Деяние № 108

20 марта (2 апреля) 1918 г.

Заседание открыто в Соборной палате в 9 часов утра под председательством митрополита Новгородского Арсения, в присутствии 273 членов Собора (в том числе 40 епископов).

На повестке заседания: 1. Текущие дела. 2. Доклад Отдела о церковном суде — «О поводах к расторжению церковных браков (продолжение)».

Докладчики: Ф. Г. Гаврилов и В. В. Радзимовский.

Председательствующий. Продолжается обсуждение доклада Отдела о церковном суде — «О поводах к расторжению церковных браков». Ст[атья] 7-я: «Дело о расторжении брака вследствие прелюбодеяния может быть возбуждено до истечения трех лет с того времени, когда нарушение святости брака прелюбодеянием, служащее основанием к просьбе о разводе, стало известным супругу — истцу. Если же нарушение святости брака состоит в постоянной прелюбодейной связи супруга — ответчика, то возбуждение дела о расторжении брака допускается сверх того во всякое время, пока связь продолжается, а также в течение трех лет по ея прекращении. Однако же, возбуждение дела о расторжении брака не допускается по прошествии десяти лет со времени совершения прелюбодеяния или прекращения прелюбодейной связи». По этой статье слово принадлежит священнику С. В. Нежинцеву.

Священник С. В. Нежинцев. Каждая статья закона должна быть составлена просто, ясно и определенно, чтобы она была достаточно понятна каждому, чтобы нельзя было делать обходов статьи или жидовских вылазок. Этой ясностью не отличается статья 7-я. Выходит, что если муж или жена хитры, то могут состоять в преступной связи всю жизнь, никого и ничего не боясь. По моему мнению, вторую часть статьи 7-й со слова «если» и далее надо уничтожить, и статью сохранить в таком виде: «Дело о расторжении брака вследствие прелюбодеяния может быть возбуждено до истечения трех лет с того времени, когда нарушение святости брака прелюбодеянием, служащее основанием к просьбе о разводе, стало известным супругу — истцу». Зачем упоминать о том, что принято в 6 статье?

Докладчик В. В. Радзимовский. По статье 7 установливается норма давности — срока, в течение которого может быть возбуждено дело о расторжении брака. Статья эта обсуждалась и была принята Междуведомственной Комиссией, в проекте Министерства юстиции и в последней Комиссии, образованной при Священном Синоде под председательством протоиерея О. Д. Филоненко, потому что нужна точность в определении сроков для возбуждения дела о разводе. Статья устанавливает трехлетний срок, в течение которого может быть возбуждено дело по прелюбодеянию, считая со времени, когда о нем стало известно супругу — истцу. То же самое и в отношении длящейся связи. На юридическом языке течение времени в расчет не принимается. Прелюбодеяние же и длящаяся связь по существу тождественны. Поэтому и в отношении к длящейся связи статья устанавливает трехлетний срок для возбуждения дела со дня прекращения прелюбодейной связи. Однако статья не допускает возбуждения дела о расторжении брака по прошествии 10 лет со времени совершения прелюбодеяния или прекращения прелюбодейной связи. Если согласиться с поправкой священника С. В. Нежинцева, то все вопросы о длящейся связи будут открыты, и будет путаница в отношении права возбуждать дело по этой причине. С точки зрения канонической для Собора в этой статье нет оснований к спорам. Это вопрос судопроизводства.

Председательствующий. Итак, ставлю на голосование поправку

 священника С. В. Нежинцева, который предлагает вторую часть статьи уничтожить.

Постановлено: поправку священника С. В. Нежинцева отклонить.

Председательствующий. Ставлю на голосование статью 7-ю в изложении Отдела.

Постановлено: принять статью 7 в изложении Отдела.

Председательствующий. Статья 8: «Супруг не вправе просить о расторжении брака вследствие прелюбодеяния: 1) если виновный в последнем, по жалобе оскорбленного супруга, понес за сие наказание по уголовным законам, или 2) если сие прелюбодеяние совершено по его побуждению или с его согласия».

Примечание. Супруг, возбудивший дело о наказании виновного в прелюбодеянии супруга по уголовным законам, не вправе просить о расторжении брака впредь до прекращения дела за отказом от наказания виновного или за примирением с последним. (Уст[ав] угол[овного] судопр[оизводства] 1016). По этой статье желает высказаться о. С. Щукин.

Протоиерей С. Щукин (с места). Я просил разрешения сказать, когда будет принята эта статья. Я имею в виду предложить дополнения ко всем четырем статьям.

С. А. Котляровский. В статье 8 и вообще во всех статьях Отдел исходит из правильной мысли, что повод к расторжению брака есть там, где происходит внутреннее разложение брачной связи. Старые законы стояли на ложной точке зрения: они давали как бы права на некоторую награду за хорошее поведение. Во имя принятой Отделом в основание проекта о поводах к разводу первую часть статьи 8 необходимо исключить. Есть нравственное препятствие обращаться к светскому суду. Но надо помнить, что наказание за прелюбодеяние — пережиток. В западном законодательстве этого уже нет. При всем том, это отношения к делу не имеет. Если супруг стал на этот путь, обратился в гражданский суд и виновный понес наказание, то брак через это не стал приемлемым и дальнейшее сожительство возможным. Поэтому этот пункт надо вычеркнуть. Также надо вычеркнуть и примечание к статье 8-й. Что касается второго пункта статьи «если сие прелюбодеяние совершено по его побуждению или с его согласия», то трудно указать признаки, когда прелюбодеяние совершенно с согласия другого супруга. В самом деле, как можно доказать согласие. Суть здесь в том, чтобы не было фиктивных разводов. Это и нужно выразить в статье. Затем я думаю, что этой статье надо придать другую форму. Статья читается так: «Супруг не вправе просить о расторжении брака…». Я бы предлагал заменить такой формой сказать: «Брак не может быть расторгнут». Эта форма лучше, потому что прошение может быть всегда подано, но суть не в этом. Я предлагаю всю эту статью изложить в такой редакции: «Брак не может быть расторгнут, если прелюбодеяние совершено одним из супругов по побуждению другого, имевшего намерение таким путем добиться расторжения брака.

Священник С. В. Нежинцев. Статья 8 предложенного законопроекта отличается неясностью, по смыслу ее выходит, что если супруг нарушил святость брака, совершил прелюбодеяние и за это отсидел три дня под арестом, он прав и может продолжать свое гадкое дело. Я прошу отклонить конец этой статьи и предлагаю изменить ее так: «Супруг, нарушивший святость брака прелюбодеянием, во всяком случае несет ответственность по суду церковному независимо от того, понес ли он наказание по суду уголовному или нет».

С. П. Руднев. Я совершенно согласен с С. А. Котляревским. Но у нас нет законной государственной власти, которая могла бы произвести изменение и в Гражданском уложении. Если мы отвергнем этот пункт, то впадем в противоречие с законом гражданским. Этот пункт поэтому должен остаться, но его лучше вынести в примечание. Может случиться, что оскорбленная сторона, желая развода, обратится к светской власти. Следователь начнет дело и, когда объяснится, что  возбудившая дело сторона не может получить развода, т. к. возбуждено дело в уголовном порядке, то может его и прекратить. Пока не будет изменен закон гражданский, этот пункт и надо оставить, но для удобства внести в примечание: «Впредь до отмены или изменения 1515/1585 ст. Улож. наказ. Супруг не вправе просить о расторжении брака» и т.д.

Профессор Н. Н. Фиолетов. Я высказываюсь против внесение в церковное законодательство положений из гражданского законодательства. Мы не знаем, как сложатся государственные отношения к Церкви, и свои законы должны строить независимо от государственных законов, какие имеются в данное время и предполагаются в будущем. Понятно, что при старых законах гражданских I пункт 8 статьи и примечание имели бы свое оправдание. Но статья 8 совершенно непонятна с точки зрения Соборного законодательства. В ней выражается такое понимание брака, что брак есть договор с интересом, так же и развод. Но такое понимание является антицерковным пониманием. Нельзя допустить, чтобы нарушение брака, как таинства, компенсировалось бы каким-либо наказанием светского характера. Возможно допускать церковно-дисциплинарные наказания, но нельзя думать, что городская (л. 241) казнь компенсирует нарушение таинства. Указание, что этот пункт имеется в Гражданском уложении не имеет значения для церковного законодательства. Я присоединяюсь к С. А. Котляревскому, что этот пункт и примечание надо выбросить.

В. И. Зеленцов. Первый пункт обязан тому времени, когда Церковь была ведомством православного исповедания. Церковное законодательство считалось частью государственного законодательства. С точки зрения государственной получается такое положение, если допустить развод и уголовное наказание, то придется наказывать дважды, а дважды наказывать нельзя. Поэтому и приходится говорить: выбирай одно — или развод, или наказание в уголовном порядке. Но с церковной точки зрения нет дела, наказан виновный или нет в уголовном порядке. Церковь знает свое. Поэтому не должно ставить ограничения и лишать права требовать развода, если виновный понес наказание по гражданским законам. Чисто пастырское дело сказать оскорбленному супругу, что если он желает развода, что чтобы не искал наказания виновного, но не обратно. С этой точки зрения я присоединяюсь к предложению об исключении I пункта. Что пастырь должен подсказать — это дело дисциплины, а не суда.

А. И. Артамонов. Эта статья обнимает частные случаи, а закон должен давать типичные указания для таких случаев, которые нормальны или многочисленны. В последующих статьях много оснований к разводу. Эта статья вредно запутывает дело и совершенно спокойно ее можно упустить.

Председательствующий (к протоиерею С. Щукину). Вы, о. протоиерей, здесь просите слова.

Протоиерей С. Щукин (с места). Я после того, как будет принята эта статья.

Архимандрит Матфей. Я бы просил сохранить неприкосновенным божественное право в этой статье. Никакими гражданскими законами нам не приходится руководствоваться. Умоляю, ничего не вводить из гражданского законодательства, т. к. оно не может взять на себя обязательства следовать указаниям божественного права. Итак, присоединяюсь к поправке С. А. Котляревского, дабы сохранить неприкосновенным божественное право.

Председательствующий. Список ораторов исчерпан. Слово принадлежит докладчику.

Докладчик Ф. Г. Гаврилов. Я скажу только несколько слов в объяснение I-го пункта статьи. При рассмотрении данной статьи Отдел имел в виду точку зрения С. А. Котляревского и хотел исключить ее первый пункт, полагая, что она в настоящее время теряет всякое значение и была введена в закон не по церковным основаниям, а применительно к статье 1016 Уст[ава] уг[оловного] судопр[оизводства]. Ссылка на правила Василия Великого (3 b 32) «не отметиши дважды за едино» казалась неубедительною, т. к. развод не рассматривается, как особе наказание: он является естественным следствием преступления, установленного в уголовном порядке. Но это не совсем так. Обращение к суду светскому по церковным правилам (применительно к 9 пр. IV Собора и 15 и 17 Каре.) (л. 144) от суда церковного, каковому подлежат дела о разводе, не может быть одобрено. Да и по существу дела, самое возбуждение уголовного преследования свидетельствует, что супруг еще не потерял надежды на возможность совместной жизни и не является настолько оскорбленным, чтобы просить о разводе. В случае нераскаянности виновного и новых его преступлений против супружеской верности невиновный супруг всегда может ходатайствовать о разводе, сославшись на постановление Уголовного суда относительно раннейшего его проступка такого же характера. Такого рода статья и была принята в исправленной редакции Особого Совещания и положениях Министерства юстиции.

Вот почему считаю необходимым этот пункт оставить или, по крайней мере, иметь его в виду при составлении правил о бракоразводном процессе, но думаю, что она более уместна именно здесь.

Докладчик В. В. Радзимовский. Я намерен говорить по 2-му этой статьи и хочу отстаивать ее в тай редакции, в какой эта статья изложена в докладе. Здесь указывали отдельные обстоятельства и частные случаи. Но Отдел имел в виду дать общие положения и руководствовался тем мотивом, который указал С.А. Котляревский. Чтобы не было фиктивных разводов, — это Отдел имел в виду прежде всего. Но он руководился и другим мотивом чисто внутреннего характера. Если оскорбленный супруг добился в уголовном суде, чтобы виновная сторона была наказана, то нет для него уже достаточных оснований считать себя оскорбленным. Это дает суду в некоторых случаях простор, позволяя ему не допускать расторжения брака. В виду этого я отстаиваю редакцию статьи, как она есть.

Председательствующий. По статье 8 имеются поправки: С. А. Котляревского, В. А. Зеленцова, Н. Д. Кузнецова и С. П. Руднева. Все поправки кроме Руднева сводятся к тому, чтобы первый пункт исключить и изменить редакцию статьи. С. П. Руднев предлагает первый пункт вынести в примечание. К исключению первого пункта сводится и поправка священника Нежинцева. Я буду голосовать поправку С. А. Котляревского, который предлагает исключить I-й пункт статьи 8 и примечание к ней.

Постановлено: исключить I-й пункт статьи 8 и примечание к 8 статье.

Председательствующий. Принятие поправки С. А. Котляревского, священника С. В. Нежинцева, С. П. Руднева, Н. Д. Кущнецова и В. И. Зеленцов <…. Неясное рукописное слово л. 145>. Засим голосуется вторая поправка С. А. Котляревского, который предлагает статью 8 изложить так: «Брак не может быть расторгнут, если прелюбодеяние совершено одним из супругов по побуждению другого, имевшего намерение таким путем добиться расторжения брака». В печатном докладе, за исключением I-го пункта, статья 8-я излагается так: «Супруг не вправе просить о расторжении брака вследствие прелюбодеяния, если сие прелюбодеяние совершено по его побуждению или с его согласия». Я голосую статью 8 в изложении Котляревского.

Постановлено: поправку С. А. Котляревского принять.

Докладчик В. В. Радзимовский. В изложении С. А. Котляревского говорится о совершении прелюбодеяния одним из супругов, побуждаемого другим, но не упомянуто, когда это …<4 слова неясных> совершено <2 слова> другого супруга. Но ведь побуждение одно, а согласие другое.

Председательтвующий. Вы желаете, чтобы было (виновных — ?? неясное слово л. 246)слова на согласие?

Докладчик В. В. Радзимовский. Нужно дополнить статью 8 словами «или с его согласия».

Председательствующий. Докладчик предлагает дополнить принятую редакцию словами «или с его согласия».

Постановлено: принять дополнение, предложенное докладчиком.

Председательствующий. Таким образом, статья будет читаться так: «Брак не может быть расторгнут, если прелюбодеяние совершено одним из супругов с согласия или по побуждению другого, имевшего намерение таким путем добиться расторжения брака».

Постановлено: принять 8 статью в прочитанном изложении.

Протоиерей С. Н. Щукин. В связи с внесенными поправками не раз упоминалось о детях, но по существу дела в защиту детей в обсуждаемом нами проекте прямо ничего не сказано. Священники на местах пытаются принимать меры в защиту детей при расторжении браков, но попытки слабые. Пастыри чувствовали бы себя увереннее и действовали бы тверже, если бы мы имели поддержку, и, тем более, если бы эта поддержка была оказана со стороны Св[ященного] Собора. Позволю себе указать несколько примеров, из области однородной и часто близкой к делу расторжения браков, — говорю о венчаниях. Священнику предстоит совершение венчания. Нередко бывает, перед венчанием приходит к нему девица с ребенком и заявляет, что собирающийся вступить в брак жил с нею и она имеет от него ребенка, а он венчается теперь на другой; против его брака с другой она собственно ничего не имеет, но озабочена материальным обеспечением себя и, главное, ребенка. Бывают и такие случаи: во время самого венчания раздается в церкви истерический плач, упреки, угрозы тому, кого венчают. Это снова девушка с ребенком, соблазненная и брошенная тем, кто вступает теперь в брак с другим лицом. Что может сделать священник? Правда, есть в чине венчания вввопрос, с которым священник обращается к жениху — не обращался ли он другой, — но жених всегда может сказать неправду. Я поступаю так: приостанавливаю венчание и, если обвинения девушки правильны, требую от жениха письменного обязательства давать известную сумму на содержание ребенка. Это помогает не всегда. Несколько месяц он платит, потом уезжает в другой город, иногда прекращает уплату совсем. Но все-таки польза от таких действий священника несомненна. Во-первых, эти письменные обязательства исполняются. Главное же, после этого поднимается нравственный авторитет церкви и священника. Веления Церкви перестают считать пустым местом, к священнику идут за нравственной поддержкой. Вообще от лица Церкви надо твердо говорить о грехе, что это грех, несмотря на упадок совести в народе, это производит сильное впечатление. То же следует сказать и в отношении к расторжению брака; родителям, расторгающим брак, надо твердо напомнить обязанность по отношению к детям. Поэтому, нельзя ли сделать к обсуждаемым статьям дополнение такого рода: «Церковный суд требует от разводящихся документальных доказательств относительно материального обеспечения детей: документы принимаются во внимание при разборе дела». Я высказываю скромные пожелания и не говорю, что непременным условием расторжения брака должно быть материальное обеспечение детей, ибо это довело бы возможность выискивать поводы к отдалению развода и, может быть, служило бы к угнетению одного супруга другим. Дополнение о детях можно было бы поставить или здесь, или к некоторым последующим статьям.

Н. Д. Кузнецов (рукописно указана иная фамилия л. 249). Нельзя не сочувствовать предложению протоиерея Щукина, но то, что он сказал, относится к последствиям развода, каковой вопрос в настоящее время рассматривается в Отделе и составляется о сем особый устав. Гражданский суд также озабочивается судьбою детей разведенных супругов. Все это составит предмет особого суждения. Что предложил батюшка, нужно передать в Отдел о церковном Суде.

Г. И. Булгаков. Я поддерживаю мысль члена Собора о. протоиерея Щукина. Вопрос о положении детей разводящихся супругов можно отнести не только к области последствий развода, но и к области действительности развода. В канонической литературе есть материал по более или менее аналогичному вопросу об условиях пострижения в монашество, причем церковное законодательство принимает во внимание и регламентирует обязанности постригающегося по отношению к его детям. Думаю, что и в данном случае при регламентации условий развода нужно иметь в виду вопрос о судьбе детей и оградить их интересы.

Профессор Н. Н. Фиолетов. Я, в порядке разъяснения, по предложению о. Щукина и Г. И. Булгакова хочу сказать два слова. Нам говорили, что обеспечение детей является условием расторжения брака. Но это с церковной точки зрения недопустимо; тогда приходилось бы развод рассматривать как договор. О монашестве другое дело. Условий развода, исходящих из понятия самого института, быть не может.

Г. И. Булгаков. В своей речи я имел в виду не условный развод, а нормальный юридический акт признания законного и действительного брака прекратившимся. В процессе развода я мыслю момент определения условий развода или поводов к разводу. К этому моменту я и отношу свои слова с детьми и поддерживаю мысль о. Щукина, предлагая голосовать за нее.

Докладчик В. В. Радзимовский. Мы приветствуем предложение о. Щукина. Оно будет внесено в законопроект о последствиях развода. Сейчас же разбираться оно не должно. Это разные вещи. Обеспечение детей принимается во внимание и гражданским судом, пастыри же Церкви в этом отношении должны действовать путем увещания. Они должны заботиться о судьбе детей с точки зрения веры и нравственности. Предложение о. Щукина нужно передать в Отдел, а рассматриваемый законопроект не загружать частностями.

Председательствующий. Ко всем статьям доклада имеется дополнение протоиерея Щукина: «церковный суд требует от разводящихся документальных доказательств относительно материального обеспечения детей: документы принимаются во внимание при разборе дела». Я ставлю на голосование: признается ли нужным ввести в самое положение о поводах к расторжению церковных браков предложенное протоиереем С. Н. Щукиным дополнение?

Постановлено: предложенное протоиереем С. Н. Щукиным дополнение не вносить в положение о поводах к расторжению церковных браков.

Председательствующий. Угодно ли передать это предложение в Отдел о церковном суде для соображений при обсуждении вопроса о последствиях расторжения церковных браков?

Постановлено: предложение протоиерея С. Н. Щукина передать в Отдел о церковном суде.

Председательствующий. Переходим к дальнейшим статьям 9 и 10. Они говорят об одном и том же предмете:

«Статья 9. Супруг вправе просить о расторжении брака вследствие неспособности другого супруга к брачному сожитию, если таковая неспособность началась до совершения брака и не обуславливается преклонным возрастом неспособного супруга, причем дело о расторжении брака, по указанному в сей статье основанию, может быть возбуждено не ранее, как через два года со времени совершения брака.

Примечание. Указанный срок, впрочем, необязателен в тех случаях, когда неспособность супруга бесспорна и несомненна, и обусловлена отсутствием или ненормальным анатомическим строением органов.

Статья 10. Супруг вправе просить о расторжении брака в случае неспособности другого супруга к брачному сожитию, если таковая неспособность наступила хотя и не во время брака, но произошла от телесного повреждения, намеренно причиненного с этой целью себе самим супругом или причиненного ему кем-либо другим с его согласия».

Прошу высказаться. Слово принадлежит А. П. Косьминскому.

А. П. Косьминский. Я полагаю, что из статьи 9-й следует исключить слова «и не обуславливается (неспособность к брачному сожитию) преклонным возрастом неспособного супруга». Основание к тому следующее: существо брака искажается независимо от того, произошла ли добрачная неспособность к сожитию от старости и дряхлости или от других причин, и Церкви не подобает своим авторитетом ограждать нерасторжимость такого фиктивного брака. Единственное объяснение (но не оправдание) такого исключения для преклонности лет из ряда других причин, очевидно, заключается в том, что фиктивность такого брака ясно для обоих брачующихся, и каждый из них знает, на что идет. Но, по моему мнению, и в таком случае не дело Церкви поддерживать такую фикцию. Всегда ли, однако, так бывает? И в случае просьбы обиженного супруга о разводе по этой статье, как церковный суд может установить, произошла ли добрачная неспособность к сожитию от преклонности лет или от других причин? Возраст (лета) неспособного супруга не может служить объективным тому доказательством: вспомнить Авраама, священника Захарию, в наши дни знаменитого строителя Суэцкого канала Лессепса. В виду всего сказанного, я предлагаю никакого по этой статье изъятия вступивших в брак дряхлых старцев не делать.

Епископ Екатеринбургский Григорий. Я уже имел случай выступать по рассматриваемому законопроекту о разводе и сейчас заявляю, что этот законопроект имеет много чисто гражданского и чуждого Церкви, и рассматриваемые статьи не могут быть отнесены к церковной области. Неспособность к брачному сожитию должна составить предмет гражданского судопроизводства. С церковной же точки зрения брак существует и тогда, когда супруги не имеют плотского сожития. Я предлагаю эти статьи исключить.

В. И. Зеленцов. В виду того, что рассматриваемый нами законопроект является откликом на гражданское законодательство, статью 10 надо принять. В статье же 9 забыты случаи повреждения органов. Думаю, что это должно служить достаточною причиной, когда началось до брака. Преклонный возраст нужно исключить, а статью 9 и примечание к ней нужно изложить таким образом: «супруг вправе просить о расторжении брака вследствие неспособности другого супруга к брачному сожитию, если таковая началась до совершения брака и бесспорна, и несомненна, как обусловленная отсутствием или ненормальным анатомическим строением или повреждением органов. Причем дело о расторжении брака по сей статье может быть возбуждено не ранее двух лет по совершении брака». Здесь требуется медицинское удостоверение, а с этим надо обращаться осторожно.

Н. Д. Кузнецов. Обращаю внимание на то, что говорил епископ Григорий. Законодательство церковное находится в связи с гражданскими законами. Законодательство византийских императоров отозвалось в церковных правилах. Гражданские законы по делам Церкви вошли в номоканон патриарха Фотия. Конечно, Церковь должна возвышать людей, но мы живем на земле и церковные браки невольно затрагивают гражданские отношения. Гражданский закон имеет свое право в делах брачных. Что же касается неспособности к брачному сожитию, то Христос ведь сказал: «да будут два в плоть едину». Какая же будет плоть едина, когда супруги неспособны к сожитию? И Церковь благословляет брачное сожительство для рождения детей.

Архимандрит Матфей. Думаю, что Церковь должна принимать меры, чтобы брак не был экспериментом на удачу. Н. Д. Кузнецов высказал, каково понятие церковных браков по требованию Евангелия. Мы имеем в виду обыкновенные браки, когда вступающие в брак не остаются девственниками по плоти, но получают благословение Церкви на рождение детей. Отдел обсуждал об обстоятельствах и условиях заключения брака. Было указано, что служит препятствием к браку и с физической стороны. А потому читать молитвы о брачащихся и допускать в тоже время их физическую неспособность к браку противоречиво. Это было бы обманом Церкви. Что же касается медицинских свидетельств, то к ним должны относиться осторожно: в случае неправильного освидетельствования врач должен отвечать лишением права на будущее время выдавать свидетельства. В этом есть гарантия достоверности свидетельства. 10-ю статью я согласен исключить. Если иметь в виду сектантские изуверства, то это предусмотрено ранее и уже принято. Здесь разумеются еще повреждения помимо воли супруга. Представьте себе, сколько жертв приносит война. Сколько инвалидов, неспособных к брачному сожительству. Разве можно расторгать их браки? Нет, это было бы преступлением. Нужно нести крест, а не смотреть на супругов, как на самца и самку. Предлагаю исключить статьи 9 и 10.

А. В. Васильев. Я уже высказал, что весь проект чужд духа церковного и не стоило его обсуждать, но раз приступили к его обсуждению, то и я высказываюсь по отдельным статьям. Образцовый брак — когда соединяются молодые юноша и девушка. Григорий Богослов говорит о соединении юных рук, и в других местах мы встречаем похвалу бракам юношей и девиц, а потому нужно отклонить благословение Церкви неравных браков. В то же время нельзя забывать браков неравных по Евангелию — Пресвятая Богородица была обручена Иосифу ради сохранения чистоты, и в наше время девицы посвящают себя Христу. Девица может выйти по соглашению и за старца, чтобы остаться девственницей. Она это делает сознательно, и об обмане здесь речи быть не может. Но бывает, что настроение девицы переменится, у ней пробудится желание, или если она выходила за старца по расчету…

Председательствующий. Это есть в проекте, о чем же Вы говорите?

А. В. Васильев. Вообще, законопроект содержит много такого, чему не приличествует быть предметом церковного законодательства. Здесь много грязи, и нужно отвергнуть законопроект.

Председательствующий. Внесите письменное предложение.

А. В. Васильев. Здесь нужно касаться не физической жизни супругов. Церковь дает благословение на брак, и пусть пастырь-исповедник, духовник скажет, есть ли в данном случае брак. Копаться же в мерзости недостойно церковного суда.

Митрополит Владимирский Сергий. Я, конечно, разделяю мысль о том, что цель брака есть сохранение целомудрия, ибо таково и учение апостола Павла об этом предмете. Допускаю возможность, законность и тех случаев, о которых здесь говорили. Возможен брак намеренно неравный, когда молодая девушка выходит за старца именно в целях сохранения своего девства. Но такой брак есть исключение. Считать его обычным было бы несогласно со Словом Божиим и учением Церкви. А наша статья говорит об обыкновенном браке и предусматривает такие случаи, когда, например, вступают в брак молодые целомудренные люди, неопытные, и только по заключению брака убеждаются, что одна сторона неспособна к брачному сожитию. Тут для здоровой стороны уже налицо все признаки принудительности обетов целомудрия, и мы не вправе оберегать эту принудительность., ибо это противоречит тому же учению апостола Павла о брачном союзе. Вспомним апостола о том, чтобы вступившие в брачный союз не оставляли друг друга, они могут пребывать некоторое время в воздержании и целомудрии для упражнения в посте и молитве, но потом опять должны сходиться, «чтобы не искусил вас сатана невоздержанием вашим» (I Кор. 8:5). Так, апостол прямо смотрит на дело и, проповедуя учение о преимуществе девства, в то же время, тут же дает наставление, чтобы один супруг не налагал на другого насильственно-принудительного целомудрия во избежание горших последствий. Наша статья это именно и предусматривает. Церковь может и обязана позаботиться о тех, для кого вынужденный обет целомудрия может послужить источником греха. Те, кто примет это как крест, ниспосланный от Бога, и в силах понести этот крест, конечно, подчиняться своей судьбе и до конца понесут свой крест; но не все способны нести такой крест. Вот для этих последних случаев и нужно сохранить нашу статью.

Н. Д. Кузнецов. Чтобы удержать сознание Собора на земле, я должен указать Собору на 98-ю новеллу Льва Мудрого, которая вошла в синтагму Властаря и есть в нашей Кормчей: по смыслу этой новеллы неспособность к брачному сожитию является препятствием к браку.

Докладчик Ф. Г. Гаврилов. Неспособность к брачному сожитию всегда считалась бесспорным поводом к разводу. В решениях Восточной церкви о разводе по неспособности цитируется I Кор. 8:2-5: «Но во избежание блуда каждый имей свою жену и каждая имей своего мужа. Не уклоняйтесь друг от друга разве по согласию, на время упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана воздержанием вашим».

Этот же повод определенно намечен  и в нашей Кормчей: «аще муж не возможет за три лета от времени брачного совокупления своей прилепитеся жене». В ответах Нифонта Кирику читает: «Если муж не имеет сожительства с женой без уговора с нею (без совета), то жена невиновата, идучи от него». При сохранении брака в силе, помимо неосуществления одной из важных целей брака, является опасность для целомудрия жены.

Взгляд, высказанный протопресвитером Георгием, не чужд был и Византийской церкви, но он объясняется аскетическим воззрением на брак вообще и приниженным и рабским положением жены. Бесспорно, что случаи целомудрия в браке бывали, но по взаимному согласию, и дело обычно кончалось разлучением супругов. Однако мы, похваляя подвиг целомудрия, устанавливаем обычные нормы и ограничиваем только случаи преклонного возраста, где неспособность к брачному сожитию всегда может быть предполагаема, и где браки заключаются во имя сознания, что «не добро бытии человеку едину», и для взаимной опоры и утешения в дни старости или устроения уже имеющейся налицо семьи.

Новым в данной статье является только сокращение срока до двух лет ради сохранения целомудрия здорового супруга и примечание о том, что в случаях бесспорной неспособности, обусловленной отсутствием или очевидной ненормальностью в строении органов, и указанный срок является необязательным.

Что касается статьи 10-й, то она не может быть исключена, как предлагает архимандрит Матфей, хотя нами и принята первая статья, по которой всякое уклонение от Церкви, а тем более, разумеется, в изуверные секты, является поводом к разводу для православного супруга. Дело в том, что оскопление возможно и помимо принадлежности к какому-либо изуверному учению, и скопническая секта не покрывает всех случаев намеренного телесного повреждения, влекущего за собою неспособность к супружескому сожитию. Случаи же необходимых с медицинской точки зрения операций не могут подходить под эту статью в качестве «добровольных» повреждений: здесь речь идет о согласии на неизбежную для сохранения жизни операцию, а не о добровольном, так сказать, злонамеренном желании сделаться неспособным к физическому общению со своею женою. На этих основаниях я настаиваю на принятии обеих статей и примечании к статье 9-й в редакции Отдела.

Докладчик В. В. Радзимовский. Я хочу сказать несколько слов по поводу предложения члена Собора В. И. Зеленцова. Мы не предполагали, что по этой статье поднимутся такие споры, как здесь, потому что всякому должно быть понятно, что неспособность к брачному сожительству есть достаточный повод к разводу. Я хочу сказать, что при выработке статей 9 и 10 мы, юристы, встретились с медицинской точкой зрения, и взять на себя ответственность в этой области не могли, не будучи медиками. И я думаю, что наша редакция лучше достигает цели, чем редакция В. И. Зеленцова, потому что в нашей редакции идет речь не только об анатомических ненормальностях, но и о болезнях, которые препятствуют дальнейшему брачному сожительству. Существенными моментами у нас являются: во-первых, преклонный возраст, во-вторых, наступление тяжелого положения в браке. Это принято нами во внимание по требованию жизни, и если это принято в Отдел, то Отдел исходил из понятия о незыблемости брака.

Председательствующий. По статьям 9-10 имеется несколько поправок. Сначала поправка об исключении статей 9 и 10-й, затем поправка А. П. Косьминского и В. И. Зеленцова, предлагающих из статьи 9-й исключить слова: «и не обуславливается преклонным возрастом неспособного супруга». Затем поправка одного В. И. Зеленцова, который предлагает принять эту статью в следующем изложении: «Супруг в праве просить о расторжении брака вследствие неспособности другого супруга к брачному сожитию, если таковая началась до совершения брака и бесспорна и несомненна, как обусловленная отсутствием или ненормальным анатомическим строением или повреждением органов. При чем дело о расторжении брака по сей статье может быть возбуждено не ранее двух лет по совершении брака». Сначала буду голосовать предложение архимандрита Матфея исключить статьи 9 и 10, затем поправку А. П. Косьминского и В.И.Зеленцова к статье 9 и, наконец, поправку В. И. Зеленцова предлагающего новое изложение статьи 9-й. Итак, ставлю на голосование предложение архимандрита Матфея об исключении статей 9-10-й.

Постановлено: предложение архимандрита Матфея об исключении статей 9 и 10 отклонить.

Председательствующий. Итак, статьи 9 и 10 остаются. Теперь голосую поправку в этой статье А. П. Косьминского и В. И. Зеленцова, предлагающих исключить из этой статьи слова «и не обсулавливается преклонным возрастом неспособного супруга».

Постановлено: поправку А. П. Косьминского и В. И. Зеленцова отклонить.

Председательствующий. Далее ставлю на голосование поправку В. И. Зеленцова, предлагающего новое изложение статьи 9-й: «Супруг в праве просить о расторжении брака вследствие неспособности другого супруга к брачному сожитию, если таковая началась до совершения брака и бесспорна, и несомненна, как обусловленная отсутствием или ненормальным анатомическим строением органов. Причем дело о расторжении брака по сей статье может быть возбуждено не ранее двух лет по совершении брака».

Постановлено: предложенное В. И. Зеленцовым изложение статьи 9-й отклонить.

Председательствующий. О примечании в этой статье никто не высказался, поэтому она остается. Итак, статья 9-я и примечание к ней остаются в изложении Отдела: «Супруг вправе просить о расторжении брака вследствие неспособности другого супруга к брачному сожитию, если таковая неспособность началась до совершения брака и не обусловливается преклонным возрастом неспособного супруга, причем дело о расторжении брака, по указанному в сей статье основанию может быть возбуждено не ранее, как через два года по свершении брака. Примечание. Указанный срок, впрочем, необязателен в тех случаях, когда неспособность супруга бесспорна и несомненна и обусловлена отсутствием и ненормальным анатомическим строением органов». Угодно Священному Собору принять указанную статью и примечание к ней в изложении Отдела?

Постановлено: принять статью 9-ю и примечание к ней в изложении Отдела.

Председательствующий. Далее, статья 10-ая читается так: «Супруг вправе просить о расторжении брака в случае неспособности другого супруга к брачному сожитию, если таковая неспособность наступила хотя и не во время брака, но произошла от телесного повреждения, намеренно причиненного себе самим супругом, или причиненного ему кем-либо другим с его согласия». По этой статье слово принадлежит докладчику.

Докладчик Ф. Г. Гаврилов. Только два слова по поводу замечаний архимандрита Матфея. В тех случаях, когда повреждение органов вызвано операцией, то это повреждение, как вынужденное, не может вести к разводу, иначе дело обстоит, когда повреждение органов вызвано сектантским изуверством. В этом случае все признаки принадлежности в изуверной секте налицо, но об этом уже было сказано при обсуждении первых статей нашего законопроекта. Здесь же мы имеем в виду издевательство над собою без всякой принадлежности в какой-либо секте, а это бывает. Данная статья, с одной стороны, ограждает права супруга невиновного, с другой — предполагает налицо поводы к разводу в случае принадлежности одного супруга к изуверной секте. Вот почему я настаиваю на сохранении этой статьи.

Председательствующий. В этой статье имеется маленькая поправка П. И. Астрова о добавлении слов «с этою целью». Ставлю на голосование статью 10-ую в редакции Отдела с поправкой П. И. Астрова: «Супруг вправе просить о расторжении брака в случае неспособности другого супруга к брачному сожитию, если таковая неспособность наступила хотя и не во время брака, но произошла от телесного повреждения, намеренно причиненного с этою целью себе самим супругом или причиненного ему кем-либо другим с его согласия».

Постановлено: принять статья 10-ю в оглашенном изложении.

Председательствующий. Следующие три статьи —11, 12 и 13, как объединенные одним поводом к расторжению брака, я оглашу одновременно: «Статья 11. Супруг вправе просить о расторжении брака в случае безвестного отсутствия другого супруга в продолжении не менее трех лет».

Статья 12. Установленный в предшествующий (11 статье) трехлетний срок сократить до двух лет: 1. Для супругов лиц, пропавших без вести в связи с военными действиями или под влиянием других стихийных народных бедствий. 2. Для супругов лиц, находившихся на погибшем во время плавания морском судне и со времени гибели его безвестно отсутствующих.

Статья 13. Означенный в статьях 11 и 12 срок исчисляется со времени конца того года, в течение которого было получено о лице последнее известие, причем во всяком случае решение суда о расторжении брака по безвестному отсутствию лиц, принявших участие в войне или пропавших без вести в связи с военными действиями, может последовать не ранее, как через год по окончании войны». По этим статьям желает взять слово докладчик В. В. Радзимовский.

Докладчик В. В. Радзимовский. Я хотел бы дать предварительные краткие объяснения прежде, чем вы приступите к прениям по этим статьям. Безвестное отсутствие в гражданских законах приравнивается к смерти, но, чтобы установить точно факт безвестного отсутствия, для этого необходимо строгое соблюдение особых правил. Конечно, могут быть исключительные случаи, когда и строгие меры бывают недостаточны, но нам нужно исходить не от этих случаев, а от других, более обычных, и их применить к нашему вопросу о браке. И вот, прежде, чем обсуждать эти статьи, позвольте вам доложить, что это связано с правильным бракоразводным процессом, а процесс этот довольно сложный. Нужно подать прошение, в этом прошении нужно указать место и время совершения брака, указать место, где супруги жили в последнее время, есть ли родители и проч., сюда же нужно присоединить сведения из того прихода, к которому принадлежит лицо, ищущее развода. Если суд усмотрит, что есть основания признать факт безвестного отсутствия, то он через собранные сведения приходит к заключению, что есть основание поднимать дело о разводе, и тогда делает соответствующие публикации в церковном органе. Сведения эти тогда будет иметь в виду церковное общество. И только тогда, когда будет доказан факт безвестного отсутствия, только тогда церковный суд только тогда церковный суд признает отсутствие наступившим и даст движение делу о разводе. Стало быть, не так нужно дело представлять, что если будет заявлено об отсутствии, то по одному этому, совершенно частного характера, заявлению отсутствие супруга будет достаточным поводом к разводу. Я заявляю об этом для того, чтобы Собор имел это в виду при обсуждении указанных статей. Укажу еще на то, что в статье 12 для лиц, пропавших без вести в связи с военными действиями, срок начатия дела о разводе сокращен, а т. к. потребовалось точно обозначить этот срок, то и введена статья 13-я.

Л. К. Артамонов. Считаю, что статья 12 полна обиды и горькой несправедливости по отношению к тем лицам, которые жертвую для отечества жизнью: по какому праву, если супруг в мирное время отлучился и не дает о себе никаких сведений, то для оставшегося супруга дается трехлетний срок для возбуждения дела о разводе, если же человек взят на войну, о нем давно нет сведений, быть может, попал в плен или посажен в каземат, или за неисполнение требований врага <добавлено что-то от руки л. 265> лишен права переписки, а война, между тем, затянулась, то для такого человека срок сокращается до 2-х лет. И вот такой, много пострадавший на войне или в плену, верный сын России, вернувшись израненный из тяжкого плена живой через два слишком года домой, то увидит убедится, что и на Родине он лишен последнего счастья, благодарная Родина лишила его последнего счастья — семейного, ибо по этой статье жена солдата или офицера через два года отсутствия мужа в связи с войной получает право вступить в новый брак. Это обидно, несправедливо и оскорбительно для того сословия, которое обречено жертвовать жизнью для блага Отечества. Для таких лиц двухлетний срок не оправдывается никакими законами — ни божескими, ни человеческими. Может быть, это кому-нибудь и выгодно, но для воинов, отдавших Отечеству здоровье, свободу и самую жизнь, оно обидно, глубоко оскорбительно и несправедливо. Ведь таких лиц множество, их насчитывается сотни тысяч, а в плену у врагов, может быть, еще и миллионы. Вот мы и должны Наша нравственная обязанность изменить эту статью в их пользу, удлинив срок для возбуждения дела о разводе до 5 лет. Это в такой же мере должно быть отнесено и к морякам. Представьте себе, что судно наскочило на мину и погибло где-нибудь у Сандвичевых необитаемых или трудно доступных островов, тогда моряки, оставшиеся в живых, надолго будут лишены надежды на скорое возвращение. Стало быть и для них необходимо увеличить срок до пяти лет. Умоляю Собор принять это предложение, иначе получится тягостное впечатление для тех сфер  в военной и морской среде верных Церкви сынов, о которых я только что говорил.

Священник С. А. Сабинин. Статья 12 не устанавливает новых поводов к разводу, а говорит о сроке, когда нужно начинать дело о расторжении брака по поводу, указанному в статье 11. Об этом сроке я и хочу сказать по отношению к лицам безвестно пропавшим на войне или в связи с военными действиями. Для них статья 12 делает смягчение, уменьшив срок до двух лет. Должен сказать, что хотя срок уменьшен, но статья эта все-таки остается жестокой. Я имею в виду вдов, оставшихся после мужей без вести пропавших на войне. Таких вдов очень много. Может быть, придется насчитать их не один миллион. Горе их неисходно. Кроме горя в деревнях они терпят и нужду, особенно те, мужья которых до войны жили не в семье, а вели самостоятельное хозяйство. Они разорились еще в первый год войны, а теперь, впали в совершенную нищету. Мало сказать, что для них нужно сократить срок начатия дела о разводе. Нет, чтобы облегчить их положение, необходимо спустя один год после войны, если мужья их, пропавшие без вести, не вернутся, считать последних погибшими, а оставшихся после них жен считать вдовами и венчать, как вдов, не заставляя их поднимать дело о разводе. Вы поймите только, что спустя год после войны станут собирать справки, после получения последнего известия о безвестно отсутствующем муже пройдет еще год или более, пока будет тянуться дело с разводом, — все это для осиротевшей семьи тяжело, да и обойдется очень дорого. Как священник, свидетельствую, что за 14 лет своего священства я только за последние два года слышал на исповеди, и заявляю, что раньше этого не было, что в деревне совершается грех прелюбодеяния по материальной нужде. Что же? На нужду и на эту участь обрекать и несчастных жен, у которых мужья пропали без вести на войне. Мое предложение сводится к тому, что если спустя год по скончании войны муж не вернется, то оставшуюся после него жену считать на вдовьем положении и венчать, как вдову, а не заставлять ее начинать сложное дело о разводе; статью 12 исключить, а мое предложение к статье 11 добавить как примечание.

П. И. Астров. Два члена Собора, сейчас выступавшие, развивали два противоположных суждения, потому что генерал Артамонов имел в виду мужей, которые не вернулись с войны в течение года после ее окончания, а священник Сабинин — жен, которые остаются после таких мужей на вдовьем положении. Обе точки зрения должны быть приняты Собором во внимание, но разрешать вопрос нужно не по отдельным частным случаям, но на общих основаниях, — вот эти общие основания и заставляют нас серьезно обдумать законопроект об отсутствующих. Но те мероприятия, которые выработаны Отделом, встречают противодействие и стоят в противоречии с гражданским законодательством, которое для отсутствующих знает только пятилетний срок. При этом, если мы примем трехлетний срок, то может случиться, что через три года явится отсутствующий супруг, и тогда придется изменять наше положение. Повторяю, гражданские законы знают только пятилетний срок, и этот срок действует и теперь и еще не отменен. Если мы примем трехлетний срок, то этим мы внесем разлад с гражданским законодательством, т. к. в этом случае Церковь пойдет по пути протеста против государства. И что же получится? До сих пор государственные нормы не согласовывались с порядками церковной жизни, а теперь наоборот, нормы церковной жизни не согласуются с государственными. Я полагаю, что церковные постановления о браке должны иметь юридическую силу, должны быть последовательны и не стоять в противоречии с гражданским законом. Я стою за согласование нашего законопроекта с гражданским законом и за удлинение срока до 5 лет, ибо гражданские законы не знают случаев, предусматриваемых нашей 12 статьей.

А. В. Васильев. Я хочу предложить дополнительную поправку в ст[атью] 13. По справедливому замечанию генерала Артамонова, тяжело положение лиц, оказавшихся в безвестном отсутствии в связи с военными действиями, и сокращать для них срок было бы величайшей несправедливостью. Но я предлагаю дополнение, предусматривающее и другие случаи. Я предлагаю к ст[атье] 13 следующее добавление: «если это отсутствие не было вызвано требованием служебного или общественного долга или обрушившимся на отсутствующего супруга несчастием, например, политическим преследованием и т.п.». В этих случаях срок годовой устанавливается для развода, но считается этот срок со времени исчезновения причин, вызвавших безвестное отсутствие. Вы представьте себе: началась война. Разве призванного на войну, даже при длительном его отсутствии, можно приравнять к безвестно отсутствующему? Проходит год. Сначала получались письма, а потом и переписка прекратилась. Является предположение, что он убит или взят в плен. Стало быть, надо дожидаться окончания войны, демобилизации, размена пленных. Кончилась война, произведена и закончена демобилизация, а он не вернулся. Произошел обмен пленными, а его опять нет. Вот с этого момента и нужно считать год для возбуждения вопроса о разводе. Или еще пример: отсутствие супруга вследствие каких-либо бедствий, например, по политическому преступлению. Он исчезает, избегая преследований. Его отсутствие безвестно, но разве это может служить поводом к разводу? Он виновен пред гражданским законом, но не перед Церковью и не перед семьей, и нужно дожидаться окончания причины, вызвавшей его исчезновение, например, государственного переворота или окончания преследования (амнистии) и т. п. и с этого времени, в случае продолжения его отсутствия, считать годовой срок для возбуждения дела о разводе.

А. И. Надеждин. Я буду говорить в защиту уменьшения срока. Генерал Артамонов говорил в защиту тех воинов, которые, вернувшись с войны, найдут своих жен в замужестве за другими; а я хочу сказать в защиту тех воинов, которые пожертвовали жизнью на войне, убиты. Мы верим в бессмертие и общение душ. Так неужели те, которые убиты, не будут страдать от того, что жены их, оставшиеся во вдовстве, будут терпеть материальные лишения, останутся в бедственном положении? Почему жены их, много пострадавшие во время войны, должны страдать и по окончании войны? Сколько у нас погибло офицеров на войне и во время революции? Мы даже не знаем места, пожалуй и времени их напрасной гибели; не знают об этом и их несчастные жены. Веря в общение душ, я полагаю, что погибшим воинам лучше видеть своих жен в браке, который обеспечит их, избавит от бедственного положения, чем страдающими от одиночества и материального необеспечения. Они и без того много пострадали и для того, чтобы предохранить их от дальнейших страданий, я настаиваю на сокращении для них срока. Я предлагаю сократить срок до одного года или, если это не пройдет, оставить в редакции Отдела.

С. Н. Руднев. Я полагаю, что все эти рассуждения о сроке нужно оставить. Они справедливы, но не здесь, а в особой согласительной комиссии, которая должна иметь целью согласовать вырабатываемые здесь положения с общим гражданским законодательством. Я приглашаю Собор разделить мнение П. И. Астрова, предлагающего принять срок в согласии с гражданским законом. Изменить гражданские законы мы не можем. Идти в разрез с гражданским законодательством мы не должны, ибо в этом случае мы окажемся на невозможном пути. При всем моем уважении к этому Высокому Собранию, должен все-таки сказать, что Собор не может диктовать свои законы гражданской власти. Мы можем сейчас согласиться и принять срок в один, два, три года, но гражданская власть может не принять наших норм и оставить пятилетний срок. И тогда кто же будет отвечать, если священник повенчает, руководствуясь Соборным постановлением, а не гражданским? Священник. Конечно, С. А. Котляревский может быть прав, говоря, что нужно, когда следует, и пострадать за соблюдение церковных законов, но это легче сказать, чем сделать. Поэтому мое предложение сводится к следующему: принять предложение П. И. Астрова — оставить срок в согласии с гражданским законом.

М. Т. Губанов. Я не могу примириться с мнением выступавших здесь ораторов П. И. Астрова, генерала Артамонова, С. П. Руднева и других, которые стояли за удлинение срока до 5 лет. Может быть, для них это и доступно, но не для деревни. Разве наши крестьяне мало обивали и обивают консисторские пороги, добиваясь развода? А это сопряжено с большими расходами, непосильными для крестьян. Я стою за то, чтобы предоставить священнику венчать браки в указанные сроки по окончании войны, по получении точных данных о безвестном отсутствии, — с тем, чтобы избавить вдов от необходимости обивать консисторские пороги. Я прошу Собор предоставить священнику венчать такие браки по истечении одногодичного срока. Не надо волокиты. Может быть, это доступно для горожан, но для деревни это очень обременительно. Предлагаю следующую поправку в виде добавления в конце статьи 13: «и означенный брак считать расторгнутым и предоставить означенным лицам вступить в новый брак».

Председательствующий. Список ораторов исчерпан. Слово за докладчиком.

Докладчик Ф. Г. Гаврилов. Безвестное отсутствие, как повод к разводу, имеет за себя твердые канонические основания в 31, 36 и 46 правилах Василия Великого и в 93 канон Трульского Собора, не говоря уже о церковном византийском законодательстве в новеллах императоров. Воспрещалось только вступление в новый брак прежде установленного срока и при отсутствии достаточной уверенности в окончательной гибели безвестно отсутствующего супруга. В этом случае новый брак расторгался, и первый супруг, если желал, мог, по возвращении, продолжать свой брак с поторопившеюся супругою, которой полагалась епитимия. Солдатским женам делалось снисхождение ввиду большего вероятия к заключению о смерти супруга.

Здесь вопрос только о сроке, который до сего времени определялся в пять лет. П. И. Астров напрасно говорит, что закон гражданский не знает меньшего срока. Для участников Русско-японской войны в статье 56 указан двухлетний срок, причем точно указывается, кого нужно считать участником военных действий. Отдел оставил подробности и выразил их словами: « в связи с военными действиями или под влиянием других стихийных народных бедствий», имея в виду современную войну с громадным количеством беженцев и гибель многих во время междоусобного братоубийства, когда безвестное отсутствие в течение двух лет, при соблюдении условий отмеченных к ст[атье] 13-й, даст достаточную уверенность в гибели супруга. Указание на то, что сокращение пятилетнего срока до трех лет может породить осложнения при осуществлении юридических прав, едва ли может быть признано в настоящем случае убедительным. Если принять во внимание, что срок безвестного отсутствия исчисляется со времени конца года, когда началось отсутствие, и что на публикацию и собирание сведений, удостоверяющих этот факт, уходит не менее года, то мы в конце концов имеем те же указанные в законе пять лет, а не семь, как это было раньше. А такой срок нельзя не признать слишком тяжелым, на что справедливо указывали защитники сокращения сроков. Кроме того, Отдел в установке сроков руководился проектом Междуведомственной комиссии, принявшей эти именно сроки, да и в проекте гражданского Уложения, и в положениях, и заключениях по сему вопросу Министерства Юстиции заметна тенденция к сокращению срока: ввиду этого и принимая во внимание, наконец, современные способы сообщения и письменных, и телеграфных сношении, — я не говорю, конечно, о переживаемом нами моменте, — срок безвестного отсутствия безусловно должен быть сокращен сравнительно с установленным еще в Византийском законодательстве.

Сокращение срока для отсутствия пропавших без вести в связи с военными действиями не может считаться столь обидным для воинов, как это думает генерал Артамонов, потому что решение Суда о расторжении брака не может последовать ранее, как через год по окончании войны, и вызывается нередко, как это указывал член Собора Надеждин, тяжелым положением их семейств. Люди житейской практики, как видно из речей того же Надеждина и о. Сабинина, напротив, стоят за сокращение этого срока до минимума. Правда, я не могу согласиться с предложением о. Сабинина считать всех невозвратившихся домой через год после окончания войны погибшими, помимо всякого расследования, и разрешить их женам без всякого развода вступать в новый брак. Вопрос этот должен быть в каждом отдельном случае строго исследован и решен Церковным судом тем более, что удостоверение о смерти и пропаже без вести даются военным начальством до того небрежно, что иногда возвратившиеся солдаты получали на имя своих жен удостоверения об их смерти. Прошу о принятии всех трех статей в изложении Отдела.

Председательствующий. Переходим к голосованию ст[атьи] 11. К ней имеется поправка П. И. Астрова, который предлагает вместо слов «не менее трех лет» сказать «не менее пяти лет».

А. В. Васильев. Владыко, моя поправка…

Председательствующий. Ваша поправка есть. Прежде всего нужно решить вопрос о сроке. Отдел предлагает установить трехлетний срок, П. И. Астров — пятилетний.

Постановлено: поправку П. И. Астрова отклонить.

Председательствующий. Ставлю на голосование добавление А. В. Васильева. Она читается так: «если это отсутствие не было вызвано требованием служебного или общественного долга, или обрушившимся на отсутствующего супруга несчастьем, например, политическим преследованием и т. п. В этих случаях срок годовой, но считается со времени исчезновения причины, вызвавшей безвестное отсутствие».

Постановлено: добавление А. В. Васильева отклонить.

Председательствующий. Ставлю на голосование ст[атью] 11-ю в изложении Отдела: «Супруг вправе просить о расторжении брака в случае безвестного отсутствия другого супруга в продолжение не менее трех лет».

Постановлено: принять статью 11 в изложении Отдела.

Председательствующий. Переходим к статье 12-й. Статья 12-я читается так: «Установленный в предшествующей 11 ст[атье] трехлетний срок сокращается до двух лет: 1. Для супругов лиц, пропавших без вести в связи с военными действиями или под влиянием других стихийных народных бедствий. 2. Для супругов лиц, находившихся на погибшем во время плавания морском судне и со времени гибели его безвестно отсутствующих».

П. И. Астров предлагает эту статью исключить, то же и священник С. А. Сабинин.

Постановлено: Предложение об исключении статьи 12 отклонить.

Председательствующий. Генерал Л. К. Артамонов предлагает удлинить срок, устанавливаемый статьею 12-ю, до пяти лет. Т. к. поправка П. И. Астрова о пятилетнем сроке отвергнута, то, по-моему, поправка Л. К. Артамонова отпадает. Так, генерал?

Л. К. Артамонов. Нет, я прошу голосовать мое предложение.

Председательствующий. Священник С. А. Сабинин предлагает исключить статью 12-ю, сделать взамен ее примечание к статье 11. Но предложение об исключении статьи 12-й отклонено, а примечание по существу относится к статье 13-й и будет проголосовано в свое время.

Ставлю на голосование поправку Л. К. Артамонова: «срок для пунктов 1 и 2 статьи 12-й удлинить до пяти лет».

Постановлено: поправку отклонить.

Председательствующий. Остается статья 12-я в изложении Отдела. Ставлю ее на голосование.

Постановлено: принять статью 12 в изложении Отдела.

Председательствующий. Г.И. Булгаков предлагает принять к статье 12-й примечание: «настоящая статья входит в силу после того, как будет издан соответствующий гражданский закон; до того же времени действует закон о пятилетнем сроке безвестного отсутствия как повод к разводу».

Докладчик Ф. Г. Гавилов. Закон относительно сокращения безвестного отсутствия, как повода  к разводу, до двух лет в применении к участникам Русско-японской войны издан и действует. Его можно относить и к участникам настоящей войны. Если государственною властью не будет издано закона о сокращении срока безвестного отсутствия, как повод к разводу, для всех остальных граждан с 5-ти до 3-х лет, наше постановление не будет иметь силы государственного закона. Мы пишем закон церковный. Государственный закон — это другое дело. Поэтому нет основания принимать примечание, предлагаемое Г. И. Булгаковым. Дело ясно само по себе.

Председательствующий. Ставлю на голосование поправку Г. И. Булгакова.

Постановлено: поправку Г. И. Булгакова отклонить.

Л. К. Артамонов. Я протестую. Это слишком важный вопрос.

Председательствующий. Я не вхожу в частные переговоры. Я только руководитель Собрания. Мало ли какие могут быть важные вопросы! Перехожу к ст[атье] 13-й. П. И. Астров предлагает эту статью исключить.

П. И. Астров. Я снимаю свою поправку. Я предлагал исключить статьи 12-ю и 13-ю. Между тем статья 12-я уже принята Собором.

Председательствующий. Священник С. А. Сабинин предлагает внести к статье 13-й примечание: «лица, пропавшие без вести на войне, или в связи с военными действиями, через год после окончания войны считаются погибшими». М. Т. Губанов предлагает дополнить статью 13-ю словами: «и означенный брак считать расторгнутым, и предоставить означенным лицам вступить в новый брак».

Докладчик Ф. Г. Гаврилов. Но, ведь нельзя же вести дело о расторжении брака без судебного расследования?

Председательствующий. Что же делать? Я голосую поправки, какие есть. Итак, ставлю на голосование поправку священника С. А. Сабинина.

Постановлено: поправку отклонить.

Председательствующий. Ставлю на голосование статью 13-ю в изложении Отдела.

«Означенный в ст[атьях] 11 и 13 срок исчисляется со времени конца того года, в течение которого было получено о лице последнее известие, причем во всяком случае решение суда о расторжении по безвестному отсутствию брака лиц, принимавших участие в войне или пропавших без вести в связи с военными действиями, может последовать не ранее, как через год по окончании войны».

Постановлено: принять статью 13 в изложении Отдела.

Объявляется перерыв заседания в 11 час[ов] 45 мин[ут] дня.

Заседание возобновляется в 12 часов 35 минут.

В Соборную Палату прибывает Святейший Патриарх Тихон.

Председательствующий. Объявляю заседание при закрытых дверях. Поэтому все, что здесь будет говориться, не должно подлежать оглашению. Прошу выслушать внесенное за надлежащим числом заявление членов Собора.

Секретарь. За подписью 45 членов Собора (первым подписался С. П. Руднев и др.) поступило заявление с просьбою не приводить в исполнение постановления Собора о продлении полномочий депутации к народным комиссарам и поставить данный вопрос на обсуждение Собора по существу, включив его предварительно в повестку дня. Соборный совет, рассмотрев это заявление, постановил доложить Собору, что Соборный совет не усматривает формальных оснований к пересмотру решения, т. к. порядок рассмотрения данного дела был вполне согласен и с Уставом и с практикою Сбора, но ввиду поданного заявления от 45-ти членов Собора и ввиду важности вопроса Соборный совет не встречал бы препятствий к пересмотру решения по существу.

Председательствующий. Слово предоставляется первому члену Собора С. П. Рудневу, подписавшему заявление.

С. П. Руднев. С тяжелым чувством приходится говорить мне, с тяжелым потому, что вокруг заявления возникли некоторые разговоры, а также потому, что из замечания Председательствующего, как ему угодно было сделать, можно сделать заключение, что как будто заявление касается личностей; наконец, не хотелось бы отнимать у вас время. Но обязанность члена Собора, желающего разъяснить возникшее недоумение, рассеять зародившееся смущение, заставляет меня выступить. И я должен сказать в этом храме, никаких личностей заявление не имеет в виду. Я глубоко уважаю Представительствующего. Но долг члена Собора заставляет говорить. Мне кажется, есть вопросы, которые могут быть чреваты последствиями. Таков и этот вопрос. Я полагал, что то обстоятельство, что этот вопрос не был поставлен на повестку, а проведен был в ряду текущих дел, лишило возможности членов Собора обсудить этот вопрос. Что случилось? Случилось вот что: 20 января мы прочитали послание Патриарха. Все мы были преисполнены благодарности ему за это послание. Но когда в Отделе обсуждался вопрос о том, как отозваться на декрет об отделении Церкви от государства, я в присутствии Его Святейшества высказался, что нам нужно преклониться пред мужеством и мудростью Его Святейшества, но что далее может настать такое время, когда нам придется обратиться к комиссарам. И я не ошибся. Не прошло и 2 месяцев, как мы решили отправить к комиссарам депутацию. Один из депутатов о. Нежинцев заявил, что достаточно прийти к власти, воззвать к ее национальному чувству, и она пойдет за нами. Известия о депутации проникли в газеты. Появился ряд статей с упреками по адресу Собора. Писали в газетах о Соборе: и они пошли! Эти статьи не могли не вызывать у людей, преданных Церкви, смущения. Когда стало известно, что депутация состоит из таких-то людей и об отношении к декрету: они мыслят так-то, — то сомнения не было, что Собор за надежными вождями. И мы не ошиблись, что тот акт, который они довели до сведения комиссариата и который должен быть признан актом мудрости и благородства, не заставит нас краснеть. Было сказано то слово, которое и надо было сказать. Если среди членов Собора раздавались голоса о необходимости этого слова, то в стране нашлось бы много людей, которые с упреком по адресу Собора сказали бы, что он не постучался в двери, в которые должен был постучать. И вот наши депутаты пошли к комиссарам: что же они там нашли? Минина и Пожарского? Если бы они услышали речи не об интернационале, не о социалистическом отечестве, а о нашей родине, это еще, быть может, объединило бы нас. Сказано было, что декрет не будет отменен. Были ласковые взгляды, предложение поговорить в случае надобности по телефону: словом, комиссары оказались милыми людьми, что называется, добрыми ребятами. Но по коренному вопросу они заявили: «нам с вами не по пути; мы будем делать свое дело и разговаривать с вами нам не о чем». И когда почувствовалось, что власть хотя и не кусается и чего-то ищет, я выступил с внеочередным заявлением и высказал, что если хотите иметь с ней дело, то имейте, но только не от имени Собора, а от имени органов Высшего Церковного Управления и местного управления: оставьте Собор, потому что одежды Собора нужно беречь для будущего. И когда я узнал о продлении полномочий депутации, мы подали настоящее заявление. Для чего же избрана депутация? Первая депутация была не только от собора, но и от Патриарха, и от приходских Советов. Кому же мы собственно предложили полномочия? Если эти депутаты будут стоять на той же платформе, что и первая депутация, тогда так: но нужно ли избирать депутатов от Собора для того, чтобы доводить до сведения власти, что кого-то убили, а этого ограбили, а у того пропали миллионы? Для этого достаточно действовать Соборному совету. Пока нам не будет сказано, для чего существует эта депутация, нам нужно беречь Собор и не смущать общество как в Москве, так и вообще в России. Я очень извиняюсь за то, что позволю себе привести первый пример, который вертится у меня на уме. Очень недавно, в феврале месяце в одном месте случилось так: окрестные деревни разграбили у одного купца спирт и платили по 3 рубля 40 коп[еек] за ведро, а стоил он от 500 до 700 рублей за ведро; они принесли местному священнику, который вместе с тем был и благочинным, 34 ведра этого спирта. И этот священник принял этот спирт. И в свое оправдание он скажет, что власть народа вручила его ему насильно. И когда местное духовенство указывало ему на возможные последствия его поступка, он отвечал: что же, придется выйти за штат». Вот как бы и наши действия не повели к тому, что если Собору пришлось бы выполнять другую миссию, то не пришлось бы и ему выйти за штат.

Председательствующий. В данном случае мне, как Председательствующему, поставлено как бы в вину несоблюдение некоторых формальностей в деле. Я доведу до сведения Собора или напомню, как было дело. Делегация была послана от имени всего Собора в понедельник при торжественной обстановке, напутствуемая молебствием и моим посильным словом. В сознании важности момента и ответственности тех лиц, которые отправлялись к людям, оказавшимся по попущению Божию у власти, весь Собор дал благословение депутации. Депутация получила возможность выполнить свое поручение не в понедельник, а в среду, и в четверг доложила о результатах. Затем, выступил досточтимый С. П. Руднев. Я не буду касаться личностей, и я не достоин был бы быть Председательствующим, если бы как-либо стал касаться личностей. Он высказал соображение, что нужно действовать не от имени Собора, а пусть дадут ответ Синод и Совет. Мне это заявление показалось странным. Я сказал: «позвольте доложить, как было дело», — и добавил, что заявление будет заслушано в Соборном Совете, затем оно представлено будет Собору, и от Собора будет зависеть принятие тех или других мер. Следовательно, повестка мною была оглашена вслух. Всех, я предупредил всех, чтобы все были готовы к [обсуж]дению <л. 282> этого важного вопроса. И действительно, на другой день Соборный совет входил в обсуждение вопроса и вынес свое постановление. Это постановление было оглашено в числе текущих дел потому, что в течение шести месяцев занятий Собора ни одно постановление Соборного совета не выходило с особым заголовком. С особым заголовком выносилось на обсуждение Собора только то, что выходило из Отделов в качестве докладов. Соборный совет действует только по направлению дел, и затем Собор уже постановляет или направить дело в Отдел, или, если речь идет о докладе Отдела, предложить Его вниманию Собора. Дела Соборного совета не оглашаются и не ставятся на повестку. Следовательно, и Соборный совет, и я поступили в данном случае совершенно правильно. Это первое. Второе: тем не менее члены Соборного совета и я в их числе за важностью дела явились в субботу, вызвали Секретаря и просили, вопреки обычаю, огласить вопросы чрез напечатание и развешание на стенах, чего никогда не делалось. В-третьих, обыкновенно текущие дела оглашаются в начале заседания, когда члены Собора еще только собираются. На этот раз я так не поступил: ввиду важности дела я предложил заслушать этот вопрос перед концом перерыва, когда все Члены собрались и успокоились. Следовательно, никаких нарушений мною не было допущено — все делалось с сознанием важности дела, оно было доложено. И я не спешил с голосованием. Я вторично прочитал постановление Соборного совета, затем остановился, чтобы дать всем обдумать его и затем уже голосовал. Когда один из членов Собора хотел выступить, я заметил, что вопрос уже решен. Тем не менее, полагая, что этот член Собора имел в виду сказать что-либо существенное, я после, во время перерыва спросил его, хотел ли он сказать по существу или по частности вопроса. Он ответил: «по частности»,  – а именно, он хотел предложить депутатам начать переговоры с дела о захвате типографий духовного ведомства. Тогда я подвел его к членам депутации и сообщил им о пожелании этого члена. Таким образом, повторяю, дело с формальной стороны было поставлено совершенно правильно. И решение по нему принято почти единогласно, если не иметь в виду человек 10, оставшихся при голосовании сидеть. Я напомню Вам постановление  в заседании 17/30 марта 1918 г.: «продлить полномочия членов Собора А. Д. Самарина, Н. Г. Малыгина и А. И. Людина для дальнейших переговоров с народными комиссарами, совместно с членом Собора Н. Д. Кузнецовым и уполномоченным от Совета объединенных пригородов г. Москвы с тем, чтобы в таковых переговорах названные члены Собора твёрдо стояли на принятом Собором постановлении об отношении Церкви к государству и поданный ими 17/27 марта народным комиссарам записи, оглашенной в заседании Собора 15/25 марта сего года».

Таково решение, принятое Собором. И, казалось бы, дело кончено. Казалось бы, членам делегации можно было бы оказать полное доверие. Каково же было мое удивление, отчасти смущение, или точнее, огорчение, когда я увидел, что во второй части заседания стали отбираться у членов Собора подписи под особым заявлением, каковое было оглашено на Соборе сегодня. В этом заявлении выставляется на вид то, что вопрос не поставлен был на повестку, во-вторых, указывается на то, что некоторых членов Собора не было, т. к. они занимались в Отделах, как будто такие люди имеют право возбуждать дело о пересмотре. Я разъяснил, как было дело. Теперь скажу по существу. Соборный совет признал, что никаких формальных нарушений не было. Но ввиду поданного группой членов Собора заявления и ввиду важности вопроса Соборный совет не видит препятствий к тому, чтобы вопрос был пересмотрен по существу, если бы Собор нашел необходимым пересмотрение его, — повторяю, не в силу формальных нарушений, а в силу важности дела. Итак, угодно ли будет Собору пересмотреть свое решение?

Б. А. Бялыницкий-Бируля. Я хотел бы спросить, будет ли допущено предварительное обсуждение этого вопроса.

Председательствующий. Если Собору угодно будет высказаться за пересмотр вопроса, то будет и обсуждение его.

С. П. Руднев. Я первым бы подписался под постановлением, если мне разъяснят, для чего избрана эта депутация.

Председательствующий. Угодно ли Собору пересмотреть вопрос?

Архимандрит Матфей. Я просил бы дать мне слово к постановке вопроса. Обычная практика Собора такова. Председатель или Секретарь Собора оглашает известное постановление Соборного Совета и затем Собору предоставляется согласиться или не согласиться с этим постановлением Соборного совета. В данном же случае нас возвращают к пересмотру самого вопроса. По Уставу мы должны голосовать собственно постановление Соборного совета.

Председательствующий. Согласные с тем, что вопрос должен быть пересмотрен, сидят, несогласные встают.

Постановлено: пересмотр вопроса о продлении полномочий депутации, избранной Собором для сношения с правительственной властью отклонить.

Председательствующий. Прошу продолжить доклад текущих дел.

Секретарь. Поступило заявление за подписью 80 членов Собора (первый подписался архимандрит Матфей) о необходимости ввиду обнаружившихся по епархиям частных случаев нарушения членами клира и даже монашествующими, а равно и членами <1 слово л. 285> в некоторых епархиях епископских советов, требований церковной дисциплины и открытой борьбы их с законными представителями церковной власти на местах, чем вносится крайнее расстройство и соблазн в церковную жизнь, обратиться от лица Собора к таковым нарушителям церковной дисциплины с осуждением и увещанием, а архипастырям и пастырям преподать такое указание, как надлежит поступать с сеятелями таковой смуты в делах Церкви, и вместе постановить решение о немедленном роспуске временных епископских советов, избранных апрельскими советами в епархиях, и о восстановлении Консисторий, которые должны подготовить дела для передачи их вновь открываемым в епархиях, согласно Соборному определению, епархиальным Советам. Соборный совет постановил ввиду состоявшегося уже постановления Высшего Церковного управления а введении в действие Соборного определения об епархиальном управлении, каковым определением, между прочим, предусматривается открытие в епархиях взамен временных епископских советов и духовных Консисторий, постоянных епархиальных советов, — предложить Собору настоящее заявление 80 членов Собора, как требующее по самому существу своему распорядительных действий со стороны церковной власти, передать на распоряжение Высшего Церковного управления с предложением ему принять неотложные меры борьбы с производимыми в заявлении нарушениями церковной дисциплины, вносящими крайнее расстройство и соблазн в церковную жизнь.

Архиепископ Тверской Серафим. Соборный совет вынес постановление о том, что в ответ на предложение, заявленное 80 членами Собора о несогласии их с означенным предложением о необходимости разбора вопроса в пленарном общем заседании Собора, вынести постановление передать его на рассмотрение Высшей Церковной власти. Мы все понимаем, что это наивысшая обязанность Высшего Церковного управления, понимаем, что это еще ближе лежит на обязанности епархиального начальства, прямая обязанность которого расследовать все случаи большевистских насилий в епархии. Однако, если среди подписавшихся под заявлением есть даже подписи епископов, то значит есть глубокое основание, почему это сделано. Епископская власть в епархии обессилена, на местах мы не можем бороться с большевистскими захватами. Высшая церковная власть большевиками не признается и слушаться ея они не намерены. Они опираются на власть народа и с нею только считаются. Вот почему представление Соборное, которое вынесут собравшиеся со всей России представители русского народа — только оно одно может оказать свое влияние и предупредить тех, которые идут по этому пути. Чтобы не быть голословным, — разрешите мне указать на примеры. В одном из моих монастырей поселился иеромонах, явившийся из флота. Он сделался там совершенным матросом в смысле воспринятых идей большевизма. Он вошел в дружбу с местною большевистскою властью. Начал преследовать монастырское начальство, доносить на монахов и настаивает на необходимости реквизиции монастырского имущества. Епископский совет расследовал это дело, и мятежный иеромонах был запрещен мною в священнослужении. Чтобы вернуть право священнослужения, он стал всячески преследовать монастырскую братию. Настоятеля монастыря и братию он довел до того, что настоятель стал горячо просить меня, чтобы хотя бы ради наступающих дней Великого Поста, вернуть ему права священнослужения. Я не сразу сделал это. Но настоятелю сказано было, что он будет заключен в тюрьму, если не умолит меня снять запрещение. И вот старец-настоятель на коленях умолял меня, и я согласился. Таким образом, первая мера пресечения, принятая мною, должна была быть прекращена. Вот у меня дело одного священника, которое я приведу для иллюстрации нашего бессилия. У него недоразумение с диаконом по современному вопросу о разделе братских доходов. Диакон настаивает на реквизиции помещичьих усадеб. Он сделался гласным Губернской земской управы, находит поддержку среди большевиков и потому поднял голову. Картина ужасная! Кончилось тем, что священник должен покинуть приход, и на его место избран диакон. И я не могу ни запретить священника, ни произвести расследования. Никто не решается производить расследование, боясь ареста со стороны большевиков. Указы Консистории не исполняются на местах по причине полной невозможности сделать это. Если они будут исполняться, то по силе декретов народных комиссаров исполнителей засадят в тюрьму или подвергнут конфискации их имущество. У меня в руках журнал Консистории относительно приказа большевиков, чтобы духовенство не смело заниматься политикой. Я велел ничего не отвечать на этот приказ. Консистория составила журнал, на котором я написал резолюцию, чтобы задержать его исполнение. Я буду говорить только о четырех членах — клириках в моем Епископском Совете, не упоминая о мирянах. Несмотря на то, что я запретил, эти четыре члена, преданные комиссару, сделали постановление, по которому провели важное решение о составлении описи церковного имущества и об опубликовании своего решения в «Епархиальных Ведомостях», и оно было отпечатано и разослано. Вот пример. В данную минуту я имею печатное распоряжение Тверского Епархиального Совета, изданное, несмотря на распоряжение об охране церковного имущества: «Вследствие распоряжения архиепископа Серафима… доставить сведения об имеющихся в храмах вещах из золота (хотя в храмах Тверской епархии почти нет золота) и платины». Некоторые благочестивые люди поняли, что нельзя исполнить этого распоряжения и стали запрашивать меня, как им поступить. Чем же это кончилось? Члены Епархиального совета настояли на том, чтобы соединить мое имя с именем народных комиссаров, и приходские пастыри стали составлять ведомости. Вчера я получил известие от моего личного секретаря, в котором он заявляет (хотя я глубоко убежден, что это неправда), что он берет вину в данном деле на себя. Они, очевидно, терроризировали секретаря. Епархия поняла, что это законное требование, и что ему архиерей сочувствует. Есть печатное заявление в газетах, что четыре клирика — члены Совета — обращались к современной власти, чтобы меня силой удалить из епархии и губернского города, и это длится целый год и сделать против этого ничего нельзя. Я могу представить заявление от благочиннического округа целого города. Два диакона, преданные большевикам, потащили священника в судебный трибунал по поводу раздела церковных доходов, и никто не в состоянии принять меры к защите священника, доколе среди служителей Церкви будут большевики. Важно не умозрительное решение, а чтобы Собор вынес решение. Вот донесение настоятельницы женского монастыря об отобрании монастырского имущества. Когда игумения обратилась ко мне по этому делу, я ничем не мог помочь ей. Если бы я удалил мятежниц из монастыря, то игумения была бы арестована. Ждать нечего, и отдельными распоряжениями здесь ничего не достигнем. Если бы был закон, где ясно говорилось бы, что те священники, которые обращаются к большевикам, подвергаются низвержению из сана, то все провинившиеся получили бы наказание. Если же будем ждать, пока дело дойдет до Высшей Церковной власти, пройдут года, и виновные не получат наказания. Если это будут монашествующие, то они подлежат извержению из монастыря.Таким образом, Власть только констатировала бы факт. Теперь я перейду к Высшей Церковной власти. Несмотря на все усилия епархиальных архиереев, чтобы обращение Патриарха к народу было прочитано в церквах, этого сделать не удалось. Только самоотверженные пастыри во время крестных ходов читали его. Из остальных никто не думал читать его, опасаясь репрессий со стороны гражданской власти. Вот Святейший Патриарх, получив известие, что от меня отобран архиерейский дом, нашел нужным обратиться с письмом к Епархиальному совету, чтобы он выступил в защиту.

Что иное он мог сделать? Что же затем произошло? Викарный епископ сдал письмо в Епархиальный совет без всякой резолюции. Этот последний отклонил от себя, сказавши, не нашел дело. Никакой приходский совет не был созван, и ни один священник не мог решиться выступить на защиту. То, что совершается в Москве, это не значит во всей России. Москва — исключительный город. В провинции выступления невозможны, невозможно и объединение власти. Викарный, зная, что необходимо что-нибудь сделать, ибо письмо от Патриарха, решил напечатать в «Епархиальных Ведомостях». Но что же он от себя прибавил? Четыре слова: «воля Его Святейшества ясна». Только когда я получил «Епархиальные ведомости», вдогонку я написал несколько фраз от себя. Но мне в письме сообщают, что викарный епископ Иоанн послал приветствие <рукописные неясные добавления л. 291> по поводу разгона Консистории большевиками и приветствует Советы народных комиссаров. То же делают и четыре члена Епархиального совета — клирики. Епархиальный совет сам вести дело не может, а пишет, что народ радуется разгону Консистории. Вот каким образом исполняются на месте распоряжения Высшей  Церковной власти. Мы получили все указ от 15-го февраля за №65. Но поверьте, что мы сделать ничего не можем. В провинции к распоряжениям относятся пассивно, подчиняясь голосу мирян. Самостоятельно их мы исполнить не можем, не можем ни отлучать от Церкви, ни вести борьбу, потому что между нами самими неблагополучно. Начиная с четырех членов Епархиального совета и кончая народными комиссарами, все будут нам противодействовать. Воля Высшего Церковного управления не признается большевиками, но они считаются с определениями Собора. Поэтому-то мы и просим, чтобы все инструкции и наказы были разработаны Собором для всех случаев, а не заниматься каждым отдельным случаем. На деле у меня разрушена Консистория. Нам предлагают произвести новые выборы сделать для замены теперешних советов. Разве возможно теперь заниматься этими перевыборами? Они подготовятся, извратят эти выборы — прорвется все это волною большевизма. Для того, чтобы подготовить эти выборы, нужно удалить теперешние Советы и восстановить Консистории. Разве мыслимое дело переделать это в два часа? Это быстро сделать нельзя. Для этого потребуется много времени, нужно сокращать штаты. Это возможно только тогда, когда Консистории станут на свое место и подготовят все это. Нужно публиковать, что в силу насильственного прекращения деятельности Консистория прекращает все дела, и народ восстановит Консистории. Без этого нельзя приступить к реформе. Вот почему у нас и явилась мысль, что Собор должен  обсудить это и вынести свое предложение на всю Россию, чтобы все знали, что то, что происходит, невозможно, что это дело большое. Если же каждое дело разбирать в Синоде, то для этого потребуются года.

Председательствующий. Предлагаю голосовать за постановления Соборного совета.

Архимандрит Матфей. Я выступаю по порядку голосования. Я не знаю, чтобы была такая статья в Уставе, в силу которой предложение, подписанное известным количеством членов Собора, могло так механически разрешаться. Дайте возможность высказаться тем, которые подписали заявление. Нельзя голосовать раньше обсуждения. Необходимо положить конец гильотинированию мнений.

В. А. Бялыницкий-Бируля. Вопрос этот имеет глубокое значение с точки зрения интереса дела, которому мы призваны служить. Если мы примем практику пересмотра дела, то потратим на это много времени. Я полагал бы, что меры законодательного характера не должны проводиться в жизнь без обсуждения. И для этого при Соборе необходимо учредить особый Отдел, в который и передать означенное заявление. Соборный совет делает ряд постановлений, которые и представляются на обсуждение Собора. В данном случае Совет является как бы Соборной комиссией и тогда в нем, на основании Соборного постановления, могут участвовать все желающие члены Собора. При таком условии вопрос может быть вполне выяснен. Здесь говорили, что Епархиальные советы самовольно учрежденные в епархиях есть зло. Я должен сказать, что есть Советы, которые стоят на высоте своего положения. Сейчас мы переживаем один из серьезных моментов жизни Православной Русской Церкви. Ненормальна в настоящее время жизнь православного верующего народа. Причина лежит в глубине тех явлений и действий, той системы, которая привела к тому, чего мы состоим свидетелями. Государственный порядок разбит в щепы. Этот подводный риф потряс и наш церковный корабль. И обвинять огульно в чем-либо наш православный народ нельзя. Ужели это может допустить Собор?

Председательствующий. Предлагаю говорить поближе к делу.

Б. А. Бялыницкий-Бируля. Сейчас от нас, членов Собора, требуется мудрость истинного христианства. Мы должны тушить пожар, а не подливать масла в огонь. Надо идти в данном случае по стопам Христа, Который все покрывал любовью. И Моисей просил пощадить евреев за их грехи, когда вывел их из земли египетской, и просил Бога лучше взять его из этой жизни, чем покарать народ. По заявлению 80-ти членов Собора предлагается осудить православных христиан, легкомысленно поверивших ложным вождям. Скоро поедем мы на места, и там всё надо простить  Воскресением. Боже, сохрани отметать христиан из ограды церковной за вину не их, а кого-то другого. Прежде, чем осуждать других, сначала нужно посмотреть на себя. Я слышал, что следует удалить Советы, действующие сейчас на местах. Этого нельзя, т. к. среди них есть такие, которые с пользой ведут церковное дело. И нет надобности подливать масла в огонь. Я прихожу к такому заключению, что Соборный совет тщательно изучит заявление 80-ти членов Собора и затем передаст на обсуждение Высшей Церковной власти. Это удовлетворит всех, и нас история не заклеймит за поспешное решение дела.

Епископ Екатеринбургский Григорий. Когда обсуждался вопрос о браке, настроение членов Собора было мирное. Когда поднялся вопрос о большевиках, сразу поднялась высокая температура. Разумеется от того, что последний вопрос более важный и больной. Не в Высшее Церковное управление мы должны передавать его, а обсудить на Соборе. Мое предложение: «об отношении к большевизму и возможной всякой власти должен быть образован особый Соборный Отдел».

Председательствующий. Поступило предложение об ограничении срока речей десятью минутами.

И. И. Беликов. В настоящее время рано еще ограничивать ораторов десятью минутами. Прения только что начались.

Председательствующий. Ставлю на голосование предложение об ограничении срока речей десятью минутами.

Постановлено: ограничить срок речей ораторов десятью минутами.

Священник В. И. Востоков. В предложении архимандрита Матфея много высказано горького, много правды. Но я возражаю. В этом предложении принимаются меры против плодов, но о корнях ничего не сказано. Дело все в жизни, а не в Епархиальных советах. Много плохого произошло, но церковная власть ничего не сказала. Суть вся, вся причина и гражданских, и церковных нестроений в принципах социализма. Мы не возражали против них, мы молчали и даже были в контексте. Собор должен осудить принципы социализма, только тогда вы станете на истинную дорогу. Иначе мы будем сшибать плоды, а корни будут давать нам новые плоды. Архиепископ Серафим верно сказал, что высказаться по этим вопросам должно не Высшее Церковное управление, а сам Собор.

Архимандрит Матфей. Священников В. И. Востоков указал, что корни большевизма находятся глубоко. У нас была Боговенчанная власть, получившая Божественное помазание в Большом Успенском соборе. Как отнеслась Церковь к актам отречения от престола этой власти? Она перешла к акту непротивления власти. Явилось благоверное Временное правительство, вместе с ним явились и исполнительные комитеты, о которых мы указали в заявлении. И вот тогда явился диктатор В. Н. Львов. Он культивировал принципы разрушения, что и было использовано на местах. Противления со стороны церковной власти не было. На этой почве явилась и Грузинская автокефалия, этот большевистский акт, и со стороны Церкви противления этому не было. Епархиальные советы стали в оппозиционное отношение к своим святителям. Осуждения со стороны церковной власти не последовало. Львов сделал указания митрополиту Владимиру, чтобы он жил в мире с этими организациями. Организации породили раду, Рада породила украинский Собор, и тяжелым последствием явилась мученическая кончина митрополита Владимира. Что делалось в Твери, мы слышали из сообщения Архиепископа Тверского Серафима, и ряду большевистских съездов Тверских со стороны Высшей церковной власти не было поставлено запрещения. Жалобщик на епископа состоит в числе членов Священного Собора.

Председательствующий. Прошу быть осторожнее.

Архимандрит Матфей. Союз демократического духовенства в Петрограде печатал в официальном органе Синода «Церковно-Общественном вестнике», издаваемом на церковные средства, возбуждающие против иерархов статьи, и со стороны Высшей Церковной власти не было запрета. Всякая оппозиция псаломщиков и диаконов своим священникам была использована Львовым. Вспомним бунт монахов, принявший весьма глубокие большевистские тенденции. Епархиальная жизнь была деморализована, изгнание священников, иерархов, насилия над ними —все это было известно Высшей Церковной власти, и никаких мер против этого не было принято. Переходим в область Соборной жизни. И здесь на Соборе потерпевшие изгнанные епископы не получили удовлетворения и не услышали Соборного голоса. Собор должен сказать решительное слово. Гробовое молчание не совместимо с достоинством Собора. Совершилась Грузинская автокефалия. Собор не осудил ее. Если бы Собор осудил, может быть, украинский Собор и не думал бы об автокефалии.

Председательствующий. Вы не знаете обстоятельств, почему Грузинский вопрос не обсуждался, и бросать обвинения не имеете оснований.

Архимандрит Матфей. Постановление Соборного совета о передаче на решение Высшей Церковной власти этих актов изгнания архипастырей, пастырей и указанных насилий — неприемлемо, потому что Высшая Церковная власть до сих пор ничего не сделала. Необходимо, чтобы об этом сам Собор сказал свое решительное слово. Поэтому я прошу Собор о следующем. Собор должен сказать свое решительное слово об автокефалии Грузии, о чем нам уже известно. Собор должен осудить клириков, восстающих против священников. Собор должен лишить права избрания епископов те епархии, которые изгоняли своих епископов. Мое предложение сводится к принятию следующих тезисов: «Имев суждение о скорбных явлениях в некоторых епархиях антиканонического отношения иерархических, монашествующих и мирян к своим епархиальным архиереям, предательства ими своих архипастырей и собратий в руки гражданской власти, а также содействия со стороны их той же власти в захвате церковного или монастырского имущества других членов клира, Священный Собор: 1) решительно осуждает все эти деяния, недостойных членов Церкви Христовой вообще, а тем более иерархических и монашествующих лиц, 2) предлагает Священному Синоду и епархиальным епископам по принадлежности немедленно подвергнуть каноническому наказанию виновных в вышеупомянутых преступлениях лиц (Иерархических согласно правилам Двукр. 14; Ант. 36 и 55; IV, 8, 18; VI, 34; монашествующих и мирян согласно 8, IV) о которых уже имеются в распоряжении Священного Синода и епархиальных Православных данные и имеют поступить вновь; 3) распорядиться о немедленном роспуске временных Епархиальных советов, противоборствующих Епархиальным епископам, а равно и других самочинных организаций клириков, не разрешенных церковною властью; 4) принимая во внимание недопустимость анархии в церковной жизни, Священный Собор лишает права избрания Епископов в тех епархиях, в которых будет допущено насильственное изгнание из епархии епископов без канонического суда над ними или в случае насильственной смерти епископа».

Святейший Патриарх отбывает из Соборной Палаты.

Заседание закрывается в 2 часа 30 минут дня.

РГИА. Ф. 833 Оп. 1 Д. 11 Л.233-297 Машинопись, рукописные правки.