отдел не стал рассматривать Положения Всеукраинского Собора
по существу. Мне кажется, что мы поступили правильно, давая ответ исключительно
по существу наших отношений с Украинскою Церковью, избегая возможных отношений осложнений и стараясь относиться бережно к этой Церкви. Если бы
исходили из буквы постановлений и воспользовались представленным Собором
Украинской Церкви правом, в силу
которого все постановления Всероссийского Церковного Собора и Святейшего
Патриарха безусловно обязательны для всех епархий Украины, то мы поняли дали бы автономию для Украинской Церкви
по своему. Но мы полагали, что для
жизни и для наших будущих отношений важнее, чтобы установленный строй
основывался на их работе с церковного же Собора установлениями Украины. И особенно при отсутствии у нас на Соборе представителей от Украинской Церкви мы не хотели
брать на себя работу, которая могла бы
вызвать бы справедливо
недоразумения и неудовлетворения неудовольствия
на Украине. Мне хотелось бы уверить присутствующего здесь представителя Украинской Церкви преосвященного
Никодима в тех чувствах, которыми мы руководствовались, чтобы преосвященный
Никодим, вернувшись к себе, мог легко объяснить, почему Священный Собор и Отдел
избирал этот путь работы по
данному вопросу. В общем это положение о временном Управлении Православной
Церкви на Украине нам кажется приемлемым.
Но одно дело
принятие в общем, принципиально, а другое — в частности. Ведь принятие
Священным Собором этого положения, как правильно объяснил П. И. Астров, все-таки имеет
юридический характера утверждения постановления. Не может же Собор обратиться в совещательное установление для рассмотрения
проекта. Но мы можем принять его в принципе и только определить ту черту, которая для Русской Православной Церкви
наиболее важна. А. В. Васильев сомневается, можно ли считать эти
правила выражением мысли епископа. Преосвященный Никодим, живой представитель
на Соборе митрополита Антония, заявил здесь, что он поддерживает эти правила.
Да мы и видим здесь подписи епископата, в том числе и митрополита Антония. Но, повторяю, мы приняли принимаем постановления Украинского
Собора принципиально. Может быть, в виду возможности различного понимания
положения, следовало бы Священному Собору,
посылая это постановление на Украину, снабдить его пояснением, как Собор смотрит на эти постановления.
Иной характер
других возражений. Я уже указывал, что не следует ставить вопрос об Украинской
Церкви, как часть вопроса о
децентрализации Русской Церкви. Мы не знаем, применимо ли здесь понятие об
церковных округах. Положение на Украине совершенно особое. Право Украины не
может быть рассматриваемо как право области, в виду отдаленности нуждающейся в
особых полномочиях. Представим себе Церковь Туркестанской епархии. Само собой географическое положение ее должно
было быть отразиться на церковном строе в силу
того, что физически невозможно было бы управлять из Москвы церковными делами.
На Украине — положение другое, и Собор должен это ясно сознавать. Тут говорят,
что автономия Украинской Церкви есть искусственный результат настоящего политического
устройства на Украине, ее самостоятельности, выделения из пределов Российского
государства. Мне кажется, что все особенности украинского быта и церковной жизни должны быть приняты во внимание, и мы,
давая автономию Украинской Церкви, должны думать, что эти особенности
украинской жизни найдут себе выражение в церковном строе. В. П. Шеин
затронул важный вопрос. Он указал, что Русская
Церковь до сих пор жила в тесном соприкосновении, в единении с русским
государством, и пределы ее определялись пределами государства. Как быть теперь,
когда государство развалилось и нет надежды на восстановление, в ближайшем будущем России? Как теперь Церковь,
должна ли она идти по старому пути, должна ли создать центр, объединяющий все, или она должна остаться считаться с тем, что в настоящее время
Церковь будет собранием церковных организаций, объединенных одним духовным
центром группирующихся вокруг Патриарха? Собор исходил из твердого убеждения,
что при всех превратностях, переживаемых Россиею, духовное богатство России не должно
быть умалено, и не должно быть разорвана духовная связь, главная объединяющая
связь, соединяющая разрозненные области
России. Но если этот общий принцип бесспорен, то применение его в разных
местах, в разных областях, должно быть различным. Нельзя установить единый тип
автономии для всех областей. У нас недавно рассматривался вопрос об устройстве
Православной Церкви в Варшавской епархии, в Польше, в другом государстве,
которое, по всей вероятности, останется независимым. Там мы твердо отстаивали
начало канонической связи с Русской Церковью, не говоря о той связи, которая
соединяет всех христиан. Возьмем Литву — там применение этого принципа может
быть опять особое. Недавно стало известным, что в
Финляндское Правительство требует автокефальной Финляндской Церкви. Это
понятно, это как бы вытекает из
желания их власти всячески обеспечить свою самостоятельность. Но у
Собора должно быть точное положение. Собор считает, что автокефалия есть не
только юридическое отделение Церкви, но неразрывно проводит глубокую грань.
Если Украинская Церковь, сделавшись автокефальной,
оторвется, то пойдет по другому
руслу, быть может, она начнет тяготеть к другим Церквам
и, в конце концов, примкнет к Константинопольской Патриархии. Этому мы и должны
противопоставить единую духовную идею. Когда государство вмешивалось во
внутреннюю жизнь Церкви, когда Церковь являлась как бы целым частью государственной Церкви, тогда можно было
более настаивать на автокефалии. И если в
настоящее время некоторые православные круги на Украине толкуют об автокефалии
для Украинской Церкви, то это делается прежде
всего в видах политического разрухе
расчета. Но если государство желает
предоставить Церкви внутреннюю автономию и оказывает Церкви денежную помощь, то
для этих кругов теряется всякое основание требовать автономии для Украинской
Церкви и разрывать связь с бывшей целой стихией, из коей она выделилась.
Русская Церковь должна охватить все пространство Русского государства, каковы бы политические осложнения ни
были, и какие бы в нем изменения не
последовали. Мы можем возражать против всякой попытки к автокефалии и можем
надеяться, что на Украине все, дорожащие церковной свободой поймут, что
автокефалия — величайшая опасность для Церкви
свободной, и что действительный интерес Украинской Церкви
— это быть Церковью общерусскою. Вот почему мне
кажется, что Отдел шел правильным путем. Предлагаю перейти к постатейному
чтению.
Председательствующий. После общих
суждений по данному докладу Отдела, Собор должен был бы решить вопрос о том,
перейти ли к постатейному чтению представленного Отделом Положения или совсем
отклонить его. Но в настоящее время вопрос осложняется тем, что в докладе
представлено два проекта: один, в виде приложения к докладу, проект Положения о
временном Высшем Управлении Православной Церкви на Украине, выработанный на
Всеукраинском Церковном Соборе и представленный на утверждение и благословение
Святейшего Патриарха, и другой проект — Положение об Украинской Церкви, выработанный
Отделом о высшем церковном управлении. Имеются предложения о том, чтобы
рассматривать не статьи Положения, выработанного Отделом, а рассмотреть и
утвердить Положение, представленное Всеукраинским Собором. В этом смысле
поступило два предложения. Епископ Чигиринский Никодим предлагает: «утвердить
Положение Украинского Собора, постановления Отдела принять как пожелания, чтобы
их провел Украинский Собор при выработке постоянного Положения».
В. П. Шеин предлагает «перейти к постатейному рассмотрению Положения
о временном Высшем Управлении Православной Церкви на Украине (прилож. № № 1 и
2)». Последнее предложение совпадает с первою половиною предложения епископа
Никодима, который просит утвердить Положение Всеукраинского Собора, так как
прежде чем утвердить, необходимо рассмотреть его постатейно. Значит в первой половине предложения епископа Никодима
заключается то же самое, о чем говорил и В. П. Шеин. Я и предлагаю
Собору эти поправки предложения. От того или иного
Вашего отношения к ним будет зависеть и решение предстоящего вопроса. Я
поставлю на голосование предложение В. П. Шеина и первую половину
предложения епископа Никодима. Если Собору угодно будет согласиться с тем,
чтобы рассматривать временное Положение о Высшем Управлении Православной Церкви на Украине, то само
собою отпадает вопрос о постатейном рассмотрении Положения Отдела. Если же
отвергнете предложение, то тем самым утвердитесь в желании перейти к
постатейному чтению доклада Отдела. Затем я поставлю на голосование вторую
половину предложения епископа Никодима принять постановления Отдела как пожелания, чтобы их провел
которые имел бы в
виду Украинский Собор при выработке постоянного Положения об
Украинской Церкви. Если Собор решит перейти к чтению Положения,
представленного Отделом, то в таком
случае представится необходимость разрешить вопрос о том, как смотреть на
Положение Отдела как на пожелание, или как на юридические постановления.
А. В. Васильев. Поправки преосвященного Никодима и В. П. Шеина направлены к тому, чтобы доклад Отдела не был рассматриваем. Это меняет дело, тем более что в Отделе Положение Всеукраинского Собора не рассматривалось и если принять предложение В. П. Шеина, то придется доклад Отдела с приложенным к нему Положением Всеукраинского Собора вернуть в Отдел для рассмотрения этого положения.
П. И. Астров. Я о применении Устава Собора. На основании ст.ст. 130 и 131 Собор может рассматривать только то, что представлено Отделом. Ст. 130 говорит: «рассмотрение дел на Соборе состоит: 1) в обсуждении общих оснований предначертания или предложения, 2) в постатейном его обсуждении, 3) в рассмотрении согласованного с постановлениями Собора изложения всех статей предначертания или предложения». Отдел внес на Собор 5 статей. Теперь и надлежит решить вопрос, перейти ли нам к обсуждению именно этих статей. Преосвященный Никодим и В. П. Шеин предлагают нарушить Устав Собора, так как предлагают обсуждать не то, что выработано Отделом как предначертание его предположений, а нечто другое. Поэтому мне кажется, что их предложение должно быть отклонено.
В. П. Шеин. Я не вижу в моем предложении нарушения Устава Собора, на которое указывает П. И. Астров. Мы имеем дело с докладом Отдела. Когда я предлагал перейти к рассмотрению той или другой части доклада, то я не выходил из пределов доклада Отдела. От Собора зависит перейти к обсуждению предложенных Отделом 5-ти положений или к обсуждению приложенного к докладу Положения Всеукраинского Собора о временном Высшем Управлении Православной Церкви на Украине. Едва ли Отдел желал, чтобы мы закрывали глаза на то, что представлено Всеукраинским Собором. Собор по существу должен рассмотреть это Положение и дать по нему свое заключение. Вот что предстоит нашему рассмотрению и что передано Святейшим Патриархом на обсуждение Собора. От рассмотрения этого Положения Собору не уйти. Что же рассматривать впредь, Положение Всеукраинского Собора или 5 статей Отдела, зависит от Председателя. Поэтому я не усматриваю в своем предложении уклонения от требований ст. 130 Устава Собора.
Председательствующий. Я ставлю на голосование предложение члена Собора и Секретаря В. П. Шеина и первую половину предложения епископа Чигиринского Никодима «перейти к постатейному рассмотрению Положения о временном высшем управлении Православной Церкви на Украине». Если Вам угодно будет отклонить эти предложения, то тем самым Вы выразите свое желание перейти к обсуждению статей доклада Отдела.
Постановлено: предложение отклонить.
Председательствующий. Своим решением Вы выразили согласие на переход к постатейному чтению доклада Отдела о высшем церковном управлении.
Ставлю на голосование вопрос о переходе к постатейному чтению доклада Отдела о высшем церковном управлении.
Постановлено: перейти к постатейному чтению доклада.
Председательствующий. Прежде, чем
перейти к постатейному чтению доклада, мы должны бы проголосовать вторую
половину предложения преосвященного Никодима — принять постановления Отдела как
пожелания, чтобы их провел принял во внимание
Украинский Церковный Собор при
выработке постоянного Положения о
Высшем Православном Церковном Управлении
Православной Церкви на Украине. Но раз мы решили рассматривать доклад Отдела,
то тем самым мы принимаем постановления Отдела как законоположения и поправка епископа Никодима отпадает. Значит
постановления Отдела должны рассматриваться как законоположения. Рассмотрение
Положения Отдела я отношу до следующего заседания, которое состоится в
понедельник 3 сентября в 11 час[ов] дня.
Заседание закрыто в 2 час[а] 15 мин[ут].
Составитель деяния К. Мильский
ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 168. Л. 78–124. Машинопись с рукописными правками. Копия. Подписи отсутствуют.
РГИА. Ф. 833. Оп. 1. Д. 25. Л. 45–91. Машинопись с рукописными правками. Копия. Подписи отсутствуют.