Деяние № 161

27 августа—9 сентября 1918 г.

Заседание открыто в Соборной палате в 10 час[ов] 50 мин[ут] утра под председательством митрополита Новгородского Арсения в присутствии 164 членов Собора (в том числе 30 епископов).

На повестке заседания:

1. Текущие дела.

2. Доклад Отдела о церковном суде — об устройстве церковного суда (продолжение). Докладчик И. С. Стахиев.

3. Доклад Отдела о высшем церковном управлении об основаниях, при соблюдении которых автономия Украинской Церкви является канонически приемлемой. Докладчики: Митрофан, архиепископ Астраханский и С. А. Котляревский.

4. Доклад Отдела о высшем церковном управлении о церковных округах. Докладчик митрополит Тифлисский Кирилл.

5. Доклад Отделов Уставного и высшего церковного управления — о продлении полномочий членов Собора 1917–1918 года. Докладчик В. П. Шеин.

Председательствующий. Заседание будет происходить при закрытых дверях. Собору предлагается продолжить обсуждение выработанных Особой Комиссией мероприятий к защите церковных святынь. Сейчас Вашему вниманию предстоит голосование статей 2 и 3. Но предварительно считаю долгом заявить, что пока мы обсуждаем проект соборного постановления, пока каждому положению стараемся придать стилистическую отделку, пока останавливаемся, так сказать, на каждой запятой, в этой время жизнь не стоит, а идет вперед. Нужно сознаться, что в деятельности Собора по выработке этих мероприятий уже разочаровались на местах и начинают принимать свои меры. А мы все еще стоим на принципиальной точке зрения, что могло бы иметь место при других более благоприятных обстоятельствах. Опасаюсь, что мы простоим, или вернее просидим на этом до окончания занятий Собора, которое последует недели через полторы и когда все наши рассуждения и мероприятия потеряют всякое значение. Во всяком случае, как мне передавали, представители Московских приходских Общин на своих собраниях приходя к самостоятельному решению вопроса. Они уже собирают общества в количестве не менее 20 человек каждое, которые будут принимать на свою ответственность храмы и святыни. Они сами принимают те или иные меры к защите церковного имущества, так как время не позволяет ожидать нашего решения. Прошу иметь это в виду и не осложнять прений. Как известно Вам, ст. 2 и 3 уже обсуждались на прошлом заседании. Тогда было сделано предложение об исключении их и внесено несколько поправок. Но за недостатком времени для обсуждения внесенных поправок и высказанных соображений, было поручено рассмотреть и согласовать эти поправки Особой Комиссии, которая должна была сделать это во время перерыва того же заседания. Но Комиссия не успела тогда исполнить данное ей поручение. Теперь уже другою Комиссиею представлен следующий проект одной статьи, в которой соединены статьи 2 и 3: «На каждом православном христианине, по самому званию его, лежит долг защищать церковные святыни от кощунственного захвата и поругания всеми доступными для него и непротивными духу учения Христова средствами. Особо, до готовности положить свою душу, ревнующие о сем призываются укреплять себя на подвиг торжественным обещанием, предваряемым нарочитым говением и елеосвящением». Сначала я поставлю на голосование положение об исключении статей 2 и 3, а потом перейдем к голосованию предложенной новой редакции статей.

Л. Д. Аксенов. Я просил снова к порядку голосования, а также, чтобы объяснить, почему Комиссия остановилась на новой редакции статей 2 и 3. Казалось бы, статьи 2 и 3 уже всесторонне обсужден на прошлом заседании. Тогда были сделаны предложения об исключении этих статей каждой порознь и обеих вместе. Тогда же были внесены и некоторые поправки по существу. Комиссия обсудила все это и пришла к заключению, что правила статей 2 и 3 необходимо сохранить. От опущения их соборное определение о защите святынь значительно проиграло бы в своем содержании: в нем остались бы указания, чего не должны и что могут делать верующие, и не было бы указаний, что же они должны делать. С другой стороны, Комиссия не могла не заметить, что в том изложении, какое дано статьям 2 и 3 в первоначальном проекте, они носят не столько законоположительный, сколько, так сказать, увещательный характер. Поэтому, Комиссия признала необходимым вложить в них более императивный смысл. Наконец, Комиссия, принимая во внимание однородность их содержания, постановила соединить их в одну статью. Останавливаясь, в частности, на ст. 3 проекта, Комиссия находила, что статья эта имеет в виду те явления, которые уже известны многим братствам и некоторым приходам, как один из наиболее действительных способов защиты святынь: образование групп особых ревнителей о защите святынь, так называемых исповедников. И Комиссии казалось, что Собору не следует проходить мимо этих отрадных явлений, напротив, следует благословить их, следует поддержать то глубоко ценное настроение, то высоко христианское горение духа у верующих, которое делает их способными на исповедничество, готовыми душу свою положить за свои святыни. Необходимо только отметить также, что эта готовность есть подвиг, который не всякий может принять на себя, и что к осуществлению ее, как подвига, желательна надлежащая подготовка. К таким подготовительным действиям должно отнести, по мнению Комиссии, то, что уже и внесено в уставы некоторых братств, или, во всяком случае, заслуживает введения в практику в наши чреватые для каждого смертельною опасностью времена, а именно, нарочитое говение, соединенное с исповедью и причащением, затем елеосвящение и после сего произнесение торжественного обещания.

Все это определенно выражено в новой редакции статей 2 и 3, объединенных в одну статью, и мне казалось бы, что нужно прямо голосовать эту новую редакцию, а не первоначальные поправки.

Председательствующий. Я не имею права прекратить голосования. Я заявил, что суждения по 2 и 3 статьям уже закончены. Если нужно еще обсуждать, то я открою прения.

Прот[оиерей] А. И. Юницкий. Священный Собор, я обращаюсь с покорнейшей просьбой: не надо всех этих 13 статей, возьмите вместо них следующий текст: «Священный Собор чадам Православной Церкви по поводу декрета Правительства и инструкции к нему об отобрании церковного имущества. Чада Православной Церкви. Святые храмы и в них находящееся церковное имущество — священны. Это Божие достояние. Каждый храм, по слову Христа Спасителя — дом Отца небесного, дом молитвы.

Церковным имуществом (храмами и проч.), по правилам Св. Апостолов, распоряжаются епископы. Им помогают в этом деле священно-церковнослужители, братства, церковные советы и вообще приход, ибо хранителем церковного имущества как Божия достояния является приход и никто другой. Посему всем лицам, предъявляющим требования распоряжаться церковным имуществом иным способом, чем указано Апостольскими Правилами, должны без боязни заявить, что так поступать — грешно и незаконно. Скажите им судите сами: кому мы должны повиноваться большевикам или Богу. Заявите об этом письменно и словесно. Если же и после этого силою будут от вас отбирать храмы и их святыни, то сдайте им по описи и под росписки, при непременном участии причта, все, кроме св. антиминсов и св. мощей. Священнослужители перенесут последние в частные здания. Во всем действуйте под руководством местных архипастырей. Просите их указаний, как поступать вам и тогда, когда будут возвращать обратно отобранные святыни и храмы.

Не оскверняйте храмов и их святынь, при защите от ослушников голосу Церкви, пролитием крови, драками и др. насилием. Помните слово Господне. Взявшие меч — мечом погибнут. Древние христиане во время гонений укрепляли себя молитвой, постом, принятием Святых Таин и елеосвящением (Иак. 5, 13—16). Так и вы поступайте. Итак бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть вам во искушение (Мф. 26, 41). Молитесь и за врагов Церкви Православной словами Спасителя: Отце, прости им, не ведят бо, что творят».

Председательствующий (обращаясь к прот[оиерею] А. И. Юницкому). Вы говорите по общему вопросу и по ст. 1. Она уже принята и вносить по ней новое предложение невозможно. Это немыслимо.

Н. Д. Кузнецов. Позвольте доложить Всероссийскому Церковному Собору: вчера у меня были представители 4—5 приходских общин г. Москвы, и они заявили, что они уже решили выбирать таких лиц, которым вполне можно доверить принимать на свое имя храмы. Когда я заметил им, чтобы они подождали с этими мерами до решения Собора, то они ответили: члены Собора должны идти на мучения и когда они будут замучены, тогда мы поверим им. Помните, как справедливо сказал Председательствующий, что наши суждения слишком уходят от жизни и пока Вы окончите Ваши статьи, то они останутся без применения. Комиссия переработала статьи, но по существу осталось тоже самое. Только 2 бывшие статьи соединены в одну. В нее внесено постановление о подготовке говением и елеосвящением, об актах чисто духовного характера, обязательных для всякого христианина. Это само собою разумеется. А если сказать об этом в правилах, то все подумают, что готовится что-то особенное. Достаточно споров; нужно скорее принимать решение. Я предлагаю голосовать поправки, и тогда отпадут всякие рассуждения.

Прот[оиерей] П. И. Соколов. Я решительно против того, чтобы Священный Собор не дал точных и практических указаний, как должно православным христианам относиться к известной инструкции; нужно ли отдавать храмы Божии со всеми принадлежностями Совдепам, или нет. Сказать, образуйте общины, чтобы сначала отдать Совдепам храмы, а потом получить их от Совдепов, Собор не может. Храмы Божии и святыни в них не составляют нашей собственности — они Божие достояние, данное только на наше попечение и распоряжение и мы ни на час, ни на минуту не можем отдать их в чужие руки. Не следует бояться того, что на местах, как, например, в Москве, находят некоторые более полезным скорее передать Совдепам храмы, чтобы потом получить их обратно. Пусть это делается в иных местах. Но узаконять, чтобы по всей Руси сами верующие все храмы Божии передали Совдепам с благословения Священного Собора, решительно нельзя. Поэтому ст. 2 должна быть сохранена, а ст. 3 может быть и опущена, так как в ней говорится об исключительных обстоятельствах. В ст. 2 необходимо сохранить указание на то, что православные христиане обязаны защищать храмы и святыни. Это их святой долг; в этом они выражают свое исповедание веры. Необходимо объяснить православным, что не могут отдельные группы их вводить в соглашение с властями о передаче храмов. Это измена вере, преступление тяжкое, грех смертный. Исповедание веры требует защищать святыни и не отдавать их на осквернение и поругание.

В. Г. Рубцов. Я с этими 2 статьями, как изложенными Комиссией, так и в первоначальной редакции, не могу согласиться. Они расходятся с жизнию. В ст. 3 говорится: «особо ревнующие о защите святынь, до готовности душу свою положить за них, для укрепления сей готовности призываются совместно давать торжественное обещание по нарочитом приготовлении к нему общим говением и елеосвящением». Спрашивается, куда мы этим толкаем людей? На пролитие крови? Но зачем? И без всякого пролития крови, они сами знают, как охранить свои святыни. Если нам нужно сохранить храмы и святыни, то следует обратиться к истории: она покажет, как православные ревнители сами защищали свои святыни. Поэтому, ст. 3 не может быть сохранена. Потом в ст. 2 говорится: «православные христиане должны памятовать, что защита сих святынь есть то исповедание веры, к коему все мы призываемся самим нашим христианским званием и обетами, даваемыми при св. крещении». Вовсе не в том заключается, «исповедание веры». Мы должны исповедывать в жизни и защищать нашу христианскую веру, а не в том состоит исповедание веры, чтобы защищать храмы и церковную утварь. Давайте, посмотрим на дело практически. В начале Октябрьской революции, когда мы переживали более плачевные времена, когда угрожала гибель всему Кремлю с его ценными для всей России святынями, в это время в течение 20 дней оставалась без всякой защиты Патриаршая ризница. Мы заседали тогда на Соборе и что мы члены Собора сделали для ее защиты? А сейчас мы призываем людей на смерть. Вот и теперь. Скорбященский монастырь уже захвачен, а мы соборяне, проживавшие там и перстом не пошевелили для его защиты: все поскорее разбежались оттуда. Как же мы можем призывать на подвиг, на смерть, когда у нас самих нет готовности на это, или мы ее не доказали. Не будем возлагать на людей такого неудобоносимого бремени, которым и сам Христос никого не обременил бы. Исключить эти статьи и передать все дело нашим епархиальным владыкам и они сами найдут способы защитить храмы и святыни применительно к местным условиям. Не пишите таких законов, которые все равно останутся в жизни без исполнения. Вот было постановление Собора от 5/18 апреля 1918 г. о принятии мер к возвращению всех отобранных имуществ церквей, монастырей, церковных учреждений и организаций. Там православные призывались от имени Собора, в целях ограждения от расхищения церковного достояния и возвращения уже отобранного, образовывать при храмах братства, составлять на приходских, благочиннических и епархиальных собраниях приговоры в защиту Церкви и ее достояния и т. п. По этому постановлению было разослано особое воззвание, оно было прочитано с церковного амвона. Ведь это послание призывало против более тяжелых, чем теперь, настоящих грабежей. Что же мы? Прочитали его и забыли. Других призываем, устрашаем, а сами не можем и перстом двинуть. Показали уже пример — из монастыря разбежались. Итак, вместо того, чтобы писать неисполнимые законы, нужно нам самим показывать пример, как защищать храмы и святыни и все это дело прошу предоставить усмотрению наших владык; повторяю, они найдут способы к защите святынь и дадут те или другие практические указания на местах, как нужно действовать в настоящих тяжелых обстоятельствах.

А. В. Васильев. Вера не есть только исповедание умом некоторых догматических истин, но требует осуществления ее в жизни. Господь наш Иисус Христос основал земную Церковь и, если мы считаем себя принадлежащими к Церкви Христовой, то и должны отстаивать ее достояние всеми, доступными для нас средствами. Я вполне разделяю то, что говорил прот[оиерей] П. И. Соколов, что необходимо издать постановление от имени Собора, призывающее всех православноверующих к защите храмов и заключающихся в них святынь всеми доступными христианину способами. Но я не согласен с правилами в некоторых частностях. Так, например, по ст. 3 исповедание веры до готовности положить душу свою за святыни, представляется уделом только особо ревнующих о храмах Божиих. Эта мысль стоит в противоречии с несомненной истиной, что защита церковного достояния даже до смерти составляет священный долг не только известной части христиан, которые готовы идти на мученичество, но и всех православно верующих. В общем же нахожу, что постановление Собора по настоящему предмету необходимо. Н. Д. Кузнецов говорил, что представители Московских приходских общин уже идут на то, что образовывают общества не менее, как в 20 человек каждое, чтобы принимать от Совдепов храмы на свое имя. Но по какому праву они будут делать это? Храмы Божии принадлежат не 20 прихожанам, а всему приходу, всем молящимся в храмах даже и из других приходов. Ведь 20 человек, заключив условие с Совдепом, станут хозяевами храма; они могут допустить богослужение в храмах и не допустить. Я полагаю, что ни Совдепы, ни случайные общества по 20 или сколько бы то ни было человек, не в праве брать себе храмы и церковные святыни, так как они принадлежат церкви и церковному приходу, и принимать их на свою ответственность могут и должны только епархиальная власть в лице уполномоченные его на то лиц и церковно-приходские собрания и советы.

Архимандрит Алексий. Позвольте мне сказать несколько слов. Мне представляется более целесообразной такая мера. Вместо того, чтобы давать сейчас подробные указания, что и как делать, на местах, лучше предоставить свободный образ действий приходским советам, и ограничиться одним общим руководственным приемом, то есть просто на просто сообщить всем ту декларацию, которую вынес Собор по поводу инструкции. А на местах будут поступать так, как подсказывает совесть. Где найдутся особые ревнители за святыни, исповедники, там действия могут вылиться в открытый протест, могут совершаться вооруженной силой, — мы этого не знаем. В иных же местах, может быть, инструкция и не будет применяться. Но вы представьте себе: будет разослано наше указание целого ряда мер и там — это будет гласом вопиющего в пустыне. Поэтому, оставив теперь выработку пунктов, мы объявим только, в каких словах протестовал Собор; в них там достаточно определенно сказано, как смотрит на все это Собор. Посылкою же Советской власти декларации Священный Собор, мне кажется, исполнит свой долг в деле защиты церковных святынь в достаточной мере.

Ген[ерал] Л. К. Артамонов. Позволяю себе напомнить Собору, что этой статье противоречит ст. 12. Поэтому, удобно ли нам, не сообразуясь с содержанием дальнейших статей, голосовать эту, 3-ю, статью. Мы должны просить Председателя прочитать нам все статьи и разъяснить отношение этой статьи к другим, чтобы мы могли понять, где место ее. Кроме того, вместо всяких изложений и нот — должны вынести решительное постановление Собора, выражающее наш взгляд, которое должно состоять из двух текстов «отрекающихся Меня отрекусь и Я пред Отцем Небесным» и «не давайте святыни псам».

Митрополит Владимирский Сергий. Я только что прибыл из Владимира, куда уезжал на праздник и, к сожалению, не знаю всех выработанных пунктов и не слышал, о чем здесь говорилось. Но у нас во Владимире уже идут переговоры с местными властями по поводу инструкции. У духовенства и преданных Церкви людей есть серьезная забота о том, чтобы поскорее выработать местную инструкцию и применять ее. Почему? Да потому, что им на месте в особенности известно, что жизнь не ждет, что тянуть это дело нельзя. И вот мне пришлось вести самому беседу с паствою об этом и дать общие указания. Вчера я служил в соборе и говорил проповедь и настоятельно призывал прихожан не медлить подавать заявления и брать храмы на свою ответственность. По моему мнению, подписывая «соглашение», о котором говорится в инструкции, мы отнюдь не обязуемся вести какой-либо шпионаж или что-нибудь подобное, — здесь дело в том, чтобы в трудные для Церкви минуты — ее храмы и имущество взять на поруки. Мы знаем, что теперь значит круговая порука. После покушений, например, на представителей Советской власти — теперь избивают людей, придираясь к каждому поводу. В храме может что-нибудь произойти, и вот будут брать не случайных посетителей, а именно подписавшихся и на них возмещать все происшедшее. Тот, кто дает подписку, тот этим отдает себя для защиты Церкви и имени Христова и готов нести все последствия. Говорят, такая подписка есть уклонение от исповедничества. Совсем наоборот, именно, это и есть готовность не стоять в стороне, а делом исповедовать имя Христово и терпеть за это. И я убеждал всех не бояться подписки, говорил, что весьма важно, чтобы подписывались как можно больше; когда много поручителей, — ведь легче и отвечать. Но и самый процесс передачи, кажется, не так представляют себе многие; напрасно думают, что власти придут в храм и заберут имущество его; следует ожидать так, что власть примет подписку и просто передаст подписавшимся право на хранение и заведывание. Конечно, мы обязаны быть исповедниками и призывать других к исповедничеству, но нельзя же принимать таких положений, которыми мы как будто провоцируем исповедничество, без достаточных оснований нельзя же толкать паству под нож. Я бы мог прекрасно сказать своей пастве: «ложитесь вокруг собора и не отдавайте» — но сам вчера же и уехал бы из города. По-моему, надобно предоставить все местному усмотрению и во всяком случае не затягивать. Мы всегда приходим чрез 5 минут после ухода поезда. Это самое нехорошее в обстоятельствах подобных нынешним.

Проф[ессор] И. М. Громогласов. Бесспорно, тянуть нам не следует, и нужно принять все меры покончить с работой, но не следует бросать ее, ответив на тревожные запросы с мест: «действуйте, как Бог на душу положит», — это недопустимо. Что нам местах надо сообразоваться с условиями и действовать применительно к ним, это предусматривается ст. 13-й, где говорится: «подробные правила по применения вышеизложенных основных постановлений вырабатываются Высшим Церковным Со.. Управлением». Но нельзя действовать и вразброд; общие основания и приемы действования должны быть указаны Священным Собором. Иначе, у нас получится такая невероятная пестрота и полное отсутствие организованности, такое — извиняюсь, что использую затасканную современную фразу — такое «отсутствие единого фронта», что мы будем разбиты на всех позициях самым позорным образом. Надо выработать единый общий план и скорее идти к этому. Посему, не углубляясь в общие рассуждения по предложенным стт. 2 и 3, которыми заканчивается декларативная часть, нужно поспешить переходом к обсуждению конкретных мер, намечаемых дальнейшими статьями проекта. Относительно порядка голосования я предложил бы сперва поставить вопрос: нужно ли сохранить стт. 2 и 3, при чем можно поставить этот вопрос относительно обеих статей вместе или в отдельности. В сущности, правильнее было бы ставить вопрос не об этих статьях, а о новой редакции статьи 2-й. Нужно ли принять эту статью 2-ю в новой редакции в целом? Если бы она оказалась неудобной в целом, так как в ней заключается призыв к мученичеству, то в первой половине можно бы ее принять. Я, с своей стороны, за принятие 1-й половины в такой редакции: «На каждом православном христианине, — по самому званию его, лежит долг защищать церковные святыни от кощунственного захвата и поругания всеми доступными для него и не противными духу учения Христова средствами».

Председательствующий. Итак, сначала я буду голосовать предложение об исключении статей 2 и 3 вообще, потом поставлю на голосование редакцию тех же статей, предложенную Комиссией, разделив на части согласно заявлению докладчика. Голосую предложение И. П. Николина об исключении 2 и 3 статей.

Постановлено: предложение И. П. Николина отклонить.

Председательствующий. Теперь я голосую первую половину статьи, соединенной из двух статей (2 и 3), как она оглашена И. М. Громогласовым.

Постановлено: принять первую половину статьи в оглашенном изложении.

Председательствующий. Ставлю на голосование предложение А. В. Васильева — об исключении из 1-й половины статьи в новой редакции — слов «и непротивными духу учения Христова».

Постановлено: поправку А. В. Васильева отклонить.

Председательствующий. Вторая половина статьи, соединенной из статей 2 и 3 в новой редакции читается так: «Особо, до готовности положить свою душу, ревнующие о сем призываются укреплять себя на подвиг торжественным обещанием, предваряемым нарочитым говением и елеосвящением». Голосую эту часть статьи, зовущей на подвиг.

Постановлено: вторую половину статьи, соединенной из 2 и 3 статей отклонить.

Председательствующий. Ставлю на голосование ст. 2 и 3 в виде одной статьи в следующем изложении: «На каждом православном христианине, по самому званию его, лежит долг защищать церковные святыни от кощунственного захвата и поругания всеми доступными для него и непротивными духу учения Христова средствами».

Постановлено: принять статьи в оглашенном изложении вместо 2 и 3 статей.

Председательствующий. Ст. 4: «Никто из православных христиан, под страхом церковного отлучения, да не дерзнет принять участие в фактической передаче храмов, часовен и священных предметов, в них находящихся, советским властям на условиях, изложенных в изданной Комиссариатом Юстиции инструкции или износить по требованию сих властей хранящиеся там священные предметы».

К этой статье есть поправка Л. Д. Аксенова.

Л. Д. Аксенов. Я предлагаю в ст. 4-й слова «да не дерзнет принять участие в фактической передаче храмов, часовен и священных предметов, в них находящихся, Советским властям на условиях» и т. д. заменить словами: «да не дерзнет принять участие в изъятии храмов, часовен и священных предметов, в них находящихся, из действительного обладания Церкви». Для этого имеются следующие основания. Во 1-х неопределенность и по инструкции и по юридическому смыслу самого понятия фактической передачи богослужебных предметов на условиях, предусматриваемых инструкциею. Инструкция собственно ничего и не говорит о передаче, а лишь о принятии Совдепом богослужебного имущества по описи (ст. 5). Во 2-х желательность согласовать эту статью с принятым уже текстом статьи 1-й, в которой она ближайшим образом относится по внутреннему смыслу, как запрещение посягать именно на то, что провозглашено 1-й статьей. В 3-х, нежелательность подчеркивать прямо отрицательного отношения к Советским властям. В 4-х, необходимость устранить то недоразумение, которое может породить запрещение принимать участие в передаче храмов и проч. на условиях изданной Комиссариатом Юстиции инструкции. Выходит так, что на условиях, предлагаемых инструкциею, христиане не могут участвовать в передаче храмов, но, если будут выработаны другие какие-либо условия, то на таких условиях как будто и можно передавать. Итак, я предлагаю, принять статью 4 в следующем изложении: «Никто из православных христиан, под страхом церковного отлучения, да не дерзнет принимать участие в изъятии храмов, часовен и священных предметов, в них находящихся, из действительного обладания Церкви или удалять, по требованию гражданских властей, хранящиеся в храмах и часовнях священные предметы».

П. И. Астров. Я весьма присоединяюсь к высказанному высокопреосвященным митрополитом Сергием. Те 20 человек, которые берут на свое попечение и ответственность храм, тем самым уже берут на себя подвиг исповедничества. Я убежден в том, что Священный Собор не боится исповедничества, он призывает к такому исповедничеству и мученичеству и других. Но нужно, подойти к вопросу и с другой стороны, нужно стать на точку зрения экономии церковно. Никто не будет оспаривать того, что для Церкви лучше будет, если вся Россия примет храмы от Советской власти. Призыв к отказу в сношениях с Советской властью в деле передачи храмов с точки зрения благородства подвига быть может — находится на высоте. Но с точки зрения экономии церковной этот призыв односторонен. Нужно избежать этой односторонности, нужно постараться как можно больше сохранить святыни, а отказом от каких бы то ни было сношений мы можем только лишь повредить Церкви. Поэтому я предлагаю ст. 4 исключить совершенно. Если же Священный Собор признает все-таки необходимым принять эту статью, то я прошу принять ее в смягченной редакции Л. Д. Аксенова.

А. Г. Куляшев. Освященному Собору угодно было отвергнуть нашу радикальную меру — интердикт и выдвинуть свою новую позицию; мы постараемся подробно рассмотреть ее, имея в виду церковную экономию. Мы будем говорить не от себя, а исключительно от святоотеческого писания. До сих пор святоотеческая строго каноническая точка зрения не была раскрыта предшествующими мне ораторами. Святые отцы дают определенный и обстоятельный ответ на тот вопрос, который так ярко стоит пред нами. Они предлагают нам точно установить свои отношения к распоряжениям правительства и распознать в какой мере и степени требуется от нас исповеднический подвиг. Св. Петр Александрийский в 9 правиле рассуждает таким образом. Он не рекомендует «бросаться на подвиг, когда он еще открылся, а готовился привлещи их, когда он еще не обнаружился явно и медлит привлечь их (христиан) к борьбе. И те, которые настоящим образом не разберутся в этих требованиях подвига и возьмут его на себя во всей полноте и они сами подвергают себя искушению или лучше сказать распаляют для других верных угли грешников, т. е. казни от мучителей… Учитель наш часто уклонялся от хотевших наветовати ему. И когда приблизилось время страдания Его, не сам себя предал, но ожидал, доколе не пришли на него со оружием… Он не хощет, чтобы мы сами приступили к щитоносцам и копиеносцам диавола да не сделаемся для них виновниками множайших смертей, аки бы вынуждая их к большему ожесточению и к совершению смертоносных дел». Руководясь этим правилом Св. Петра Александрийского, мы должны прежде всего решить такой вопрос — нужно ли нам бросаться на подвиг, или же этот подвиг еще медлит привлекать нас к себе. Св. Петр Александрийский просит нас не подвергать себя искушению и не раскалять для других верных угли грешника, дабы не уподобиться человеку, только что восставшему от сна и имеющему смысл не установившийся, но смущенный и не твердый. Св. Писание, и за ним и святые отцы ясно и определенно говорят нам о том, когда мы должны бесповоротно, смело и дерзновенно без всяких колебаний идти на подвиг, на страдания, на крест. Этот подвиг наступает тогда, когда правительство «вере вредит», требуя нашего отречения от Христа Иисуса Господа Нашего и Его спасительного учения. В настоящее время, правда, наша Церковь находится в периоде тяжкого гонения. Государственная власть вмешивается в имущественные дела Церкви. Но она еще не касается догматического учения Церкви; она не заставляет нас отрекаться от Бога. Что требует инструкция в отношении церковного имущества? Она вопреки церковным правилам отнимает церковное имущество от иерархии и желает передать его самому православному народу под его строгую ответственность. В период гонений наша Церковь Христова не раз находилась в таком положении. Что делала она в таком случае? Она из двух зол выбирала меньшее. Она не хотела храмы Божии передавать язычникам, а употребляла все меры, чтобы удержать их за людьми православными, кои бы сохранили в целости церковное имущество во времена лютые и передали бы их той же Церкви тогда, когда наступят времена спокойные. По словам проф[ессора] Бердникова, пока Церковь не была признана со стороны Римского государства покровительствующей публичной корпорацией, ее владение имуществом было только фактическое, а не юридическое. Возьмем эпоху иконоборческой ереси. Картина гонений там развернулась сильнее. Много тогда совершилось дерзновенного против православных. А более прочих подвергались преследованиям отцы священного сана и монахи, так что многие из них оставили свои церкви и монастыри и убежали. Когда церкви и монастыри оставались пусты, некоторые занимали их и присвоили себе и обращали в мирские жилища. 13 правило VII Вселенского Собора говорит относительно таковых, что если завладевшие ими захотят отдать их, дабы восстановлены были, как были прежде, то есть епископиями и монастырями, то благо было бы, то есть сделають хорошо. В таком виде представляет положение Церкви Зонара во время иконоборческой ереси. Боюсь, чтобы подобного же явления не случилось и у нас, если пастыри и миряне во имя IV пункта оставлять свои храмы на произвол судьбы и не возьмут их на себя. Этим самым наши святыни будут самыми же православными отданы на расхищение и поругание. Во времена иконоборческой ереси некоторые заняли храмы и даже обратили их в обыкновенные жилища. Когда же впоследствии при наступлении лучшего времени они стали возвращать эти церковные имущества, то Собор не осудил их за то, что они временно владели ими и даже пользовались ими, как мирскими жилищами, напротив, когда эти лица вознамерились возвратить святые храмы, Собор произнес «благое есть». У нас положение вещей несколько лучше. Мы можем взять на себя храмы и оставить их за собой до известного времени в полной собственности. Если отцы VII Вселенского Собора не осудили тех, кои обратили св. храмы в мирские жилища, то тем более они не осудят тех наших православных людей, которые, желая сберечь и сохранить наши святыни, временно записывают их на себя. Освященный Собор, отвергнув нашу решительную меру — интердикт и становясь на почву церковной экономики, должен, по нашему мнению, ради самой Церкви отказаться от IV пункта рассматриваемого проекта. Это было бы и последовательно и полезно.

В. И. Зеленцов. Средни мучеников Православной Церкви в период до разделения Церквей — почитается память папы Римского Сикста и архидиакона Лаврентия. Архидиакон Лаврентий замучен был за то, что не захотел выдать церковную казну. Теперь же нам предлагают выдать не только церковную казну, церковное имущество, но отдать самые храмы, их святыни и это некоторые нисколько не считают предательством, изменою Святой Церкви. Выдачу церковного достояния Соборы (Карф. 251 года) и Библия (2 Маккав. гл. 3) прямо называет отпадением от Христа Спасителя. Нам предлагают теперь сделать это, но разве это допустимо? Конечно, нет; это недопустимо, это будет изменою Христу, отпадением от Него. Если и теперь случится так, то это будет очень печально. 13 правило VII Вселенского Собора, которое здесь сейчас приводил А. Г. Куляшев, нельзя прилагать к нынешнему положению. Тогда во времена иконоборчества многие изменили Христу не только из мирян, много было священников и даже епископов, которые в угоду власти отдавали храмы этой иконоборствующей власти, даже собирали Соборы и выносили на них постановления, угодные этой власти. И сам VII Вселенский Собор принужден был дважды собираться, так как его в первый раз разогнали — не было достаточно верных, чтобы поддержать его. Как же можно было требовать тогда, чтобы храмы, отнятые иконоборцами, все возвращены были православным? Это было безнадежным требованием, да и некому было поддержать такое требование. И затем, Константинопольской Церкви, когда она немного оправилась, приходилось думать только о том, как бы спасти остаток святыни, не мечтая о большем. Но тогдашнее положение Церкви не может быть сравниваемо с теперешним временем. Тогда на стороне гонителей Церкви было большинство, теперь же властвует всеми небольшая кучка людей, правда, хорошо вооруженных и потому имеющих возможность приказывать остальным, заставлять их делать все, что она прикажет, но их меньшинство… Но и безотносительно к этому вообще согласиться с тем, чтобы храмы, и чтобы находящиеся в них святыни — Св. Дары и проч. стали собственностью Совдепов — нельзя, это согласие было бы невероятным событием в истории Церкви.

Н. Д. Кузнецов. О той невероятности, о которой говорит здесь В. И. Зеленцов, т. е. о том, чтобы Совдепы сделались собственниками Св. Даров никто и не предполагает, она существует только в предположениях В. И. Зеленцова. Советская власть нисколько не претендует стать собственником храмов, а тем более Святынь Православной Церкви. Это уже говорилось много раз и потому я перейду к существу вопроса. Стремление к мученичеству — лично дело каждого. Если кто хочет, пусть это делает. Но запрещать принимать храмы от Советской власти это невозможно. Мы или должны, имея возможность, сохранить храмы и святыни от захватов и поругания, сделать это несмотря ни на что, или же умыть руки и сказать — идите на мучения, но не смейте вступать в соглашение с Советской властью. Тут ссылались, что в деле сохранения святынь нужно искать примеров в истории. Первые христиане жили в катакомбах, претерпевали открытые гонения и все-таки избегали конфликтов с гражданскими властями. Но тут полной аналогии нет, теперь Советская власть не преследует еще, слава Богу, за то, что мы христиане. Она в своих распоряжениях имеет в виду лишь имущество церковное, но вопрос о собственности есть вопрос чисто государственный. В первые века христианства на церковное имущество смотрели, как на имущество, предназначенное для бедных.

Св. Амвросий Медиоланский, основываясь на этом, продал богослужебные сосуды, а вырученные деньги обратил на дела благотворения. В своем сочинении «De officiis», Амвросий Медиоланский говорит, что церковное достояние есть достояние Божие, но Богу принадлежит все, значит, право на владение церковным имуществом лежит основывается на праве человеческом, для них оно дано и в римском законодательстве. Основываясь на этом, блаженный Августин в сочинении «О граде Божием» говорит, что принцип церковной собственности не основывается на Божественном праве. Вот не моя точка зрения, а точка зрения на церковное имущество великих представителей Церкви. Для сохранения церковного имущества первые христиане прибегали и к таким способам как образование погребальных коллегий, которые являлись учреждениями языческого характера. Епископы часто бывали председателями этих коллегий, но входили в них как частные граждане. Они на себя записывали церковное имущество для того, чтобы легче было защищать его пред гражданскими властями. Если теперь вы станете на точку зрения первых христиан, то ст. ст. 4 и 5 должны быть исключены совсем. Инструкция Комиссариата Юстиции только изменяет владельца церковного имущества, но не отнимает его. Против этого нельзя ничего поделать, так как это — право государства. Другой вопрос — правильно или неправильно употребляет государство это право. Я ничего не вижу такого, что заставляло бы отлучать верующих от Церкви за то, что они, ради сохранения церковного имущества будут входить в сношения с Советскою властью. Христос сказал: — «будьте мудры, как змеи». Вот тут-то и нужно Собору проявить свою мудрость. Если мы запретим группам в 20 человек брать на свою ответственность храмы, то тем самым бросим церковное достояние на произвол судьбы, заставим Советскую власть взять храмы, а, может быть допустим, при нашем участии и кощунство. Мое личное мнение — это нужно твердо стать на точку зрения инструкции и постараться сохранить всеми доступными средствами насколько возможно церковное имущество от поругания и расхищения. Совдепы не претендуют на владение храмами и их достоянием, они только объявляют их государственною собственностью. Себе же они оставляют лишь право, как государственной власти, наблюдать за тем, чтобы это государственное имущество употреблялось согласно своему прямому назначению. Вы хотите отправлять в храмах богослужения — берите их и совершайте богослужения, но мы не допустим, чтобы храмы употреблялись для политических целей. Если же Собор запретит верующим, хотя бы 20 человекам брать на свое поручительство храмы, то тем самым мы совершим преступление пред Церковью и толкнем Советскую власть быть может на кощунства. Исключив же ст. ст. 4 и 5, мы дадим возможность, предоставив свободу действий прихожанам, оградить храмы и святыни от поругания. Ведь все равно приходы на местах едва ли удовлетворятся определением Собора и вынуждены будут не исполнять его, а действовать вопреки самостоятельно.

Проф[ессор] И. М. Громогласов. Я не пойду по пути предшествующего оратора и не буду выяснять вопроса о субъекте церковного имущества. Вопрос этот уже разрешен принятием ст. 1-й, где сказано, что св. храмы, часовни и все священные предметы, в них находящиеся, суть достояние Божие. Я с удивлением слышал здесь, что погребальные коллегии, которыми пользовались древние христиане для ограждения церковно-имущественных прав, были учреждениями чисто языческого характера. Эти коллегии не имели в себе ничего специфически языческого. (Н. Д. Кузнецов — с места — коллегии образовывались в форме языческой), да нельзя утверждать и того, что они были субъектом церковного имущества; по крайней мере, они не были таковым в сознании государственной власти. Епископ входил в эти коллегии, как частное лицо, или записывал церковное имущество на свое имя и охранял его как частную собственность; иначе Церковь не могла воспользоваться защитою власти в имущественном отношении.

Теперь обращусь к самой статье. Одни находят в ней призыв к мученичеству. Не к мученичеству призывает ст. 4, а к исполнению только того, что составляет прямую обязанность каждого православного христианина, — к защите церковных святынь. Что говорится в статье 4? Она изложена в виде отрицательного правила. Не к актичным действиям призывает она, не «ложиться на порог» храма, как говорил высокопреосвященный Сергий, она говорит только о том, чтобы православные христиане не вступали ни в какие соглашения с мирскою властью относительно передачи ей церковных святынь. Если мне предложат принять участие в сдаче храма и священных предметов, в нем находящихся, то я, как православный христианин, не пойду. Совдеп не может меня принудить к этому. Из следующей 5 статьи ясно видно, что мы вовсе не зовем всех к мученичеству, — оно удел немногих, только тех, кто способен на этот подвиг. Статьей 4-й мы хотим только предупредить верующих, чтобы они не забегали вперед и не спешили с соглашением во что бы то ни стало. Если же мы слышим здесь, что в Москве нашлись уже люди, которые хотят взять от Советской власти храмы наскоро составленными группами в 20 человек, то приходится, только горько сожалеть о таком факте. Что в ст. 4 нет принудительного призыва к мученичеству, видно уж из того, что другие находят возможным утверждать, будто мы бросаем церковное имущество на произвол судьбы. Но и это не так. Мы нисколько не отказываемся от церковного имущества и не бросаем его. В ст. 9 по прежнему изложению или в 8 — по новому говорится: «Св. храмы и прочие священные предметы, отнятые Советскою властью, могут быть принимаемы от нее на хранение и молитвенное употребление церковными приходами и братствами, с разрешения епархиального архиерея лишь на общих церковно-канонических условиях». Значит, мы не отказываемся принимать от Советской власти храмы и церковное имущество. Мы только говорим Советской власти: вы хотите передать нам церковное имущество; хорошо, мы его берем, но берем на тех условиях, какие нам предписывает наше церковное сознание. Говорят: нужно сохранять храмы, — что же собственно нужно охранять. Охранять нужно не только храм, как здание, не одни его каменные стены, — гораздо более, чем вещественный храм, нужно охранять незапятнанной чистую «ризу Божию» — святую Церковь. Мы говорим властям: вы можете захватить храм, но в этом захвате, который является осквернением святыни, мы участвовать не будем. Если же вы все же захватили и осквернили, то пусть храм и остается у вас. Но мы надеемся, что тяжелое время пройдет и храм возвратится к нам, — и мы тогда освятим его, как оскверненный, прежде чем начать богослужения. Мы и теперь не отказываемся взять его, но возьмем как правильно организованная церковная община, а не как группа случайных лиц, не как сброд 20-ти человек, в число которых может войти всякий желающий, назвав себя православным. Мы не можем и не имеем права пользоваться святыней, как попало.

С своей стороны я ничего не имею против редакции 4 статьи, предложенной Л. Д. Аксеновым, но я предложил бы к ней поправку, а именно: отбросить самый конец статьи, где говорится об изнесении, по требованию властей, святынь из храмов. Может случиться так, Советская власть скажет: храм мы берем себе, а святыни вы берите себе, нам они не нужны. В таком случае почему же не изнести святыни из храма, тем более — когда он еще не подвергся осквернению. Вот в виду этого я и предлагаю ст. 4 изложить так: «Никто из православных христиан, под страхом церковного отлучения, да не дерзнет принимать участие в изъятии храмов, часовен и священных предметов, в них находящихся, из действительного обладания Церкви».

Н. Д. Кузнецов. То, что говорил Илья Михайлович Громогласов, я считаю, не вполне соответствует истории времен гонений в Древней Церкви. Кроме порядка записи церковного имущества за погребальными коллегиями, была также запись и на отдельных лиц. Таковыми лицами и являлись в большинстве случаев сами же епископы, но не в качестве епископов, а в качестве простых граждан. Церковь не находила в этом ничего противного духу христианства. Далее, Илья Михайлович говорит, что церковное имущество в настоящее время передается случайным лицам, что какой-то сброд будет принимать имущество. Я совершенно с этим не согласен, так как те 20 человек, которые будут принимать церковное имущество, будут избираться приходом.

Председательствующий. Позвольте, Вы хотели и я Вас просил дать только справку, как поступило католическое духовенство в 1905 г., когда министерство Комба объявило отделение Церкви от государства.

Н. Д. Кузнецов. Министерством Комба предложено было образовать ассоциации культа, которым и предполагалось передать имущество Католической Церкви. Но Римский папа воспретил это, и тогда министерство само приступило к ликвидации. Ликвидаторы расхитил многое из церковного имущества, и Католическая Церковь не может не признать сделанного ею шага неосторожным, так как многое бы вернулось при изменившихся обстоятельствах. То же самое и в настоящее время. По инструкции 20 человек могут взять на себя церковное имущество. Представьте, что наступает другое время и они вернут это имущество Церкви и имущество церковное таким образом сохранится. Но представьте, что этот закон останется на долгое время. В таком случае, если не допустить, чтобы имущество передавалось под обеспечение 20 лиц, то приходится отказаться от всего имущества. Если Вам не угодно будет самим взять церковное имущество, то будут появляться лица, которые стоят на советской платформе и возьмут наши храмы, а мы принуждены будем молиться в частных домах. В Церкви таким образом появится раскол и никто другой, а вы будете виновны в этом. Нельзя стоять на строго принципиальной точке зрения. Необходимо спуститься с неба на землю и решить вопрос так, чтобы на деле не свелось все к одним словам, а допустить тот порядок, какой предполагается инструкцией.

Л. Д. Аксенов. Я согласен на изложение ст. 4 согласно с предложенным И. М. Громогласовым сокращением. Я только два слова. Я считаю своим долгом напомнить, что Священный Собор в постановлении по поводу декрета от 23 января уже высказал свою точку зрения на участие в осуществлении декрета. Он признал это участие несовместимым с принадлежностью к Православной Церкви и грозит участникам со ссылками на 73 правило Св. Апостол и 13 правило 7 Вселенского Собора тягчайшими церковными карами, вплоть до отлучения от Церкви. Полезно также отметить, что Собор имеет здесь в виду именно активное, а не пассивное только отношение верующих к проведению в жизнь декрета, что предусматривается и в поправке, мною ныне предлагаемой.

Председательствующий. Итак, по ст. 4 есть предложение А. Г. Куляшева об исключении этой статьи и поправка Л. Д. Аксенова, который предлагает изложить статью так: «Никто из православных христиан под страхом церковного отлучения да не дерзнет принимать участие в изъятии храмов, часовен, священных предметов, в них находящихся, из действительного обладания Церкви или удалять, по требованию гражданских властей, хранящиеся в храмах и часовнях священные предметы». И. М. Громогласов присоединяется к поправке Л. Д. Аксенова за исключением последней ее части со слов «или удалять»…

Л. Д. Аксенов. Я согласен на сокращение редакции ст. 4 согласно предложению И. М. Громогласова.

Председательствующий. Ставлю на голосование предложение А. Г. Куляшева об исключении ст. 4.

Митрополит Владимирский Сергий. Может быть произвести поименно голосование.

Н. Д. Кузнецов. Это общецерковное дело. Мы просим поименно голосовать. Тогда будет видно, кто как отстаивает церковное имущество.

П. И. Астров. Прошу слова к порядку голосования. Я просил бы разъяснить: в случае, если эта статья будет отвергнута, будут ли поставлены на голосование поправки Л. Д. Аксенова и И. М. Громогласова. Если статья будет сохранена, то будет ли она в их редакции, или как она напечатана. Не связываем ли мы себя при сохранении этой статьи с печатною ею редакцией?

С. И. Шидловский. Если есть у Председательствующего чье-либо предложение об исключении этой статьи, то его и нужно поставить на голосование в первую очередь. Но принятие этого предложения значит исключение всей статьи и она ничем не может быть заменена. Отпадают и все поправки к статье. Я предупреждаю, что подающие голос за предложение тем самым голосуют и против всех поправок к статье.

Председательствующий. По ст. 176 соборного Устава «Членам Собора предоставляется до приступа к голосованию заявлять Председателю о производстве поименного голосования, причем такое заявление должно быть поддержано не менее, чем тридцатью членами Собора и предлагается на разрешение Собора без прений». Угодно Собору приступитьменить к поименномуе голосованиюе к ст. 4? Кто за поименное голосование — тех прошу встать.

Встают более 30 членов Собора.

Председательствующий. Таким образом, более 30 членов заявляют о производстве поименноваго голосования.

(Голоса: нужно подать письменное заявление).

Ставлю теперь на голосование предложение о применении помянутогоименного голосования при голосовании ст. 4 (Голоса: оно отвергается).

П. И. Астров. Прошу слова по применению Устава. Действия Председательствующего совершенно правильны. Сначала им предложена была на голосование инициатива о производстве поименного голосования, так как согласно Уставу такое заявление об этом должно быть поддержано не менее, чем тридцатью членами Собора. Теперь, когда это условие выполнено, должен быть разрешен Собором без прений вопрос о том, производить ли поименное голосование ст. 4.

Председательствующий. Я хочу сказать, что раз нашлось 30 человек, то я и должен был, не допуская прений, самый вопрос о поименном голосовании поставить на разрешение Собора. Итак, голосую словесное предложение более, чем 30 членов Собора, о применении поименного голосования при голосовании ст. 4.

Постановлено: большинством 69 против 41: предложение отклонить.

Председательствующий. Голосую предложение А. Г. Куляшева об исключении ст. 4.

Постановлено: большинством 58 против 55: предложение А. Г. Куляшева отклонить.

Председательствующий. Ставлю на голосование поправку к ст. 4 проф[ессора] И. М. Громогласова, к которой присоединился и Л. Д. Аксенов, об изложении этой статьи в таком виде: «Никто из православных христиан под страхом церковного отлучения да не дерзнет участвовать в изъятии св. храмов, часовен и священных предметов, в них находящихся, из действительного обладания Церкви».

Постановлено: поправку принять и ст. 4 изложить в редакции, предложенной проф[ессором] И. М. Громогласовым.

Председательствующий. Ст. 5: «Настоятелям храмов, церковным старостам, членам приходских советов и прочим хранителям священного достояния Церкви разрешается, в случае явной опасности насилия над ними, передавать советским властям, по их требованию, только описи и ключи от хранилищ священных предметов и прочего церковного имущества».

Прот[оиерей] Н. В. Цветков. С этою статьею в той редакции, в какой она предлагается, никак нельзя согласиться, в виду того, что неясно, о чем она говорит. В ней предлагается настоятелям храмов и приходам такой образ действий, от которого приходишь в недоумение. Здесь говорится: «разрешается в случае явной опасности насилия над ними передавать советским властям, по их требованию, только описи и ключи». О какой опасности, о каких действиях советских властей говорится, о том ли, как в ст. 4, о фактическом изъятии храма, т. е. вот власти приходят, берут храм и имущество в свои руки, берут ключи, запечатывают храм — об этом ли? По-видимому об этом. Или об опасности той, что согласно инструкции советские власти приходят и совершают свои действия, т. е. принимают от причта и прихожан храм и священное имущество и передают группе лиц. Тут нелепость. Что же делать? Совершается акт величайшего насилия захвата храма и священного имущества, мы даем описи и ключи, а сами устраняемся, не входим даже в храм, передаем все советской власти. Она все берет, а мы остаемся без храма и имущества. Нигде не видно, чем должны предваряться эти действия. Я передаю ключи, а как же Св. Дары, антиминсы, св. мощи?… Что же, и это все передается советским властям? Но тогда нужно немедленно сделать распоряжение, чтобы по всей России были вынесены из храмов Св. Дары, св. мощи, антиминсы и др. святыни. Тогда и ждите прихода советских властей. Вот как приходится понимать статью. Эта статья имеет связь с ст. 8-й и должна быть согласована с ней. В 8 же статье есть две редакции. В 1-й редакции ее говорится: «никто не имеет права принимать храмы и священные предметы от властей на их условиях, а во 2-й редакции — дозволяется давать подписку в принятии храма, но при участии причта». В одном случае мы отказываемся от храмов, запечатывайте их, а по второй редакции — как будто можно принимать их от советских властей. Во всяком случае теперь я предлагаю следующую поправку: раз ст. 4 принята, раз там говорится о недопустимости фактического принятия храма, то в этой статье нужно оттенить, что может быть допущена номинальная передача храма, просто по описи храма и имущества. В Инструкции именно и говорится — о номинальной передаче по описи храма и богослужебного имущества. Оно может быть произведено советскими властями, но власть не берет храма и имущество в свое распоряжение, а передает группе лиц, — это и есть номинальная передача. Я предлагаю следующую поправку к ст. 5: слова: «в случае явной опасности насилия над ними» опустить; вместо же слов передавать «только описи и ключи от хранилищ священных предметов и проч. церковного имущества» — поместить следующее: «передавать описи и совершать номинальную передачу св. храмов и священного имущества с тем, чтобы оно не испытывало на себе прикосновения рук представителей советской власти и немедленно же переходило во владение и попечение причтов и приходов».

А. В. Васильев. Я предлагаю из статьи 5-й исключить слова «и ключи». Остальное признаю целесообразным. В ст. 4-й мы уже приняли: «никто из православных христиан под страхом церковного отлучения да не дерзнет участвовать в изъятии храмов, часовен» и т. д. Если в ст. 5-й оставить слова «и ключи», то получится противоречие со ст. 4-й, ибо, что такое передача ключей, если не действительная передача имущества в распоряжение советских властей. Совсем иное дело — передача описей. Я представляю себе — придут советские власти и потребуют передать храм и имущество. На это верующие, причт, староста и прихожане храма скажут: какое вам дело до всего этого, вы не члены прихода, храм — это достояние прихода. Но, когда власти станут настаивать и будут угрожать смертью, на такие случаи Собор постановляет: если грозит опасность жизни защитникам храмового имущества: дозволяется им передать описи имущества церковного. Если захватчики не поверят описи, то можно допустить к ее проверке, но при непременном условии, чтобы при этом участвовали причт, староста и приходский совет и чтобы была охранена святость места и предметов. И только. Иначе — передавать же храмы и его имущество или ключи от них возбраняется под угрозою, сказанного в статье 4-й.

А. Г. Куляшев. Освященный Собор Российской Церкви, стоя на почве церковной экономики, должен, по нашему мнению, отвергнуть ст. 5 пункт рассматриваемого проекта, иначе он не будет последовательным в своем решении. Принять ст. 5 пункт, значит наши храмы, часовни, наше церковное имущество предать на поругание и расхищение. Мне бы весьма хотелось обратить внимание нашего Освященного Собора на те последствия, кои неизбежно явятся, если мы примем и утвердим нашу ст. 5 пункт. Отцы и братие, неужели вы думаете, что представители советской власти будут смущены нашим решением? Уверяю вас, что они в своей инструкции предусмотрели уже возможность такого решения. Прочтите 7 и 8 и 11 пункты инструкции и вы вполне согласитесь со мной. Если представителю Совдепа не будет представлена нами опись церковного имущества, то она в присутствии тех лиц, коим будет сдавать церковное имущество, фактически проверит вероисповедное имущество и передаст группе лиц соответствующей религии. Не смутит советскую власть и то обстоятельство, если никто из православных не пожелает взять на себя церковное имущество; в таком случае представитель Совдепа сообщает Народному Комиссариату Просвещения, излагаю свои соображения по данному поводу. Вот тогда-то и начнутся те переживания, та трагедия верующего сердца, которая сметет все пункты нашего проекта. Представьте себе, когда, за неимением лиц, пожелавших взять храм, наша святыня — приходская церковь будет передаваться униатам, католикам, старообрядцам поповцам. И будут служить они в наших храмах. Что в этой время переживает наш православный прихожанин — трудно учесть. Можно представить и еще более худшую и в то же время вполне возможную картину. Приходскую церковь устрашатся принять на себя инославные вероисповедания. Что будут тогда делать с нею? Ее используют для своих просветительных целей, устроив в храме кинематограф, театр, зал для чтений. А вся церковная утварь будет продаваться, как говорится, с молотка. Вот в какое положение будет поставлена наша приходская церковь, если без всякого изменения нами будет принята ст. 5 пункт рассматриваемого проекта. Если наш Освященный Собор в решении данного вопроса стремится к пользе и благу церковному, то он, по нашему мнению, должен отвергнуть ст. 5 пункт рассматриваемого проекта. Таково наше конкретное предложение.

Л. Д. Аксенов. Мне кажется, что возражения против этой (5) статьи покоятся на некотором недоразумении. С одной стороны, указываются, что она, ограничивая исполнение вытекающих из инструкции требований власти относительно храмов и богослужебных предметов передачею представителям ее исключительно описей и ключей, ведет за собою опасность потерять храм даже и тогда, когда более активное участие священника вместе с приходским советом могло бы обеспечить сохранение святынь в руках верующих, обратив передачу богослужебного имущества Совдепам в акт по существу номинальный (прот[оиерей] Н. В. Цветков). С другой, — содержащееся в статье разрешение передавать не только описи, но и ключи отождествляют как бы с передачею самого храма; между тем как в инструкции — справедливо замечают — о передаче ключей ничего не говорится, и это требование, может быть, и не будет предъявляемо (А. В. Васильев).

Ст. 2 в принятой уже редакции обязывает всякого православного христианина не защищать свои святыни от поругания всеми доступными для него и не противными духу учения Христова средствами, а только что рассмотренная ст. 4 с вошедшею в нею поправкою воспрещает лишь, так сказать, способствование изъятию храмов и часовен с священными предметами, в них находящимися, из обладания церкви и притом, как намеренно в ней подчеркнуто, из действительного обладания (не номинального). Значит, эти статьи налагают долг и на священника, и на приходский совет, независимо от передачи описей и ключей, непременно идти за представителями Совдепа в храм и делать все, что от них зависит, дабы охранить святыни от кощунства в широком смысле, т. е. в частности, и от присвоения. Только с такой точки зрения можно обсуждать и разрешение на передачу ключей. Предвидя содержащееся в ст. 8 перечисление целого ряда предметов, относительно коих недопустимо, по мысли составителей проекта, никакое соглашение с властями разрешение передавать ключи, имеет целью прямо ответить на имеющий, несомненно, возникнуть в практике вопрос, как же быть с ключами в случае их истребования. Ведь, как известно, ключи от храма обыкновенно хранятся у священника. И нам казалось, что призывать священника к страданиям из-за ключей едва ли основательно. Впрочем, лично я не настаиваю на сохранении этого определения в статье, как колебался по настоящему вопросу и в комиссии, но прошу, если оно будет исключено, то исключить из статьи и слово: «только», дабы воспрещаема была передача не только описей, но оставалось право передать, под угрозою насилия, и ключи.

Митрополит Тифлисский Кирилл. Я вношу примечание к поправкам А. Г. Куляшева и других ораторов, предупреждающих о необходимости все-таки так или иначе участвовать в передаче имущества, ибо если мы отклоним от себя это и предпишем и другим, то советские власти сами вынуждены будут войти в храм и при приеме имущества могут осквернить святыни. Я предложил бы изложить статью 5-ю так: Статья 5: Церковно-приходским собраниям и прочим хранителям священного достояния церкви разрешается передавать по требованию советских властей описи находящихся в храме предметов церковного имущества с тем, чтобы проверка описи совершалась при участии клира и членов церковно-приходского совета и с предварением, что прикосновение к священным предметам со стороны лиц, не имеющих на то права, равно и вхождение в алтарь лиц иноверных, представляет собою кощунство.

Прот[оиерей] А. А. Хотовицкий. Я боюсь, что если станем на точку зрения митрополита Кирилла и Куляшева, то станем в двойственное положение. Часть статей нами принята с совсем другими мерами, а теперь идем на компромисс. Так, я стоял бы за то, чтобы слова, безусловно неловкие: «в случае явной опасности насилия» — из настоящей статьи исключить. Выходит: если нет опасности — я подержу еще, а если есть опасность — отдам. Это нетерпимо и не отвечает достоинству Собору. Нужно говорить прямо, отдаете ключи, или нет. Тут говорилось о чувствах, какие явились бы в народе при виде уничижаемых храмов. Член Собора А. Г. Куляшев взывал: как мы будем смотреть, когда будут выбрасывать иконы из храмов и т. д. Одно это опасение — заставит де одуматься. Позвольте же, а третья статья? Неужели нельзя думать, что именно это и поднимет всю Русь? Я уверен, что в одном этом еще надежда на общее спасение, что всколыхнется же религиозная душа православного народа, если он увидит такие картины. Смотрите. Нам предлагают храмы. Мы берем, но без подписания соглашений, без создания нарочитых групп. Зачем условия, зачем создавать новую группу? Наша группа — приход православный, приход Православной Церкви. Если вы приходу не даете, если вы говорит об условиях — мы не берем. Начнутся издевательства. Смотрите, что народ почувствует, если начнут издеваться над его святыней. Тут-то и может пробудиться правосознание верующих. Тут-то и начало борьбы с нашим равнодушием. Когда мы увидим, что мы лишаемся души, духа Христова, увидим, как будут кощунствовать безбожные люди, тогда мы и вспомним, что нам предписывает Церковь, наш долг, что настоит мученичество. Тогда православные поднимутся целыми приходами. Попробуйте отдавать тут храмы униатам, католикам и другим! А если народ и тогда скажет: «не пойдем», «Нам все равно», тогда значит, народная душа умерла. Тогда не нужно мученичества. Тут уже ничто не поможет… Итак, не обесценивайте представляющейся возможности воскресить религиозное чувство верующих. В западном крае многим приходилось наблюдать случаи таких обостренных отношений между различными исповеданиями, и они знают, как тяжело переживалось это. Религиозное возбуждение — это могучий фактор, нет сильнее его. Это так чревато последствиями, что даже самые безудержные в своем произволе власти могут призадуматься ранее приведения в осуществление мер, издевающихся над религиозной душой народа.

А. И. Июдин. Я предлагал бы исключить слова «явной опасности насилия» и «ключи». Это враги церковные понимать будут так: что нужно действовать сильнее, и дело дойдет до насилия. Опись дело одно, а ключи — другое. У нас уже было так: Совдепы предлагают: позвольте опись, Напишите ее, а если не дадите — придем сами, для составления осмотра имущества. Вот и остановиться нужно на описи, а о ключах не упоминать. Ну а когда придут со штыками — тогда другое дело, тогда отдавайте ключи, а церковь запечатают и служба будет прекращена, если святыня будет осквернена.

И. Н. Сперанский. Я, со своей стороны, предлагал бы вместо слов «Настоятелям церквей, церковным старостам, членам приходских советов и прочим хранителям» поставить слова «церковно-приходским собраниям». Что могут сделать сами по себе настоятели церквей, церковные старосты, члены приходских советов и какие-то прочие хранители церковного достояния? Иное, когда дело придется иметь с народом, церковно-приходскими собраниями. В данном случае сошлюсь на факты, имевшие место в нашей, Новгородской епархии. К преосвященному Варсонофию, епископу Кирилловскому (между прочим, избранному на Священный Собор) еще в январе месяце этого года было предъявлено от Совдепской власти требование сдать по описи ризницу управляемого им Кирилло-Белозерского монастыря. Владыка под разными предлогами отсрочивал сдачу, а сам повестками предложил всем приходским собраниям Кирилловского уезда явиться к сдаче монастырского имущества. Можете себе представить положение Совдепской власти, когда народ заявил, что имущество монастыря является достоянием православного народа, а народ доверяет хранить это имущество не Совдепу, но монастырю во главе с преосвященным. У нас в Сарой Руссе к одному священнику явились из Совдепа с требованием повенчать брак, разведенный в революционном трибунале. Священник, конечно, отказался. Стали ему угрожать арестом. «Кто еще кого арестует», отвечал батюшка, и, немедля, выбежал на улицу, закричал «караул», приказал ударить в набат. Те принуждены были со стыдом бежать. Не буду приводить других случаев, хотя и мог бы. Вся наша беда, что мы теперь разобщены с народом и не можем к нему апеллировать. Если бы народ мог услышать нас и пойти за нами, разве мы таким языком говорили бы с нынешней властью, каким нам приходится рассуждать с ней теперь. Вот вы опасаетесь, что народ не послушает нас. А я скажу, что народ когда привезу в Старую Руссу решительное, смелое слово Собора, там народ будет доволен. У нас настроение народа, под воздействием преосвященного владыки Димитрия (б. Рязанского) и духовенства — постоять за Церковь. У нас потому до сих пор законоучителям приходских училищ жалованье оплачивается из городской управы. Итак, повторяю, я стоял бы за слова «церковно-приходским собраниям».

Н. Г. Малыгин. Я так же полагаю, как и А. И. Июдин, что слова «явной опасности насилия» и «ключи» нужно исключить из ст. 5. В таком виде, как она изложена, эта статья останется без исполнения и будет лежать под сукном. Если же в ней сделать предлагаемые исправления, то каждый из нас в деревне может спокойно говорить с советскими властями. Во второй сессии Собор уже издавал правила о мерах против отобрания имущества и зданий церковных учреждений, но они не возъимели своего действия. Нужно осторожно подходить к делу и открыто говорить с советскими властями. Поэтому прошу исключить также слова «по требованию советских властей» и «и ключи». Если оставить в статье «и ключи», то это значило бы: вот, пришли описывать храм и церковные предметы, и мы сказали бы: вот вам ключи и описи. А как же взять антиминс? И православные скажут: вот само духовенство отдало ключи от храма, а где же совершать богослужение? Так я думаю относительно деревни, а как будет в городе, скажут другие.

А. В. Васильев. Вопреки тому, что говорил Л. Д. Аксенов я продолжаю настаивать на исключении слов: «и ключи». Включать в ст. 5 слова «и ключи», значит идти далее, чем того требует сама инструкция. Она говорит только: дайте опись и примите по ней церковное имущество в бесплатное пользование. Если так, то очевидно, ключи остаются у того, кому принадлежит и кому оставляется в пользование имущество. Отдать же ключи — это значит совершить действительную передачу самого церковного имущества в другие руки. Я не понимаю, что хотел сказать Н. Г. Малыгин. Он говорит за исключение слов «и ключи» и в то же время допускает выдачу их по требованию захватчиков власти, когда есть опасность насилия над хранителями имущества. Но опасность насилия всегда есть: даже простое возражение против передачи может повести к насилию над возражающим. Равным образом и требование будет предъявлено несомненно, но дело идет именно о том, какие требования, могут быть исполнены, какие нет.

[В деле ГАРФ следующая речь П. И. Астрова пропущена:]

П. И. Астров. Я согласен с И. Н. Сперанским, что описи церковного имущества должны выдаваться приходскими собраниями, а не настоятелями храмов и не церковными старостами или другими лицами, как сказано в начале настоящей статьи. Нельзя уполномочивать настоятелей храмов на то, на что не уполномочивает их приходский устав. Весьма важно, чтобы передача описей была предоставлена самим приходским собраниям; во-первых, это им принадлежит по праву, а во-вторых, это поведет к тому, что они к такому акту отнесутся сознательно. Раз описи должны быть выданы, то пусть выдает их действительный хозяин, а не хранитель. Это юридически совершенно правильно. Далее, разрешение должно касаться только описей, а не ключей. Ключи — это совсем другое дело, — и те доводы, которые приводятся в пользу выдачу описей, не могут быть приведены в пользу выдачи ключей.

Проф[ессор] И. М. Громогласов. При происходящем споре по содержанию данной статьи, некоторые возражения против нее проистекают из простого недоразумения, или же из невнимательного чтения текста статьи. Многое, что было сказано, говорилось не по предмету: в статье идет речь о передаче имущества, а не о взятии его. Статья имеет в виду указать, как и при каких условиях должна происходить передача имущества. Здесь указывалось, что инструкция говорит о номинальной передаче имущества. Придут и спросят: есть ли опись? Да, есть. Ну, возьмите по ней имущество и храните его. Если бы дело обстояло так просто, то нам, пожалуй, нечего было бы и обсуждать. Но инструкция говорит не о номинальной, а о действительной передаче. Какой вид получит эта передача — будет зависеть от нашей твердости. Если мы будем крепко отстаивать свои права, то она будет номинальною, иначе она обратится в полную потерю для нас церковного имущества. Инструкция говорит, что в особо образованную комиссию должна быть представлена опись (в 3-х экземплярах), по которой потом Совдеп принимает имущество. Заметьте, передается не только опись, но по этой описи и самое имущество. Следовательно, речь идет о действительной, а не о номинальной передаче. Наша задача — указать, как нужно поступать при такой передаче. Мы говорим, что передача может совершаться при посредстве таких-то правомерных представителей церкви, фактических хранителей церковного имущества. Может быть следует сказать, что передача совершается приходскими собраниями и прочими хранителями церковного достояния (о последних необходимо упомянуть, ибо не все храмы имеют приходы). Если бы мы приняли статью в таком виде, то мы как бы подсказали священнику ответ на требование о передаче имущества: требование исполнить не могу, ибо хозяин не я, а приходское собрание. Это было бы хорошо, если бы подобные ответы не повлекли за собою аресты. Имея в виду ту реальную обстановку, в какой будут предъявляться требования, мы говорим в статье не о приходских собраниях, а о настоятелях храмов, церковных старостах, членах приходского совета и прочих хранителях имущества. Это непосредственные фактические хранители имущества, к которым будут предъявляться требования. Они, конечно, не имеют права совершить передачу имущества; но вот к ним являются с властным требованием передачи, угрожая насилием в случае отказа. Как же поступать фактическим хранителям имущества? Если бы мы сказали, что передавать не следует ничего и ни в каком случае, то мы принудительно призывали бы хранителей имущества к мученичеству. А этого нельзя делать, так как не все способны быть мучениками, да и мученичество не привело бы нас к желаемой цели: при сопротивлении требованию, придут с оружием в храм, будут насильственно захвачены святыни. Нами принята ст. 2, которою и священники не освобождаются от обязанности принимать меры против оскорбления святынь. Народ, видя входящих в храм людей, подозрительных по виду, несомненно также примет меры против насилия. Здесь предлагали установить особою статьею, чтобы прихожане присутствовали при фактической передаче имущества. Но нужды в такой статье нет. Спор о словах «и ключи» излишен; раз мы разрешаем требовать опись, то могут быть переданы и ключи. Упоминанием о ключах мы хотим придти на помощь колеблющимся, не знающим, следует ли их отдавать. Мы им говорим, что ключи можно отдавать при наличности известных условий, что в этом еще нет предательства. Слова «в случае явной опасности», нужно сохранить, чтобы описи и ключи не передавались с неосторожной торопливостью. Предлагают исключить слова: «советским властям», очевидно, чтобы не дразнить представителей власти; нет, но раз сказано в статье «передавать», то нужно указать — кому.

Председательствующий. Итак, по ст. 5 имеются следующие поправки и предложения. А. Г. Куляшев предлагает ст. 5 исключить. И. М. Громогласов излагает ст. 5 в такой редакции: «настоятелям храмов, церковным старостам, членам приходских советов и прочим хранителям священного достояния Церкви разрешается, в случае явной опасности насилия над ними, передавать советским властям, по их требованию, только описи священных предметов и ключи от их хранилищ». А. В. Васильев предлагает ту же статью изложить так: «Церковно-приходским собраниям и прочим хранителям священного достояния Церкви разрешается передавать по требованию советских властей описи находящихся в храме предметов церковного имущества». К этой поправке подписался и П. И. Астров. Прот[оиерей] Н. В. Цветков предлагает вместо слов ст. 5: «только описи и ключи от хранилищ», изложить конец статьи так: «передавать описи и совершать номинальную передачу представителям советской власти священных предметов и прочего церковного св. храмов и священного имущества, с тем, чтобы оно не испытывало на себе прикосновения рук представителей советской власти и немедленно переходило во владение и на попечение причтов и приходов». Слова той же статьи «в случае явной опасности насилия над ними» исключить. В частности предлагают исключить из ст. 5 слова А. В. Васильев «и ключи», А. И. Июдин: «явного насилия над ними» и «ключи». Н. Г. Малыгин: «советским властям по их требованию», и «и ключи». Л. Д. Аксенов предлагает в случае исключения слов «и ключи», исключить также и слова «только». И. Н. Сперанский предлагает вместо начальных слов статьи: «настоятелям храмов … и прочим хранителям» поставить: «церковно-приходским собраниям». Засим выработана митрополитом Тифлисским Кириллом следующая поправка в согласии с поправками А. В. Васильева и П. И. Астрова, которые к ней присоединились: «церковно-приходским собраниям и прочим хранителям священного достояния Церкви разрешается передавать по требованию советских властей, описи находящихся в храме предметов церковного имущества с тем, чтобы проверка описей совершалась при участии клира и членов церковно-приходского совета и с предварением, что прикосновение к священным предметам со стороны лиц, не имеющих на то права, равно и вхождение в алтарь лиц иноверных представляет собою кощунство». Полагаю, нет надобности голосовать все поправки, так как последняя поправка, надеюсь, удовлетворит всех. Дело в том, что в этой поправке включены новые субъекты защиты церковного имущества, «церковно-приходские собрания», о чем говорил И. Н. Сперанский. Здесь упоминаются и вообще «хранители» того же имущества, в число коих подойдут настоятели храмов, церковные старосты и т. п. Включено в поправку и то, что предлагал прот[оиерей] Н. В. Цветков, именно, о неприкосновении к священным предметам лиц, не имеющих на то права, что составляет кощунство. Наконец исключены нежелательные некоторым членам Собора слова: «советских властей», «в случае явного насилия» «и ключи».

Прот[оиерей] Н. В. Цветков. Я готов присоединиться к поправке митрополита Кирилла, но с тем, чтобы в ст. 5 передача церковного имущества квалифицировалась, как номинальная. Я боюсь, чтобы здесь не подразумевалась передача фактическая.

Председательствующий. Ставлю сперва на голосование предложение А. Г. Куляшева об исключении ст. 5.

Постановлено: предложение отклонить.

Председательствующий. Засим буду голосовать объединенную поправку митрополита Тифлисского Кирилла, А. В. Васильева и П. И. Астрова.

С. И. Шидловский. Позвольте заметить к порядку голосования. Я думаю, что в поправке митрополита Кирилла включены элементы, заключающиеся в других поправках, так как она внесена последнею и потому она должна голосоваться в последнюю очередь, между тем она ставится первою на голосование. По моему мнению, нельзя ее ставить на голосование в первую очередь, пока не проголосованы частные поправки.

Л. Д. Аксенов. Я тоже прошу слова к порядку голосования. Так как в поправку митрополита Кирилла включены не все частные элементы, заключавшиеся в других поправках, то ее сейчас неудобно голосовать и я предлагал бы передать все поправки в Комиссию для выработку общей редакции.

Председательствующий. Голосование покажет, насколько эта поправка удовлетворит членов Собора. Ставлю на голосование поправку митрополита Тифлисского Кирилла, к которой присоединились П. И. Астров и А. В. Васильев: «церковно-приходским собраниям и прочим хранителям священного достояния Церкви разрешается передавать по требованию советских властей, описи находящихся в храме предметов церковного имущества с тем, чтобы проверка описей совершалась при участии клира и членов церковно-приходского совета и с предварением, что прикосновение к священным предметам со стороны лиц, не имеющих на то права, равно и вхождение в алтарь лиц иноверных представляет собою кощунство».

Постановлено: поправку принять и ст. 5 изложить в редакции, предложенной митрополитом Тифлисским Кириллом.

Председательствующий. Таким образом, все остальные поправки к ст. 5 отпадают. Еще раз прочитаю Вам, для сведения, ст. 5 в принятой редакции (читает).

Прот[оиерей] А. А. Хотовицкий. Статья эта не заключает всего того, что предлагалось в других поправках. Следовало бы голосовать больше частностей. Нужно бы на принятую статью смотреть, как на поправку. Многие элементы не включены в нее.

Л. Д. Аксенов. В принятой статье ничего не говорится о монастырях, не нужно ли вставить о них замечание?

Председательствующий. Так угодно Собору — ст. 5 принята им в прочитанном изложении. Собор ничего не будет иметь против редакционных поправок.

Председательствующий. Ст. 6: «в святых храмах, подвергшихся насильственному захвату, со стороны советской власти, отправление службы Божией может быть прекращено распоряжением местного епархиального архиерея до тех пор, пока сии храмы останутся в руках насильников».

Митрополит Тифлисский Кирилл. В связи с принятой редакцией ст. 5 о том, что прикосновение к священным предметам со стороны лиц, не имеющих на то права и что вхождение в алтарь лиц иноверных, представляет собою кощунство, я предлагал бы и в ст. 6 после слов: «насильственному захвату» добавить слова: «или кощунству». Тогда смысл ст. 6 будет такой, что и помимо захвата, если указанные лица побыли в храме и допустили незаконное прикосновение к святыням или вхождение в алтарь, то и в таком случае может быть прекращено отправление службы Божией, которое может быть возобновлено не ранее, как будет произведено установленное освящение храма или святынь.

Епископ Чистопольский Анатолий. Когда мы обсуждали ст. 5 и приняли ее в изложении митрополита Тифлисского Кирилла, то осталось недоговоренным, что же будет после передачи светским властям описей церковного имущества и по проверке их? Будет ли это иметь силу юридического акта, по которому церковное имущество переходит в собственность правительства? Это следовало бы разъяснить здесь. Мне кажется, что переход от ст. 5 к ст. 6 представляет скачек. В ст. 5 говорится только о передаче и проверке описей имущества, а в ст. 6 говорится уже о захвате святынь и кощунстве над ними. Но совершенно нет речи о том, чью же собственность будет составлять имущество по передаче описей. Если имущество будет передано по описи светским властям, то будет ли это «захват»? Мы все время рассуждаем с своей точки зрения. Для нас бесспорно, что храмы и святыни есть достояние Церкви, которая представляет несомненную внутреннюю силу. Но какое отношение ее к внешней власти? Нам приходится припомнить такой факт. Величайшая святыня всего христианского мира — храм в Иерусалиме находится в обладании Турок. По юридически он не составляет собственности Турецкого правительства. Там представители власти приставлены только затем, чтобы охранять его и следить за порядком. Поэтому нужно иметь в этой статье отношение Церкви, как внутренней силы, к внешней власти и сказать в ст. 6 не о захвате имущества, а квалифицировать его как переход в обладание. Поэтому я предлагаю начало ст. 6 изложить так: «в святых храмах, подвергшихся захвату и кощунству и изъятых из церковного владения».

Митрополит Тифлисский Кирилл. Когда я предлагал в ст. 6 после слов «насильственному захвату» слова «или кощунству», то я имел в виду всякие неожиданности, которые могут иметь место в наше время. Распоряжения правительства будут исполнять такие люди, за которых нельзя поручиться. Когда священник скажет, что она не может дать описей церковного имущества, что это может сделать только приходское собрание, то представители власти не будут ожидать пока состоится приходское собрание, священника они арестуют, а сами войдут в храм, начнут принимать предметы в свое ведение и творить там, что им вздумается. Тут будет захват и кощунство. Поэтому насильственный захват нужно оставить в ст. 6 и этим не устраняется добавление «или кощунству».

П. И. Астров. Выражение «насилия» и «захвата» можно оставить, но необходимо исключить выражения, вызывающие: «со стороны советской власти» и «насильников». Захват может быть и со стороны других лиц.

Н. Г. Малыгин. Я буду говорить, что совесть подсказывает. Мы создаем инструкцию на инструкцию. Нужно, чтобы она была проста. Поэтому я предлагаю эту статью изложить так: «В тех святых храмах, которые подвергались насилию со стороны кого-либо, противоречащих церковным канонам и затрагивающего каждого верующего прихожанина, отправление службы Божией может быть прекращено распоряжением местного архиерея до тех пор, пока минует опасность насилия святого храма». Нужно, чтобы у священников было руководство от Священного Собора, как поступать в данном случае, такое руководство, которое не было бы положено под сукно.

А. В. Васильев. По поводу заявления преосвященного Анатолия об Иерусалимском храме Воскресения Христова я должен сказать, что в отношениях мусульманской власти к этому храму и советской власти к храмам есть различие. Мусульманская власть относится с уважением ко всякой вере. То, что храм находится в действительном владении мусульман, не угрожает храму. Мусульманская власть ставит в храме свою стражу исключительно с целию предупреждения беспорядков. И над ее властью есть наблюдение со стороны представителей всех христианских государств. В данном случае в России положение другое. Современная нам власть безбожна и дышит ненавистью к православной вере и Церкви. Поэтому действительная передача и запрещается предыдущими уже принятыми статьями, и разрешена только передача описей имущества церковного. Ст. 6 я предлагаю изложить так: «В св. храмах, подвергшихся насильственному захвату или кощунству, отправление службы Божией может быть прекращено распоряжением местного епархиального архиерея до тех пор, пока эти храмы не будут возвращены приходу». Об освящении же говорить не следует. Это дело епископской власти. Епископ сам должен обсудить вопрос, осквернена святыня или нет и нужно ли делать новое освящение ее. Если найдет нужным, сделает это освящение. В этой же статье нужно сказать — пока сии храмы не будут возвращены приходу.

Прот[оиерей] П. И. Соколов. Мне кажется, что возражений против 6 статьи не было бы, если бы из 5 статьи не исключили слова: «в случае явной опасности насилия». В пятой статье говорится о том, что настоятелям храмов, церковным старостам, членам приходских советов и прочим хранителям священного достояния Церкви разрешается в случае явной опасности насилия над ними передавать советским властям по их требованию, только описи и ключи от хранилищ, но не имущество. На Соборе уже принято, как общее правило, то положение, что передавать кому бы то ни было церковное имущество не следует. Теперь, так как мы выбросили из 5 статьи слова: «в случае явной опасности насилия над ними», то является непонятным, какое значение имеет рекомендуемое в 6 статье распоряжение архиерея о прекращении богослужения». При прежней редакции пятой статьи, связь статей 5 и 6 ясна: необходимо всячески противиться отобранию у Церкви храмов и имущества, и только в случае опасности подвергнуться насилию, можно отдать опись имущества и ключи; в сих последних случаях архиерей, чтобы заставить не отбирать храмы и имущество или отобранное возвратить, может воспретить совершать в храме богослужение. Эта мера несомненно может произвести сильное действие, как на власти, так особенно на приходы, обязанные защищать храмы. После восстановления в 5 статье слов: «в случае явной опасности насилия», я предлагаю ст. 6 принять в предложенной Комиссией редакции.

Проф[ессор] С. А. Котляревский. Я присоединился бы к поправке, предложенной П. И. Астровым, ибо она устраняет нежелательный тон и дает содержание статье. Самое важное то, что богослужение может быть прекращено распоряжением архиерея. Если же возможность таких действий передается архиерею, то зачем же отшлифовывать слова. Она факультативна. Епархиальное начальство будет руководить духовенством и может разрешить или не разрешить освящение храма. Я боюсь, что заботясь об утончении редакции статьи, мы проиграем в ее содержании. Я стою больше за редакцию статьи П. И. Астрова.

Проф[ессор] И. М. Громогласов. Все доселе принятые положения стоят на том, что добровольная передача церковного имущества, кому бы то ни было, с изъятием его из обладания Церкви, не допустима. При недопустимости двустороннего соглашения на передачу, возможно одностороннее завладение — возможен насильственный захват; значит, говорить о нем уместно. Но захват может произойти при различных обстоятельствах, придающих ему кощунственный характер, или не имеющих такого значения. Вот почему нужно сказать «в зависимости от обстоятельств, сопровождающих это насилие». — Неприемлема поправка А. В. Васильева о том, что богослужение в храмах не совершается до тех пор, пока храмы эти не возвращены приходу. В статье говорится не о приходских только храмах, но и о монастырях; я стою за редакцию статьи с вставкою: «в зависимости от обстоятельств, сопровождающих это насилие». В такой редакции устранится то, что не нравится некоторым.

А. В. Васильев. В таком случае я снимаю свою поправку.

Председательствующий. По ст. 6 предложены следующие поправки: И. М. Громогласов предлагает последние слова ст. 6 «до тех пор пока сии храмы остаются в руках насильников» исключить. П. И. Астров предлагает изложить ст. 6 в таком виде: «в св. храмах, подвергшихся насильственному захвату или кощунству отправление службы Божией может быть прекращено распоряжением местной епархиальной власти». Епископ Чистопольский Анатолий предлагает начало ст. 6 изменить так: «в св. храмах, подвергшихся захвату и кощунству и изъятых из церковного владения» и т. д. Н. Г. Малыгин предлагает эту статью изложить так: «в тех св. храмах, которые подверглись насилию со стороны кого-либо, противоречащих церковным канонам и затрагивающего каждого верующего прихожанина, отправление службы Божией может быть прекращено распоряжением местного епархиального архиерея, до тех пор, пока сии храмы не будут возвращены приходу». Голосую поправку предложение И. М. Громогласова об исключении последних слов ст. 6 «до тех пор, пока сии храмы остаются в руках насильников».

Постановлено: поправку предложение принять.

Председательствующий. Ставлю на голосование поправку П. И. Астрова об изложении ст. 6 в таком виде: «в святых храмах, подвергшихся насильственному захвату или кощунству, отправление службы Божией может быть прекращено распоряжением местной епархиальной власти».

Постановлено: поправку П. И. Астрова принять.

Председательствующий. Голосую поправку епископа Чистопольского Анатолия.

Постановлено: поправку отклонить.

Председательствующий. Ставлю на голосование поправку И. М. Громогласова, который предлагает после слов «захвату или кощунству», вставить слова: «в зависимости от обстоятельств, сопровождающих это насилие».

Постановлено: поправку проф[ессора] И. М. Громогласова принять.

Председательствующий. Поправки Н. Г. Малыгина и А. В. Васильева отпадают. Ставлю на голосование ст. 6 с принятыми поправками в таком изложении: «в св. храмах, подвергшихся насильственному захвату или кощунству, в зависимости от обстоятельств, сопровождающих это насилие, отправление службы Божией может быть прекращено распоряжением местной епархиальной власти».

Постановлено: принять ст. 6 в оглашенном изложении.

Председательствующий. Ст. 7: «В случае явного небрежения или безразличия прихожан к захвату или поруганию своих святынь, храмы таковых приходов закрываются распоряжением местного епархиального архиерея и отправление местного обществен. богослужения, а в исключительных случаях и некоторых частных треб в приходе прекращается впредь до полного и явного раскаяния всех виновных».

Проф[ессор] И. М. Громогласов. Разрешите дать предварительное объяснение по этой статье. В ней говорится, что богослужение прекращается «впредь до полного и явного раскаяния всех виновных». Это условие имеет в виду вызвать со стороны виновных доказательства их раскаяния, засвидетельствование раскаяния не только словами, но и делом. Я предлагаю вместо «явного» сказать делом засвидетельствованного раскаяния.

А. И. Июдин. Я предлагал бы слова: «всех виновных» заменить словами «большей части виновных». У нас в приходе 100 человек и из них один не раскается; неужели и тогда нельзя будет отправлять богослужение? (Голоса: слово «всех» исключить»).

Н. Г. Малыгин. Я предлагаю такую редакцию этой статьи: «в случае явного небрежения или безразличия прихожан к святыням своего храма, то таковые приходы закрываются».

Председательствующий. Ставлю на голосование поправку Н. Г. Малыгина.

Постановлено: поправку отклонить.

Голоса: исключить слова: «всех» и «явного».

Председательствующий. Голосую ст. 7 в изложении Комиссии с пропуском в последней строке слова «явного» и «всех». «В случае явного небрежения или безразличия прихожан к захвату или поруганию своих святынь, храмы таковых приходов закрываются распоряжением местного епархиального архиерея и отправление общественного богослужения, а в исключительных случаях и некоторых частных треб в приходе прекращается впредь до полного раскаяния виновных».

Постановлено: принять ст. 7 в оглашенном изложении.

Председательствующий. Ст. 8 изложена в двух редакциях. Обсуждение этой и следующих статей отложим до следующего заседания Собора, которое будет завтра в 11 часов утра. Сейчас И. М. Громогласов даст предварительные объяснения по ст. 8, почему она представлена в двух редакциях.

Проф[ессор] И. М. Громогласов. Я дам разъяснение по первой более краткой редакции. Она гласит: «Никто из православных христиан под страхом церковного отлучения не должен входить в соглашение с советскими властями о принятии от них св. храмов и священных предметов на условиях, устанавливаемых изданной Комиссариатом Юстиции и давать требуемую ею подписку». Смысл этой статьи заключается не в том, чтобы православные уклонялись от принятия храмов и церковного имущества от советской власти. Она устанавливает лишь те условия, при которых это принятие признается недопустимым. Оно недопустимо при точности соблюдения требований инструкции. Что же в этой инструкции не приемлемо? Возможность захвата храмов случайной группой людей, называющих себя православными, быть может, не будучи ими на самом деле. Такую возможность мы и желаем предотвратить введением отрицательного требования, чтобы никто под страхом церковного отлучения не вступал в соглашение на условиях, устанавливаемых инструкцией. Дальнейшая статья указывает, кто и при каких условиях может принимать храмы для молитвенного пользования; но, принимая храмы, эти лица не должны давать подписки по форме, установленной инструкцией. Может быть и нужна какая-либо подписка, но в другом виде и форме, мы выработаем форму этой подписки.

Параллельная статья вводит положительные указания, которые я считаю здесь излишними.

Заседание закрыто в 2 часа 35 мин[ут].

Составитель деяния К. Мильский

ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 164. Л. 41–94. Машинопись с рукописными правками. Копия. Подписи отсутствуют.

РГИА. Ф. 833. Оп. 1. Д. 24. Л. 190–243. Машинопись с рукописными правками. Копия. Подписи отсутствуют.